– Приятно услышать такую глупость… – позволил себе не согласиться Алексей. – Значит, когда пользоваться Россией, то вы все «за», двумя реками гребете и добавки требуете, а в другое время русские к вам не суйся… Так, что ли?… Вы тут всех мирных жителей поубиваете, а вас к порядку и призвать нельзя… Так?… Его вот, водителя, за что убить хотели?
Алексей глянул на водителя, прислушивающегося к разговору.
Бандит ничего не ответил, только носом опять зашмыгал. Удар тростью оказался жестким, кровь никак не хотела останавливаться, а сам нос расплывался во всю ширину лица. Старший лейтенант знал, что хотя сейчас под кровью не видно посинения, но если бандита умыть и причесать, то видно будет, что синева расплылась не только по носу, но и по половине лица. Обычное явление после подобного удара.
В это время Пашкованцеву позвонили, не дав закончить разговор.
Пришлось объяснять, где они сейчас находятся. Сам старший лейтенант, плохо знающий местность по эту сторону перевала, если не сказать, что совсем ее не знающий, и объяснить толком не мог, и потому прибегнул к помощи водителя. Тот объяснил быстро.
Дежурный помощник коменданта сообщил, что высылает боевую машину пехоты и грузовик, чтобы забрать «груз 200». На месте будут ориентировочно через час, плюс-минус десять минут. А следственная бригада прокуратуры сейчас выехать не может, и придется составлять протокол со слов старшего лейтенанта уже в самой комендатуре, куда следователь подойдет, как только машины вернутся. Такой вариант развития событий Пашкованцева устроил больше всего. Значит, не придется ждать на месте и, возможно, уже сегодня удастся выехать дальше – до батальона теперь рукой подать…
Алексей посмотрел вдаль, туда, куда уводила дорога. Хотелось побыстрее закончить все дела здесь и уехать из мест, где убить желают только за то, что ты русский…
2
Из районной комендатуры к месту происшествия транспорт доставил таких же «краповых», что и на перевале сидели. Может быть, даже из одного региона. Но «краповые» протокол не составляли, просто быстро и профессионально прочесали участок рядом с дорогой, где машину встречал человек с автоматом. И почти сразу нашли среди кустов четыре рюкзака и три автомата с большим запасом патронов. В рюкзаках оказалась целая база тротиловых шашек и коробка с радиоуправляемыми взрывателями. И все остальные принадлежности для устройства и приведения в действие взрывных устройств. Не было в рюкзаках продуктов питания, из чего легко было сделать вывод, что теракты готовились не где-то на горных дорогах, а непременно в населенных пунктах, где бандиты и собирались устроиться. Об этом же говорило и их желание захватить машину для перевозки взрывчатки.
– Богатая добыча… – сказал командующий «краповыми», высокий скуластый капитан, то ли татарин, то ли башкир по национальности. – Ребята всерьез повоевать решили… А мне что-то физиономия вон того знакома…
Он подошел ближе к пленнику, но сломанный нос и размазанная по лицу кровь идентификации личности не способствовали. Осмотр убитых дал больше. Только того из бандитов, которого Пашкованцев перед выстрелом ножом по лбу полоснул, узнать было нельзя. Кровь все лицо залила. Другой, получивший в спину пулю, когда пришлось экстренно спасать водителя, имел вполне фотогеничный вид, только скалился по-собачьи, когда к удару готовился, и с этим оскалом на лице остался навсегда. Но оскал не сильно черты лица изменил.
– Ну, вот, – сказал капитан. – Теперь понятно… Джамаат Горного Пасечника… Так их звали… Они из нашего района… А то я уж думал, хлопот с залетными будет… Пока определишь, кто это, пока то да се… Не люблю хлопоты… Спасибо, старлей… Поубавил нам работы…
– А за старание вы должны сегодня же меня дальше отправить… С любым транспортом… – не упустил Алексей шанс.
– Ну так… На той же машине, наверное, и поедешь… – посмотрел капитан в сторону водителя «Фольксвагена».
