Гость появился вскоре. Он вошел в калитку и направился к дому в сопровождении охранника. Как и ночной гость – Сайдулла, этот оставил пальто в машине. Только Сайдулла предпочитал светлые одежды, а Хамзат Толукбаев был весь в черном. И по фигуре его трудно спутать с сутулым афганцем. Упругая и величественная походка воина сразу показывает характер.
Шерхан вышел встретить гостя на крыльцо.
– Рад видеть вас в добром здравии, Хамзат Ходжиевич.
– Счастья дому вашему, Шерхан Алиевич. В такие времена вашему дому это просто необходимо.
Они поздоровались уважительно, двумя руками.
– Прошу пройти к столу и отведать скромное угощение, что приготовила моя мама.
– Я с удовольствием выполнил бы все, что предписывают в этом случае обычаи наших предков, но прошу простить меня за их нарушение. Я хотел бы в течение нескольких минут завершить разговор и встретиться со своими людьми. Они готовы, как и я, выехать по вашему поручению в Асамги.
– Вот как… Я думал, мы выедем вместе…
Они вошли в дом. Поскольку гость отказался от обеда, Шерхан провел его сразу к себе в кабинет.
– Если вы желаете присоединиться к нашей небольшой группе, мы будем только рады. Хотя я лично не вижу в этом никакой необходимости.
Шерхан показал Хамзату на кресло. Сам сел за письменный стол. Он стремительно просчитывал варианты и видел пока только то, что его стараются опередить. Но из этого положения следовало выйти, не вызывая подозрений.
– Что вы собираетесь предпринять в Асамгах?
– Найти человека, который знает, где находится пещера уважаемого мной Батухана. В селе обязательно должен быть человек, который был у Батухана осведомителем. Возможно, даже не один.
– Был такой человек… – Шерхан печально склонил голову. – Его звали Шлеп-нога… За хромоту… Он был наполовину русский, потому и носил русское прозвище.
– Вы сказали – «был»?
– Да. Его убили спецназовцы. Больше в Асамгах никто не знает местонахождение пещеры. По моей просьбе туда сегодня уже ездил человек, заслуживающий доверия. Ему сказали бы обязательно. Он сам оттуда родом и входит в наш тейп.
Шерхан врал откровенно. Но он прекрасно понимал, что только уверенным враньем сможет повернуть ситуацию в нужное для себя русло.
– Жалко, – Хамзат откровенно расстроился. – Президент настаивал на этой поездке. Он видел этот путь самым верным в поиске. У вас, я думаю, есть другой путь?
– Есть.
Шерхан посмотрел на собеседника прямо. Воины любят такие взгляды. Так они лучше понимают собеседника. При этом затянувшаяся пауза показывала, будто бы сам Шерхан готов на активные и дерзкие действия, но сомневается в госте – готов ли тот. Этот ход Шерхан просчитал заранее.
– Я предполагаю, что нам следует найти человека, который уже был в пещере.
– Этого и я хочу. Но где искать такого человека, если не в Асамгах?
– Более того, – нагнетая обстановку голосом, продолжил Шерхан, – я предлагаю найти сразу двух человек, которые были в пещере…
– Я слушаю вас.
Хамзат показал свой норов. В его голосе прозвучало не нетерпение, а раздражение неторопливостью хозяина. Жесткое, чуть не угрожающее нетерпение. Да, с ним следует каждое слово выверять.
– Первый из этих людей – подполковник спецназа, командир той самой группы спецназовцев, что захватила моего брата. Его фамилия Разин. Зовут не Степан, а Александр…
– Круто мыслите, уважаемый Шерхан Алиевич.
– Я мыслю реальностями действительного положения вещей.
Теперь Шерхан ступил за черту, за которую не каждый решился бы ступить, имея дело с таким человеком, как Хамзат Толукбаев. Он показал голосом жесткую уверенность в себе и превосходство над собеседником. Однако расчет оказался верным. Хамзату это понравилось.
– Да. По большому счету, это самый верный, самый дерзкий и самый неожиданный ход. Если первый ход такой, каким же должен быть следующий?
– Следующий ход – обмен подполковника Разина на Батухана Дзагоева.
Хамзат задумался, вытащил сигарету и зажигалку и только после этого взглядом спросил разрешения у хозяина.
– Курите, курите, пепельница на торшерной полке.
Толукбаев задумчиво закурил. Должно быть, как всякому курильщику, ему обманчиво казалось, что дым помогает ему думать. И только после нескольких глубоких затяжек ответил:
– Мне кажется, что таким образом мы затянем дело до самого снега. Лучше все завершить до него. Хотя бы отыскать пещеру… Я ни разу не связывался с обменом, но знаю, что переговоры не сразу завершаются. Военным понадобится согласовывать с Москвой каждый шаг. Они без команды на кипяток дунуть боятся. По крайней мере, мы потеряем неделю.
– Мы не будем терять неделю. Пока будут идти переговоры, подполковник спецназа приведет нас в пещеру. А уже после этого мы сможем завершить и сам обмен.
– Мне это кажется разумным. Как выйти на подполковника? Вы пытались?
– Этим сейчас занимаются по моему поручению… – Шерхан не стал говорить, что Разиным занимаются люди прокурора Грозного. – Вечером у меня должны быть сведения. Если бы вы подключили свои каналы, было бы надежнее.
– Хорошо.
Хамзат посмотрел на часы и резко встал:
– Мне необходимо спешить. Прошу прощения, но людей я должен забирать в машину с улицы. Им совершенно ни к чему стоять и привлекать к себе внимание патруля.
– Как мне найти вас?
Хамзат продиктовал номер сотового телефона.
– Мои координаты вы знаете?
– Знаю.
– Тогда созвонимся.
* * *
Хамзат ушел, а Шерхан не поспешил в министерство. Сначала он пообедал в одиночестве. Потом нашел маму. Она сидела у себя в комнате и держала в руках большую групповую фотографию. Учителя школы, где она была директором. И среди учителей Батухан.
Шерхан сел на диван.
– Ты пообедал?
– Да. Спасибо.
– А гость?
– У него не было времени. Он просил извинить его.
– Раньше так не было.
– Раньше много не было.
– Ты чего-то хочешь?
– Да. Я зашел посоветоваться. Мне нужен самый надежный подвал в доме, который на всякий случай можно было бы прикрыть так, чтобы его не было видно.
– Как можно не заметить наш подвал, если он имеет отдельный вход? Его и слепой увидит. Зачем тебе подвал?
– Я хочу посадить в него человека.
Мама встала:
– Ты хочешь пойти по стопам брата?
– Я хочу освободить брата.
