Закрыта с начала 2010-го года и информация об использовании нефтегазовых доходов.
Прежде всего, это проявление общей государственной стратегии. Мы видим общую тенденцию в закрытии информации государством. Попробуйте что-нибудь лишнее заявить – сразу оформят по 282-й «русской» статье за «экстремизм».
Почему информация закрывается? Насколько могу судить, потому, что у нас в государстве очень большую роль играет коррупция, обеспечивающая благосостояние огромного количества недобросовестных чиновников, которые фактически образуют правящий класс России. А коррупция – как бледная спирохета, возбудитель сифилиса, – на свету погибает почти сразу. Поэтому, чтобы она развивалась, а правящий класс богател и чувствовал себя хорошо, нужна темнота.
Некоторый доступ к информации у общества все еще сохранился – значит, его нужно закрывать. Это вопрос, по всей вероятности, не информации, не статистики – это вопрос власти, сохранения благосостояния правящего класса, развития и укрепления, укоренения, расширения коррупционных отношений.
Почему именно в апреле все это произошло? Есть три предположения.
Первое: как раз рухнули рейтинги сначала Греции, затем Португалии, Ирландии и Испании. Когда падает рейтинг страны, обесцениваются ее ценные бумаги и, соответственно, вложения в эти ценные бумаги. По закону средства Резервного фонда и Фонда национального благосостояния можно вкладывать только в высоконадежные ценные бумаги, но мы хорошо помним, как Банк России вкладывал деньги международных резервов в американские ипотечные конторы, которые были на грани банкротства. Им повезло, государство не стало их банкротить, поэтому Банк России заработал немного денег.
Но ведь не всегда бывает счастье авантюристам. И вот в документах, которые регулируют вложения средств Резервного фонда и Фонда национального благосостояния, перечислены все страны, в ценные бумаги которых можно вкладываться, включая и Испанию, и Португалию, и Ирландию, и Грецию. Потому что на тот момент, когда принималось постановление, у них были высокие рейтинги. Включить мозги и подумать о том, что на самом деле Южная Европа скорее южная, чем Европа, не получилось: «эффективный менеджмент» в современном либеральном понимании применения интеллекта вне коррупционных схем, насколько можно судить, не предусматривает.
Очень хотелось высокой доходности, а чем рискованнее, тем доходность выше. И рейтинг здесь ни при чем.
Но за авантюризм приходится расплачиваться. Рейтинги упали, и, наверное, инвестиции Резервного фонда и Фонда национального благосостояния вульгарно обесценились. Чтобы не показывать свои потери – вероятно, весьма значительные, – и чтобы за них не отвечать, решили просто закрыть статистику.
Вторая гипотеза заключается в том, что люди часто нарушают дисциплину. Когда у вас высокая доходность, очень большой соблазн бросить в более доходные инструменты побольше денег. Грубо говоря, на 1-е число месяца вы должны держать структуру: 45 % – в евро, 45 % – в долларах, 10 % – в фунтах. Но между этими датами вы теоретически можете похулиганить, как можете превысить скорость между постами ГАИ, и загнать в высокодоходные ценные бумаги, номинированные в евро, не 45 %, а 50 %, к примеру. И все будет хорошо, пока не реализуется оборотная сторона высокой доходности – высокие риски.
И тогда выяснится, что вы нарушили правила, которые не имели права нарушать ни при каких обстоятельствах. И это можно трактовать как угодно: как ошибку, административное правонарушение, уголовное преступление. Естественно, большое желание такой поворот скрыть, в том числе и путем отсутствия информации.
Хотя могут быть и другие причины. Прочитал кто-то в Минфине чью-нибудь статью…
* * *
Важно понимать: когда будут полностью «съедены» Резервный фонд и Фонд национального благосостояния, Банк России все равно сможет поддерживать федеральный бюджет за счет международных резервов. Здесь, правда, тоже есть очень неприятные вопросы, потому что значительная часть этих резервов вложена в ценные бумаги.
Они могут учитываться по не вполне рыночным ценам. И тогда в почти 500 млрд долл. международных резервов может оказаться заметная часть «нарисованных» при помощи разного рода оценочных методов, но на самом деле не существующих активов – и это тревожит.
Пока их почти полтриллиона, бояться нечего. Вот будет их 120 млрд, – это будет время для паники. Минфин закрывает или создает возможность для закрытия информации не потому, что у него физически нет денег. Более 4 трлн рублей пребывает без движения, включая деньги Резервного фонда, деньги Фонда национального благосостояния и просто деньги, которые лежат в бюджете, ни к какому из этих фондов не приписанные. Это почти половина годового бюджета. Денег все еще достаточно для модернизации, но государство не хочет заниматься ею.
Это бесспорно, но говорить, что бюрократы закрыли статистику, потому что сейчас будет катастрофа, неверно. Сейчас не будет катастрофы – просто снижение эффективности использования средств.
Системный кризис неизбежен, но лишь после 2012 года. Время и ход его протекания зависят от многих невидимых, непредсказуемых параметров, начиная от цен на нефть и кончая межнациональными отношениями, масштабами техногенных аварий и пр. Мы это прогнозировать не можем, мы можем только готовиться.
Локальная бытовая глупость, демонстрируемая сейчас некоторыми элементами российского государства, нас пугать не должна. Чего вы от него хотите, в конце концов? Если сложился правящий класс, насколько можно судить, ориентированный на коррупцию, а не на развитие, – он будет глупеть феноменальными темпами. Это естественно.
И смотреть надо не на Резервный фонд и даже не на его сумму с Фондом национального благосостояния, а на динамику международных резервов Банка России. Пока нам везет – высокие цены на нефть, благоприятная международная конъюнктура, которая значительные капиталы загоняет в Россию, и т. д.
Правда, несмотря на переизбыток средств у государства и, в частности, в бюджете Минфин, насколько можно понять, постоянно стремится к осуществлению займов.
Логика здесь следующая: официально говорится, что когда деньги кончатся, а мы начнем брать займы, нам эти займы будут давать под высокие проценты. А сейчас нам их дают под низкие. Поэтому надо сейчас взять под относительно низкие проценты, чтобы пришлось брать под высокие чуть позже.
Грубо говоря, мы поняли, что наши гробовые деньги когда-нибудь кончатся, так давайте возьмем денег, чтобы они кончились на два месяца позже.
Эта логика имеет право на существование. И в этом отношении подход относительно рационален.
Другое дело, что это бухгалтерский подход, как у людей, которые искренне не верят и не знают, что деньги должны работать, не могут себе представить, что деньги могут приносить прибыль, направляться в развитие экономики и приносить налоги. Люди эти искренне не верят, что Россия может зарабатывать себе на жизнь сама, а не сидеть на нефтяной игле. Это логика – базовая для всего российского государства – последовательного, принципиального отказа от модернизации.