Водитель радостно закивал. Все-таки с охраной ездить спокойнее.
– Как протоколы подпишете, так и поедете…
* * *
Здесь при районной комендатуре не оказалось спецназовцев ГРУ. Это, впрочем, старший лейтенант Пашкованцев и раньше знал, но здесь стоял большой отряд «краповых» во главе с бритоголовым подполковником со звездой Героя России на груди. С подполковником, только прошедшим через проходную комнату дежурного, Алексей не познакомился, но что-то, кажется, слышал про него. Крутой, кажется, мужик…
Дежурный помощник коменданта торопился по каким-то своим, видимо, делам и следователя прокуратуры тоже поторапливал, все закончилось гораздо быстрее, чем можно было ожидать. Через час микроавтобус готов был выехать. Случайный пассажир дальше ехать не собирался, и потому его допрашивали последним. Он был обижен, что остался без автомата, который уже в руках держал, и на вопросы отвечал скучно и односложно…
* * *
Дальше дорога уже шла по равнине, и до городка, где стоял батальон спецназа ГРУ, доехали меньше чем за час. На равнине водитель гнал вполне прилично для неновой машины, хотя на скорость спорткара и не претендовал. Он довез старшего лейтенанта Пашкованцева прямо до КПП, хорошо зная, видимо, городок и хорошо ориентируясь на его узких пыльных улочках, так не похожих на широкие цветущие улицы дагестанских сел. Городок в войну строили беженцы из подручного материала и при этом не слишком заботились об эстетике.
– Ты подожди пять минут, – расплачиваясь с водителем, попросил Алексей. – Может быть, я и дальше с тобой поеду… Если быстро все оформлю… Если нет, я выйду, скажу… Или пришлю кого-то…
– Давай… – согласился водитель. – С тобой как-то безопаснее… Да и веселее вдвоем…
Но ехать дальше на машине не пришлось. Комбат, как сообщил дежурный, собирался вылетать на вертолете, и Пашкованцев, прямо от дежурного позвонив, напросился в попутчики к подполковнику Скоморохову. Пришлось послать первого попавшегося солдата к водителю, чтобы тот не ждал без толку.
Канцелярия и все службы батальона еще работали, документы были уже готовы, и за них нужно было только расписаться. Даже отпускные удалось получить в финотделе. Потом пришлось сдать пистолет в оружейную комнату. И старший лейтенант Пашкованцев был готов отправиться в дальнейший путь. Хотелось бы, конечно, отправиться в путь без этой уже надоевшей не меньше, чем раньше костыль, тросточки. Но нога после вынужденных резких движений во время схватки в машине разболелась, и без тросточки даже просто ходить по ровному месту было больно. Да и сама тросточка была, как оказалось, неплохим оружием…
Подполковник Скоморохов встретил старшего лейтенанта в коридоре рядом со своим кабинетом. Хотел было куда-то пойти, посмотрел в торец на окно, махнул рукой сначала на свои предварительные намерения, потом махнул рукой приглашающе:
– Заходи…
Пашкованцев зашел в знакомый кабинет и сел, на правах раненого, не дожидаясь разрешения подполковника. А подполковник в это время доставал из-под стола свой знаменитый потертый портфель. Сколько служил Пашкованцев в батальоне, столько он этот портфель и помнит, сколько встречал офицеров, которые служили в батальоне до него и хорошо знали Скоморохова не только подполковником, но и майором и даже капитаном, все тоже помнили этот портфель, ставший уже достопримечательностью. Подполковник же, имеющий при себе запас спиртного всегда, ни разу не показывался на глаза подчиненным пьяным. Как-то он всегда умел сохранять ясный ум и трезвый вид. Это, конечно, для армейца было большим достижением. Ему же принадлежала и знаменитая на весь спецназ фраза: «В армии не пьют только солдаты. И то лишь до тех пор, пока офицеры не видят, что они пьют больше офицеров…»
