11. 3. Полиция и другие
Я умышленно прибегаю к подобной терминологии в рубрике, посвященной Министерству внутренних дел и российской милиции, которая чуть ли не с самого своего рождения милицией в точном смысле слова не являлась.
Адекватно раскрыть эту важнейшую тему на страницах настоящей книги чрезвычайно трудно. Милицейская проблема требует более глубокого рассмотрения и специальной подготовки. Здесь достаточно просто упомянуть некоторые общеизвестные факты – низкую зарплату и кадровый дефицит, коррумпированность, склонность к насилию. Отдавая должное многим честным и самоотверженным людям, работающим в этой сфере, следует все же констатировать: с одной стороны, российская милиция сегодня не является надежным орудием в руках власти, хотя и входит в команду силовиков, с другой – явно не соответствует требованиям демократического государства. Беда в том, что власть свои задачи всегда предпочитала решать с помощью служб безопасности.
Право на легитимное насилие:
Из интервью «Новой газеты» с руководителем отдела психосоциальных исследований Независимого центра психического здоровья РАМН, психологом С. Ениколоповым о работе милиции:
«НГ: Сергей Николаевич, действительно ли проблема пыток в правоохранительных органах – повсеместное явление?
СЕ: Пытки в милиции нельзя выделять в отдельную проблему, потому что пытки – это производное от проблемы насилия вообще в правоохранительных органах, причем это проблема не только нашей страны. С насилием сталкиваются везде, оно существует во всех странах, где есть полиция – люди, наделенные властью и оружием. Возникает эта проблема неслучайно. Ее корни – в самой природе правоохранительных органов. Эти органы – органы легитимного, узаконенного насилия. Милиционер имеет право делать то, на что не имеет права обычный гражданин. Он может разогнать демонстрацию, пользуясь водометом и дубинками, он может заломить руки и дать в морду буйствующему хулигану, обезвредить опасного преступника. Но существует тонкая грань между выполнением служебных обязанностей и превышением полномочий…» НГ: Как различить эту грань? СЕ: Во всех странах работа полиции происходит под мощным контролем со стороны государства и общества. Существуют государственные органы контроля – прокуратура, за этим же следит и общество – сильные гражданские организации, которые, только узнав или увидев неправомерные действия полиции, раздувают скандал. Но такая система есть только в западных странах. Проблема России и стран СНГ в том, что функция контроля как со стороны государства, так и со стороны общества потеряна. Отсюда следует вывод: рост насилия в правоохранительных органах связан с отсутствием контроля и безнаказанностью» (Новая газета. 2004. 29 ноября – 1 декабря).
Налоговая служба и таможня
В числе прочих силовых ведомств следует упомянуть налоговую службу. Не слишком понятно, впрочем, почему эта структура считается силовой? До недавнего времени, кроме налоговой службы, в России существовала ныне упраздненная налоговая полиция, которая брала на себя силовую часть операций по изъятию неуплаченных налогов. Впрочем, налоговая служба силовые функции не получила, в сотрудничестве со спецслужбами и судом она стала выполнять роль своего рода прокуратуры.
Проблемы налогового администрирования в стране стоят весьма остро. Ранее уже приводились данные о том, что налоги собираются плохо, отчетность фальсифицируется, теневые доходы ряда предприятий растут. Как это происходит во многих слаборазвитых странах, российская власть вынуждена вводить грубые, но простые в администрировании налоги. Уровень коррупции в России – один из самых высоких в мире, поэтому усилия по улучшению организации сбора налогов и выполнению налоговых обязательств следует признать необходимыми и важными. Впрочем, предпринимаемые меры могут быть разными. Можно, например, шаг за шагом повышать качество налогового администрирования, квалификацию работников, делать неотвратимыми наказания за налоговые преступления. Но наряду с этим или вместо этого можно применять грубые «наезды», по 2–3 раза приходить по поводу одних и тех же налогов, уплаченных несколько лет назад, предъявлять какие угодно претензии отдельным компаниям, по тем или иным причинам неугодным, в расчете на то, что суд все равно примет решение в пользу государства. И при этом не возвращать положенные суммы по НДС. Опыт войны с ЮКОСом и «Вымпелкомом» в 2003—2004 годах стал распространяться подобно лесному пожару. Практика налоговых изъятий стала наносить прямой ущерб экономике.
Нужно заметить, что новое силовое ведомство, Роснаркоконтроль, по сути, пошло по аналогичному пути. Победить наркотрафик трудно, поэтому борьбу с наркобаронами власть начала с ветеринарных врачей, применявших кетамин в качестве обезболивающего лекарства для кошек и собак (дело доктора Дуки), причем во время следствия использовались откровенные провокации. Ведомство получило громкую рекламу, правда, сомнительного свойства.
На таможне – иное дело, там за клиентом ходить не надо, он приходит сам. Уровень коррупции здесь с самого начала, как только ввели таможенные тарифы, был одним из самых высоких.
Вообще, если тарифы низкие, скажем, 3–4% от стоимости товара, то и злоупотребления таможни не будут масштабными. Если же проводится протекционистская политика – обычно в странах со слабой, неконкурентоспособной экономикой, если тарифы достигают 20—30%, то премия за беспошлинное пересечение границы возрастает. Кроме того, в России таможня взимает и некоторые налоги, например НДС с импортируемых товаров, и в целом в настоящее время собирает до 40% всех доходов федерального бюджета. А поэтому ситуация здесь не может не быть коррупциогенной.
Но коррупция – это одно, а использование силового ведомства в качестве орудия власти – другое. В этом смысле таможня малоэффективна. Более того, бывают случаи конфликтов между силовыми ведомствами, например таможней и ФСБ, когда последняя прикрывает незаконный ввоз товаров. Я имею в виду широко освещавшееся в печати дело фирмы «Три кита». Она обвинялась в массовом импорте мебели без уплаты пошлины, и, по слухам, ее «крышевали» сотрудники ФСБ. Судя по тому, что пострадала не фирма, а некоторые работники таможни, против которых прокуратура выдвинула обвинения в вымогательстве и превышении служебных полномочий, а следователь Зайцев, пытавшийся разобраться в сути дела, был уволен и даже осужден, эти слухи, видимо, не лишены оснований. Пострадала также бывший заместитель председателя Мосгорсуда О. Кудешкина, которая вела это дело, поскольку отказалась выполнять указания своего начальника О. Егоровой и вынести приговор в пользу фирмы «Три кита», о чем Егорова доложила (!) в Генпрокуратуру. Теперь О. Кудешкина – домохозяйка…
11. 4. Спецслужбы
В начале новой демократической волны КГБ продолжал выполнять охранные функции: напомню, что его глава В. Крючков в 1991 году был, по сути, главным организатором заговора ГКЧП. Казалось, что КГБ разделит судьбу КПСС, шли разговоры о люстрации, о введении запрета на некоторые профессии для сотрудников КГБ, по крайней мере тех, кто преследовал диссидентов. Так, например, сделали в Чехословакии. По признанию А. Яковлева, в России подобные запреты ввести намного труднее: слишком много людей сотрудничали с КГБ, входили в его штат или работали осведомителями. Тот же феномен свойственен бывшей ГДР, где шупальца Stasi дотягивались едва ли не до каждого.
