Указанные сети создаются «сращиванием», как говорили в старину, элементов государственного управления — как собственно политического, так и связанного со специальными службами, и бизнеса, как глобального, так и национального, причем различные элементы указанных сетей базируются в различных странах.
Надо отметить, что управляющие сети такого рода существовали почти всегда, однако драматической и пугающей новостью последних лет стали постепенное освобождение, «отвязывание» их от ранее доминировавших в них интересов национальных государств и переориентация таких сетей на реализацию преимущественно собственных интересов, отличных от интересов указанных государств.
Принципиально важно, что речь не идет о контроле глобальных сетей за относительно слабыми государствами, осуществляемом в интересах относительно сильных государств, доминирующих в данных сетях. Управляющие сети, возникающие в относительно слабых странах, традиционно в значительной степени были инструментами влияния на них более сильных государств, примерами этого полна мировая история; в нашей стране ярчайшим примером можно считать даже Великую Октябрьскую социалистическую революцию и Гражданскую войну, рассматриваемые многими исследователями, в том числе и через призму борьбы англо-французского и немецкого влияния на Россию.
Однако в настоящее время ситуация весьма существенно меняется. На современном этапе развития глобальные сети, по крайней мере, на Западе, все в большей степени освобождаются от контроля государств как таковых и начинают хаотически манипулировать ими или же их отдельными элементами в своих собственных, остающихся не оглашаемыми, а зачастую и вообще не устанавливаемыми формально, интересах.
Довольно внятным примером этой парадоксальной ситуации, когда хвост в полном соответствии с названием культового в профессиональной среде фильма «начинает вилять собакой», представляется самое сильное государство современного мира — США.
В последние годы создается устойчивое впечатление, что сформированные им глобальные сети, связанные с исламским миром, и в первую очередь с Саудовской Аравией, все больше действуют в своих собственных интересах, весьма слабо связанных с национальными интересами США. При этом данные сети достаточно эффективно манипулируют остальной частью американского государства, не говоря уже о подверженном внушению интеллектуально и эмоционально незрелом американском обществе. Существенно, что глобальные сети не могут целиком подчинить себе не входящую в них часть американского государства, однако внутреннее столкновение интересов в нем обеспечивает дезорганизацию государственного управления как такового и представляется ключевой причиной нынешних как внешне-, так и внутриполитических сложностей США.
Исключительно важным представляется то, что, эмансипируясь, отделяясь от некогда создававших их или же участвовавших в их создании государств, глобальные сети больше ни перед кем не отвечают за последствия своей деятельности даже для стран своего «базирования», даже для государств, которыми они создавались и которые они еще недавно считали «своими».
Принципиальное отличие глобальных сетей как субъекта управления от государства заключается в имманентном отсутствии у них ответственности перед обществом. Даже недемократичное по своему устройству государство поневоле объективно заинтересовано в стабильности и гражданском мире в своей стране, а сетям, рассматривающим эту страну извне, «со стороны» глобального мироустройства и представляющим собой объединение «новых кочевников» (по классическому определению Ж. Аттали), это просто неинтересно. Им нужен рост совокупного влияния и прибыли своих участников, а этих целей гораздо проще достичь не в стабильной, а в дестабилизированной ситуации, «ловя рыбку в мутной воде» кризисов, в том числе и специально созданных или как минимум инициированных ими самими.
Таким образом, создавая глобальные сети и в последующем упуская из своих рук их важные полномочия в сфере общественного управления, национальные государства, даже исключительно сильные и эффективные, сами создают для себя субъект «внешнего управления», пренебрегающий их интересами, как это было показано в предыдущем разделе.
Представляется исключительно интересным и значимым, что это освобождение от ответственности не проходит даром и для самих глобальных сетей. Их освобождение, отделение от государства лишает их возможности в полной мере использовать его возможности по стратегическому планированию (от анализа до корректировки внешних процессов), что драматически снижает эффективность не только манипулируемого ими государства, но и их собственной деятельности.
Классическим примером представляется операция по свержению режима Саддама Хусейна, которая привела к достижению лишь локальной цели — временному поддержанию цены нефти на высоком уровне, выгодном нефтяным корпорациям США (и связанной с ними республиканской партии), а также Саудовской Аравии. Стратегическая задача американской части глобальной сети — контроль за иракскими недрами с возможностью их неконтролируемого и единоличного (или совместно с Великобританией) использования — была провалена. Более того, репутация США понесла невосполнимые потери, а представители глобальной сети в США не просто были дискредитированы, но и, по всей вероятности, утратят власть в 2008 году, что приведет к ослаблению США до уровня, наблюдавшегося в президентства Форда и Картера, и подрыву всего опирающегося на их глобальное доминирование мирового порядка.
Другая часть глобальной сети — представители элиты Саудовской Аравии — получили в качестве «головной боли» резкое усиление своего ключевого соперника — Ирана, избавившегося от сдерживающего фактора в лице Хусейна. При этом ослабление США (если быть точным, их административно-управленческое и интеллектуальное истощение) в результате их погружения в трясину иракской войны сделало невозможным (или, по крайней мере, контрпродуктивным) не только прямой военный удар по Ирану, но и его успешное стратегическое сдерживание.
Кровавый хаос в Ираке создал многочисленные дополнительные проблемы и помимо возникновения предпосылок для перехода его основной части под контроль Ирана. Так, Турция получила призрак курдского государства, существующего де-факто и неизбежно подлежащего оформлению де-юре в ближайшее десятилетие. Но главное — произошла (в том числе и из-за свержения одного из светских режимов в исламских странах) общая глобальная радикализация ислама, что проявилось, прежде всего, в обострении ситуации на Ближнем и Среднем Востоке.
Наиболее болезненным «эхом» иракского провала США стало ухудшение военного положения НАТО в Афганистане. Наступление талибов постепенно развивается и, по имеющимся предельно оптимистичным оценкам американских военных, к концу лета 2008 года талибы даже при максимально возможных усилиях США смогут восстановить свой контроль над основной частью Афганистана.
При этом представляется весьма существенным фактором неустойчивость светского режима Мушаррафа в Пакистане. Прилегающие к Афганистану районы Пакистана уже контролируются талибами и объявили о создании независимого государства. После закрепления талибов в Афганистане свержение Мушаррафа и возникновение в центральной части Пакистана еще одного исламского государства станут вполне реальной угрозой. При этом не вызывает сомнений, что патриотически и националистически настроенные военные не позволят эвакуировать из Пакистана имеющееся у него ядерное оружие, что качественно повысит угрозу его применения.
