Здесь же у костра сидел дежурный офицер «Витязя».
– Где ваш переводчик? – поинтересовался Голованов.
– Только что здесь, товарищ майор, был, – отозвался дежурный. – Он с майором Деревянным выходил на задание в группе. Найти?
– Найди, если уснуть не успел…
– А если уснул, не будить?
Голованов подумал, посмотрел на брошюрку.
– Всё равно буди…
Переводчик, высокий и костлявый, не в «краповом берете», а в каске, появился уже через минуту, козырнул, представился:
– Старший лейтенант Габдрахманов, переводчик сборного отряда спецназа внутренних войск «Витязь»… Вызывали, товарищ майор?
– Садись-ка, посмотри, что это такое, из-за чего банда в такой обстановке в село пришла… Язык, кажется, арабский… Знаешь?
– Знаю, товарищ майор…
– По национальности сам-то кто?
– Татарин. У нас все священные книги на арабском пишутся… Первоосновный язык ислама… Любой грамотный мусульманин обязан уметь читать на арабском…
– Хорошо… А это что за книга? Посмотри внимательно…
– «Джамаат и амирство»… Выпущено культурно-просветительным центром «Ахль ус-Суна валь Дажамаа»… Автор – Расул Кудаев
[18]
… Знакомая личность…
– Знакомая личность… В писатели теперь, стало быть, подался… А что за книга-то?
– Это, товарищ майор, читать надо… Хотя бы через несколько страниц… Если время до утра дадите, к утру доложу. Здесь объём небольшой…
– Добро… Утром жду с докладом… – согласился Голованов. – Лучше перед рассветом. На рассвете мы выступим… «Джамаат и амирство», говоришь…
– Так точно. Автор – Расул Кудаев…
– Ладно, доложу покуда начальству… – майор встал и вытащил из-под бронежилета спутниковый телефон. – Расул Кудаев, значит, снова объявился…
* * *
Теперь, когда она была совсем уже не так необходима, выкатила из-за облаков луна и осветила весь склон, огороды, лагерь спецназовцев чистым серебристым светом. Плохо верилось, что в такие красивейшие ночи приходится воевать, но от войны уйти по собственному желанию одного конкретного человека невозможно. И приходилось не смиряться, но принимать действительность такой, каковой она является. Майор Голованов давно уже этому научился и не роптал…
На вызов долго не отвечали. Наконец, ответили.
– Разбудил вас, Владислав Аркадьевич? – спросил Голованов.
Генерал ответил вполне бодрым голосом.
– Это я вас, Максим Николаевич, разбудить боялся и потому сам не звонил… Не знаю, но могу предположить, как мешает звонок и во время боевых действий, и во время отдыха между боевыми действиями… Но вашего звонка я давно жду…
Не соответствующая занимаемому положению деликатность Судиславлева пока ещё не мешала, но слегка раздражала, как раздражает что-то не ожидаемое, не соответствующее реалиям.
– Есть что-то новое, товарищ генерал? – в силу армейской привычки майор не мог постоянно звать генерала по имени-отчеству, несмотря на просьбу последнего, прозвучавшую ещё во время их первого знакомства.
– Машины пришли… Врач, естественно, написал на вас рапорт… Ну, вы могли сами это предположить, и я не думаю, что этот капитан вас сильно удивил… Рапорт у меня, как у руководителя операции, если ещё не потерял… Не помню, сунул куда-то… – генерал неназойливо дал понять, как мало он обращает внимания на такую писульку врача, и майору не следует всерьёз опасаться последствий проявления своего характера. И опять здесь было какое-то несоответствие. Голованов никак не мог понять характер генерала и потому не всегда понимал, как себя с ним вести. – И раненых бандитов мы допросили. Один говорить отказался, сразу потребовал себе адвоката и вообще камеру со всеми удобствами. По-русски разговаривает плохо. Иностранец, без документов. И манеры, соответствующие иностранцу… Мы так сразу и не поняли, скандинав он или прибалт… Пришлось его в подвальном карцере комендатуры временно устроить… Сыро, но туалет за решёткой, не надо даже из камеры выходить… А со вторым дело легче пошло… Благодаря вашим, не могу не заметить, стараниям, и вопреки стараниям врача… Это тот, которого везли в медицинской машине на жёстком металлическом полу… Пол, наверное, не слишком похож на пуховую перину… И это на него произвело хорошее впечатление, он стал разговорчивым… Так вот, мы получили интересные сведения, хотя пленник не из первого звена и отвечает только за то, что случайно подслушал – и эти сведения говорят, что Нариман Омарасхабов нам очень и очень нужен… Тут такое дело, что он, кажется, устраивает аукцион и пытается заработать на минах… Крупно заработать и даже погасить кредит в банке… Одну мину он уже продал две недели назад… И есть подозрения, что это как раз та мина, что проявила себя в Афганистане… Понимаете, какие у Омарасхабова международные связи, с каким уклоном связи, если он легко до талибов добрался, до которых натовская разведка совместно с ЦРУ никак добраться не может… Очень он нам нужен… Просто необходимо его живым захватить… Лучше со всем окружением…
Голованов вздохнул.
– Должен вас расстроить, Владислав Аркадьевич… Так уж получилось… Он опять от нас улизнул… Очень ловко… Вместе со всем окружением, а окружение у него состоит из сына и ещё какого-то человека…
– Плохо… – генерал, кажется, и вправду сильно расстроился, если судить по голосу. – А была реальная возможность его захватить?
– Если бы раньше знать, что он так нужен… И знать, что большая банда, вошедшая в село, шла, по сути дела, ни за чем… Тогда можно было бы даже банду игнорировать и захватить одного Омарасхабова…
Генерал помолчал, переваривая услышанное, но так толком ничего и не понял.
