Страстной апологией исторической миссии американской империи является книга редактора газеты «Уолл-стрит джорнэл» М. Бута «Войны с целью достижения мира: малые войны и взлет американской мощи». Квинтэссенция этой апологии: мы, американцы, не мечтали об империи, не строили ее, не проектировали ее контуры — она упала на американские плечи достаточно неожиданно, когда рухнул «второй мир», а затем когда в условиях общемировой мобилизации главные регионы планеты — Западная Европа, Россия, Китай, Индия предпочли войти в формируемую Америкой коалицию. Сомнений в американских возможностях в данном случае не испытывает никто.
Не будем заблуждаться, говорит президент крупнейших коммуникационных компаний мира англичанин М. Соррел, «мир не глобализируется, он американизируется. Во многих отраслях индустрии на Соединенные Штаты приходится почти 50 % мирового рынка. Что еще более важно, более половины всей деловой активности контролируется — или находится под влиянием — Соединенных Штатов. В области рекламы и маркетинга эта доля доходит до 2/3. В сфере инвестиций доминируют огромные американские компании».
Индустриальная и финансовая активность мировой экономики в той или иной степени находится под воздействием гигантов американского делового мира. Даже самые хладнокровные американские идеологи приходят к выводу, что США занимают позицию превосходства практически во всех сферах.
И империя держит марку — ее войска в долине Рейна, на Окинаве и в Центральной Азии, Америка контролирует Ближний Восток, умиротворяет Балканы и разрешает конфликты в Карибском бассейне и в Колумбии, в Тайваньском проливе и на Корейском полуострове. «Ни одна нация, — напоминал президент Дж. Буш-мл., — не может себя чувствовать вне зоны действия подлинных и неизменных американских принципов свободы и справедливости… Эти принципы не обсуждаются, по их поводу не торгуются».
По существу, американцы сейчас крушат основы международной стабильности, заложенные в 1648 году. Тогда после страшной истребительной Тридцатилетней войны был подписан Вестфальский мир, заложивший основу мирового порядка, установившегося 350 лет назад. Отголоски этого мира видны в статусе ООН — запрещено вмешиваться во внутренние дела суверенных государств. Сейчас американцы крушат эту основу, они желают вмешиваться во внутренние дела несовершенных, по их мнению, стран. И это удивительно.
Американцы (их менее 5 % населения планеты), по самым минимальным оценкам, владеют 35 % мировых богатств и, казалось бы, более кого-либо заинтересованы в сохранении статус-кво — ведь даже самые большие скептики не предвидят появления в ближайшие четверть века более или менее достойного конкурента у США. Но американцы крушат статус-кво!
Есть, правда, и критики. Например, люди типа Патрика Бьюкенена, выступающие за новый тип изоляционизма. Настоящую оппозицию волнует, прежде всего, то, что через сто лет англосаксы станут абсолютным меньшинством в стране, а половина населения будет говорить по-испански. Оппозиция выступает за то, чтобы создать «крепость Америку», резко ограничить иммиграцию и не вмешиваться в региональные конфликты.
Но такая оппозиция сегодня не пользуется поддержкой. А традиционная оппозиция в США сегодня отсутствует. Ситуация отчасти напоминает начало «холодной войны», когда республиканцы и демократы, расходясь в вопросах внутренней политики, были едины во внешнеполитических устремлениях, в желании противостоять Сталину.
Именно США создали и Лигу Наций, и ООН. По существу, они заставили всех, включая Сталина, подписать соответствующие договоренности. А теперь США их же и подрывают. В общем, нормы международного права сохраняют силу настолько, насколько американцы не утратили чувства меры, чувства самосохранения. А они все более бравируют потерей этого чувства.
* * *
Начиная с 1991 года, мы живем в американской империи, являемся частью этой империи. Министр Козырев, например, удивлялся: зачем России внешняя политика, ведь ее так хорошо делают в Вашингтоне? Мы зависим от Америки в плане инвестиций, технологий, передовых научных идей.
Мы сами завели себя в такое положение. Мы были равным партнером в войнах против Наполеона, кайзера, Гитлера. А сейчас мы младшие партнеры.
Да, было время, когда для очень большого числа государств был притягателен пример страны, модернизировавшейся фактически за время жизни одного поколения. Когда-то многие с завистью смотрели на наш образ жизни, который казался привлекательным. Но мы сами его порушили. А в реальном мире существует разительное отличие в весовых категориях. И решительное нежелание сильных связывать свою судьбу со слабыми. В этом смысле латинское «горе побежденным» — истина на все времена. Россия — колоссальная страна с самым жертвенным и очень талантливым народом. Но у нас как не было порядка, так и нет. Мы не имеем национальной стратегии…
Рузвельт тоже получил страну в состоянии депрессии. Деньги бежали из США. Но Рузвельт нашел выход, он привлек планирование, мощь государственного организма, волю миллионов и стал самым великим президентом США XX века.
А наше нынешнее руководство гордится тем, что сваливает на жалкие плечи местного руководства задачи, которые по плечу только российскому государству. Где наши 125 проектов? Или правительство думает лишь о том, как отдать оплату труда учителей и врачей местным властям? Что еще должно случиться, чтобы правительство поняло, что местное самоуправление — великая цель, но не данность? Что демократия — это инструмент, что в годы суровые требуются две вещи: консолидация и план. А верить в то, что все решит животворный бульон рыночного хозяйства, может лишь неисправимый начетчик.
Отдать на откуп свою судьбу могут лишь конченые люди. Должно случиться нечто страшное, чтобы мы посчитали, что некто в мире распорядится нашей судьбой лучше нас. В декабре 1991 года оба президента — российский и советский — докладывали американскому президенту о крахе СССР. Потеря смысла национальной истории хуже, чем чума, она крушит тысячелетнее достояние…
Российская правящая элита не готова играть самостоятельную роль даже на собственной арене. У нас есть два типа людей. 1) Тип людей, знающих, как надо говорить. 2) Неисправимые тупые люди, которые говорят как думают. Они неудобны, никому не приятны. Западные фонды их ненавидят. А на международные форумы приглашают, как правило, представителей только первого направления. Я не хочу их ни в чем обвинять, но они явно подыгрывают. Они признают ведущую роль Запада и ведомую роль России.
Наша элита играет на международной арене в приятную игру, представляя страну, которая ее на это не уполномочивала. Международная арена — приятное место.
Подлинная драма наших людей российской элитой фактически игнорируется. Люди, шедшие на фронт в 14-м году, в 41-м, были уверены, что это не напрасно. Способность жертвовать собой неодолима в нашей душе. Для простых людей защита Родины не бессмысленна.
Почему же элита считает, что мы должны жить в мире, лишенном этих ценностей? Француз или немец отчетливо понимает, за что он готов умереть. Почему же страна со столь жертвенной историей начинает это утрачивать?
