Книга Антрополог на Марсе, страница 69. Автор книги Оливер Сакс

Разделитель для чтения книг в онлайн библиотеке

Онлайн книга «Антрополог на Марсе»

Cтраница 69

Приехав в университетский городок, я подрулил к зданию биологического факультета. Темпл ждала меня у главного входа. Она оказалась крупной высокой женщиной лет сорока пяти, одетой в джинсы и трикотажную блузку. Она производила впечатление крепкого сильного человека с простыми манерами, безразличного ко всяким условностям. Когда она протянула мне руку, ее рука поднялась неестественно высоко, застыв на мгновение, казалось, в фиксированной угловатой позиции, что я счел за отголосок стереотипа, обретенного в детстве. Темпл энергично пожала мне руку и повела к себе в кабинет. Ее походка была слегка неуклюжей, нескладной, что характерно для аутичных людей. Сама Темпл объяснила свой недостаток проявлением атаксии, [221] вызванной дефектами вестибулярного аппарата и мозжечка. (Позднее я обследовал Темпл и действительно нашел у нее признаки атаксии, однако они были недостаточно выраженными, чтобы повлиять на ее походку.)

Кабинет Темпл был завален бумагами — завершенными и начатыми работами. Все стены обширной комнаты были увешаны фотографиями и чертежами проектов животноводческих строений и предприятий, а полки оккупировали статуэтки животных, приобретенные Темпл во время ее служебных поездок и путешествий. Едва мы вошли в кабинет и заняли места в креслах, Темпл с места в карьер (даже не спросила из приличия, как я доехал) стала рассказывать о себе, поясняя, как ее аутизм увязывается с работой — проектированием животноводческих ферм, загонов для скота, скотобоен и прочих строений и предприятий, необходимых в животноводстве. В конце концов она протянула мне свою книгу с чертежами проектов, выполненных ею в последние годы. Книга называлась «Мясной скот. Уход, содержание и средства обслуживания». Пока я листал книгу, Темпл давала пространные пояснения. Она говорила четко и ясно, ни разу не осеклась, не замялась — каждая ее фраза была выверенной, законченной.

Антрополог на Марсе

И все же часть ее пояснений я, признаться, не понял, ибо предмет, о котором шла речь, был мне попросту незнаком. К тому же, слушая Темпл, я пытался оценить ее логику, склад ума аутичного человека. Все это давалось с некоторым трудом: сказывалась усталость после дороги, к тому же хотелось есть. Встретившись с Темпл, я надеялся, что она предложит мне кофе, но этого не случилось. В конце концов утомленный лавиной четких, но малопонятных фраз, я отважился прервать Темпл и спросил у нее, нельзя ли где-нибудь выпить кофе. Фразы «Извините, мне следовало самой предложить вам кофе» я не услышал, не произошло даже легкой заминки. Вместо этого Темпл резко поднялась с кресла и, сказав: «Пойдемте», повела меня в канцелярию, где готовили кофе. В канцелярии Темпл сухо представила меня нескольким женщинам, убедив меня лишний раз, что церемонии ей несвойственны.


«Пора обедать», — неожиданно произнесла Темпл, после того как мы провели еще час в ее кабинете. Ресторан оказался неподалеку. Стены ресторанного зала были увешаны охотничьими ружьями и рогами животных. Усевшись за столик, мы заказали рагу и пиво. За обедом Темпл рассказывала о том, что прежде чем перенести свой очередной проект на бумагу, она долго раздумывает над ним, пока не увидит его мысленным взором. После обеда я предложил прогуляться, и Темпл привела меня на обширную луговину, расположенную у заброшенной железной дороги. Близился вечер, появились москиты, стрекотали кузнечики. Вблизи железной дороги, у насыпи, я увидел хвощи, одно из моих любимых растений, и выразил восхищение. Темпл косо взглянула на них и констатировала: «Equisetum», [222] не проявив никаких эмоций.

Когда я летел в Денвер, то читал в самолете сказку, сочиненную одаренной девятилетней девочкой, — сказку, в которой самым чудесным образом переплелись элементы греческих мифов, анимизма [223] и космогонии. Прогуливаясь с Темпл по луговине, я спросил у нее, как она относится к мифам, знает ли их. Она ответила, что в детстве не раз читала мифы Древней Греции и до сих пор помнит миф об Икаре, который, приблизившись к солнцу, упал в море, ибо воск, скреплявший его крылья, растаял. «Еще я помню о Немезиде [224] и гибрисе», [225] — добавила Темпл. Из дальнейшего разговора выяснилось, что почтения к богам она не испытывает. Не увлекали ее и пьесы Шекспира. Трагический исход взаимоотношений между Ромео и Джульеттой показался ей совершенно необоснованным, а трагедию «Гамлет» она сочла скучной пьесой. Выслушав Темпл, я заключил, что психологически глубокие образы ей непонятны. Словно прочитав мою мысль, она сообщила, что простые, пусть и сильные, чувства людей она понимает, а страсти, пылкие увлечения, притворство, иносказания ставят ее в тупик. «Часто я чувствую себя антропологом на Марсе», — призналась она. Темпл пыталась сделать свою жизнь простой, ясной, определенной, она старалась жить в ясности, не смущаемой никакими сомнениями, и иметь ко всему верный, истинный ключ. За свою жизнь она накопила немало знаний, собрав для себя «коллекцию» полезных «видеолент», которые могла в любое время просматривать своим мысленным взором, что помогало ей сообразовывать свои действия и поступки с поведением обычных людей в схожих ситуациях. Она пополняла свои знания, регулярно читая, и не только новинки по животноводству и биологии, но и периодические издания, включая «Уолл-стрит джорнал». [226]

Продолжая повествование о своей работе, Темпл мне рассказала, что на одном из животноводческих предприятий, которое она проектировала, постоянно ломалась техника, но это случалось только тогда, когда один из работников предприятия по имени Джон был на работе. Она сопоставила эти данные и в конце концов пришла к заключению, что именно Джон выводит механизмы из строя и совершает это намеренно. «Мне пришлось научиться быть подозрительной, — сказала мне Темпл, — и эту способность я обрела на практике. Я могу сопоставить факты, смекнуть в чем дело, но не могу распознать завистливый взгляд». С недоброжелательным отношением она встречалась нередко. «Некоторые люди не в силах понять, как аутичные чудаки могут проектировать предприятия и заниматься разработкой нового оборудования, — продолжила Темпл. — Людям нужна новая техника, и их удивляет, что они не могут создать ее сами, а у какого-то Тома (коллеги Темпл) и у меня масса новых идей». По словам Темпл, она была излишне доверчива, и потому не раз становилась жертвой обмана и объектом бесцеремонной эксплуатации. Замечу, что такой вид простодушия и наивности не является плодом доверчивого характера, а возникает от неспособности понять лицемерие и обман («нечистые помыслы», как выразился Трахерн [227] ), что характерно для аутичных людей. И все же, по словам Темпл, благодаря своим «видеолентам» она научилась приспосабливаться к общепринятому укладу жизни, в котором находится место и человеческой непорядочности. Темпл стала преуспевающим бизнесменом, основала свою компанию и теперь получала заказы на проектирование животноводческих предприятий из многих стран мира. Однако общественная и сексуальная жизнь оставалась для нее почти недоступной. «Вся моя жизнь в работе, — не уставала повторять Темпл, — а это не так уж мало». Однако в этом ее признании, как мне явственно показалось, смешивались решимость и боль, отречение от мирских благ и надежда на будущее.

Вход
Поиск по сайту
Ищем:
Календарь
Навигация