Популистские устремления нашли общественный отклик — во всяком случае, в некоторых районах страны.
[302]
В городах побережья поддержка была слабее — сказалось влияние политиков и аналитиков-международников, которые проводят здесь много времени. Что касается американского сельского Юга и горных районов Запада, там приветствовали популистские идеи: местная политическая элита не склонна к риску. Способность Буша грамотно лавировать среди разных политических течений позволила ему победить на президентских выборах 2000 года. Популизм, ориентированный на широкие массы населения, является неотъемлемой частью политической позиции и личного имиджа президента: необходимо защищать права каждого штата, ограничивать влияние федерального правительства, снижать налоги, осторожно относиться к советам со стороны окопавшихся в Вашингтоне элит, воздерживаться от международных обязательств, а также уклоняться от многостороннего сотрудничества. Стоит только взглянуть на карту страны перед выборами, как бросается в глаза четкая корреляция между местными политическими традициями и приверженностью конкретному кандидату. Альберт Гор привлек на свою сторону наиболее развитые прибрежные штаты, а также весь Средний Запад, в то время как Буш покорил всех остальных.
Ослабление международного присутствия и усиление стремлений к односторонним действиям не являются ни сиюминутным стечением обстоятельств, ни следствием того, что президент — выходец из Техаса. Напротив, американское международное присутствие и большая стратегия, выстроенная на его основе, находятся в процессе адаптации к общемировым геополитическим тенденциям. Окончание «холодной войны» и внезапное исчезновение главного противника в лице СССР предопределило поворот США к внутренней политике, медленно и неотвратимо разрушая «активный глобализм» недавнего прошлого. У американцев возник закономерный вопрос: неужели это разумно — нести все бремя ответственности за мировой порядок на своих плечах? В отсутствии главного дисциплинирующего фактора — тотальной угрозы коммунизма — к американцам вернулись прежние традиции невмешательства в дела иностранных государств, подменившие собой энтузиазм по отношению к многостороннему сотрудничеству, оформившийся в ходе Второй мировой войны.
Ландшафт внутренней политической жизни Соединенных Штатов также изменился. Сегодня к власти приходит новое поколение американцев, не знавшее тягот Второй мировой и «холодной войны». Экономическая взаимозависимость, информационная революция и международный терроризм, скорее всего, предохранят их от изоляционистских крайностей; вместе с тем, их интересы не замкнутся на внешнюю политику автоматически, как у многих представителей старшего поколения. Население и политическое влияние Юга и горных районов Запада продолжает расти, а вместе с тем крепнут позиции электората, поддерживающего односторонние действия во внешней политике, и все это углубляет культурные и экономические противоречия с побережьем. Что касается создания межпартийных и межрегиональных коалиций сторонников усиления американского международного присутствия, в настоящее время этот процесс все более осложняется. Не стоит также забывать и о том, что численность латиноамериканской общины растет в геометрической прогрессии. А вследствие того, что выходцы из Латинской Америки проживают преимущественно в самых важных с точки зрения выборов штатах (Техас, Флорида, Калифорния), ключевыми факторами формирования внешней политики Соединенных Штатов становятся Центральная и Южная Америка. В совокупности, изменения внешней и внутренней политики возвращают государство к той роли в международной жизни, которую Америка играла на протяжении большей части истории.
Сопротивляющаяся Америка
Существуют две принципиальные позиции по отношению к роли Америки в мировых делах. С одной стороны, исчезновение мощного стимулирующего фактора в лице коммунизма привело не только к замедлению роста военной мощи, но и к изменению по литических приоритетов. Потенциал страны позволяет диктовать свои условия любой мировой структуре, но вместо этого США предпочитают проявлять добрую волю. Именно по этой причине большинство стран не стремятся к объединению против господства Америки. Вот почему даже Мексика, несмотря на давние традиции антиамериканских настроений, пытается в настоящее время связать собственную экономику с Соединенными Штатами. Президент Фокс ясно заявил о своем желании сделать эти страны «настоящими друзьями, истинными партнерами и добрыми соседями».
[303]
С другой стороны, все мировое сообщество прекрасно понимает, что нынешняя политика Соединенных Штатов как либеральной сверхдержавы может измениться в новых исторических условиях. Культурные и политические традиции сдерживают стремление к международному вмешательству и способствуют широкому распространению умеренных и центристских взглядов. Однако если интерес к международным делам и дальше будет угасать с той же скоростью, то и умеренные политические слои также быстро уйдут в небытие. В настоящее время Америка больше похожа на ленивого шерифа, чем на голодного гегемона.
[304]
И если Соединенные Штаты потеряют интерес к роли шерифа, то никто уже не соберет по тревоге отряд ополчения.
Рассмотрим события последнего десятилетия. Армия Саддама Хусейна оккупировала Кувейт летом 1990 года. В ответ на это Вашингтон мобилизовал армию в 700 тысяч человек, включая 540 тысяч американцев. Цели были продиктованы необходимостью выдворения иракских вооруженных сил с территории Кувейта. На протяжении последнего десятилетия XX века американцы держали иракский режим в изоляции от остального мира. То же самое произошло и на Балканах. Слободан Милошевич, последний приверженец этнических чисток в Европе, обратил свое «извращенное» политическое внимание на Боснию и Косово. Международной коалиции во главе с американцами пришлось вмешаться вновь, дабы остановить массовое кровопролитие в Боснии, а затем выгнать сербские войска из Косово. Вашингтон оказывал поддержку сербской демократической оппозиции, которая в конечном счете свергла Милошевича, арестовала его и отправила в Гаагский трибунал., Американским войска остались в регионе, чтобы поддерживать шаткий мир. Столь же оперативно и мощно Вашингтон отреагировал на террористическую атаку в сентябре 2001 года. По прошествии нескольких дней были мобилизованы тысячи американских солдат, сотни самолетов и десятки военных кораблей, которые отправились на Средний Восток.
