По ту сторону благоглупости волновали мало. Жалобы коммунистических сотоварищей-коллег вызывали лишь поднятие бровей и вежливые — столь ценимые — тривиальности. Кого в США всерьез интересовало то, что так волновало устроителей московских торжеств: посетит ли президент США Красную площадь или только Поклонную гору? Стоит лишь положить по одну сторону воспоминания М. Горбачева, Б. Ельцина, А. Добрынина, А. Черняева, а по другую, скажем, Дж. Буша, Б. Скаукрофта, Дж. Шульца, Дж. Бейкера, Дж. Мэтлока, С. Тэлбота, описывающих одни и те же события, чтобы убедиться в рационально-эмоциональном тупике, доходящем до уровня несовместимости внутреннего мира двух сторон.
То, что было так важно одной стороне (овации толпы, обращение по именам, дружеское похлопывание, обмен авторучками и прочая тривия), не имело никакого значения для другой стороны, хладнокровно фиксирующей договоренности, предельно логичной в методах их достижения, демонстрирующей неукоснительное отстаивание национальных интересов. «Новое мышление для нашей страны и для всего мира» жестоко столкнулось с хладнокровным реализмом как единственной легитимной практикой зашиты национальных интересов. Самое печальное во всем этом то, что не происходит накопления опыта. Восток и не собирается изменять эмоциональному началу, на Западе и в голову не приходит подменить бюрократию застольем.
Но уже приходит новое поколение, не очарованное западными ценностями, ощутившее на себе прелесть «джунглей рынка», часто недовольное несправедливым отношением к себе и к своей стране. И будут ли новые, более жесткие и эгоцентричные интеллектуалы такими же приверженцами западных ценностей?
Да и в Америке видны серьёзные перемены. На сегодняшний момент ушли в прошлое трактователи типа Дэвида Ремника, восторженные певцы ельцинской России. Вперед в Америке выдвинулись чрезвычайно критично настроенные к «безумствам реформаторов» Питер Редуэй и Дэвид Саттер. Новая волна американских аналитиков не смеет вторить восторженному самовосхвалению деятелей типа Строуба Тэлбота. Все более убедительным становится вывод, что прошедшее — признает сведущий американский специалист — «было десятилетием утерянных надежд».
В условиях игнорирования нужд России в ее трудный час в среде российского общества на массовом уровне возник вопрос: нужно ли было спасать Запад в его трудный час? Если в 1993 г. почти 74 процента россиян, согласно опросам общественного мнения, благоприятно относились к Соединенным Штатам, то через десять лет численность придерживающихся такого мнения сократилась ниже 50 процентов опрошенных. Распространилось мнение, что западной дипломатии чувство благодарности неведомо. Взападной политической философии (и даже в западном менталитете) такого понятия, видимо, нет.
В самих Соединенных Штатах распространилось мнение, что Америка попросту «покупает российских лидеров, чтобы те восприняли буквально все — экспансию НАТО, американское влияние в Сербии и Узбекистане, помощь в Афганистане, модификацию ПРО и прочее. Видимость обращения с Россией как с великой державой — это просто незначительная плата за право воздействовать на национальные российские интересы».
Опыт не может не отрезвлять, слишком уж болезненно и очевидно падение. Россия в начале XXI века почувствовала дискредитированными свои уступки и жертвы, а свою концепцию привилегированного партнерства с США — отвергнутой и дезавуированной. Осмысливая этот горький опыт, начатый горбачевским «вселюбием», Россия постепенно стала возвращаться к более национально очерченным идеалам, вынужденная — под прессом неблагоприятных обстоятельств — возвратиться к канонам трезвого национального эгоизма.
1.США — РФ: ПОЯВЛЕНИЕ ОБЩЕГО ВРАГА
Пентагон не считает, что угроза со стороны России исчезла полностью; здесь продолжают полагать, что следует думать о будущем исходя из возможностей данного агента мировой политики, а не его (возможно, временного) нынешнего миролюбия; угроза должна оцениваться исходя из потенциала, способностей, а не из (возможно, краткосрочных) намерений… Ответом должны послужить расширение НАТО и создание национальной системы противоракетной обороны.
У. Перри (бывший министр обороны США), декабрь 2001 г.
Изменение соотношения сил
Происходящее одновременно расширение НАТО, увеличение числа членов Европейского союза, всевластие США, кризис Организации Объединенных Наций, резкое замедление интеграционных тенденций в СНГ, появление в восьми из пятнадцати бывших советских республик американских войск во всей остроте ставит вопрос о подлинном месте России в современном мире. Где это место?
Печальным фактом является довольно очевидное стремление влиятельных западных сил (и проявивших себя восточноевропейских ненавистников России) оттеснить гигантскую страну подальше от мировых центров, поглубже к вечной мерзлоте северовосточной Евразии. Самовнушение? Сошлемся на мнение авторитетного и уравновешенного англичанина — Дж. Хэзлема: «Простым фактом является вытеснение России на задворки Европы, чего не может скрыть никакая казуистика».
Не будем обольщаться. С подписанием в 1990 г. в Вене Соглашения о сокращении обычных вооружений и вооруженных сил в Европе Советский Союз уничтожил колоссальное число своих самолетов и танков — одностороннее разоружение России сломало превосходство Востока над Западом в конвенциональных вооружениях на Европейском театре. Военная организация НАТО резко превзошла и почившую Организацию Варшавского Договора и Советскую (Российскую) армию по всем основным показателям. Это превосходство увеличивается еще больше с принятием в Североатлантический союз новых государств; это превосходство станет еще большим с приемом в НАТО всех «желающих» в течение близлежащих лет.
Таблица1. Соотношение современного и будущего военного потенциала НАТО и России.
При этом следует учитывать, что Россия сегодня живет за счет военных резервов СССР. Осталось лишь 37 процентов от прежде неприкасаемых резервов. 100 процентов вертолетов работают за пределами уже отработанного ресурса. Весьма реалистические прогнозы предупреждают, что через 10 — 20 лет РФ будет не в состоянии отразить внешнюю угрозу. Армия уже практически не может проводить полнокровные испытания, учебу и широкомасштабные маневры. В военной сфере ныне на страны НАТО приходятся 45 процентов мирового ВВП, а на Россию — чуть больше 1 процента. Военные расходы НАТО составляют 46 процентов мировых — не менее чем в десять раз больше российских.
Согласно прогнозу Национального разведывательного совета США «Глобальные тенденции до 2015 года», Россия к 2015 г. не сумеет «полностью интегрироваться в международную финансовую и торговую систему». Даже при самом оптимистическом варианте экономического роста в 5 процентов в год через 15 лет объем производства российской экономики будет меньше американского в пять с лишним раз.
