Теперь она могла искренне признаться в этом, потому что с некоторых пор овладела способностью видеть стереоскопически, и это превзошло самые смелые ее ожидания. В письме Сью описала мне свой офтальмологический анамнез, начиная с того, что через несколько месяцев после ее рождения родители заметили, что у дочери сходящееся косоглазие.
«Врачи сказали, что я, возможно, перерасту это заболевание. Вероятно, в те времена это был лучший совет, который они могли дать. Шел 1954 год, оставалось одиннадцать лет до публикации революционных статей Хьюбела и Визела о развитии зрения, о критических периодах и о котятах, страдающих сходящимся косоглазием. Сегодня хирург, не раздумывая, выполнил бы корректирующую операцию ребенку со сходящимся косоглазием как можно ранее, чтобы сохранить бинокулярное зрение и способность к стереоскопическому восприятию. Бинокулярное зрение зависит от правильного взаиморасположения глазных яблок. Общее правило гласит, что косоглазие должно быть ликвидировано на первом или втором году жизни. Если операцию выполнить позже, то мозг не сможет обеспечить ребенку бинокулярное зрение.»
Сью все же были сделаны операции для коррекции косоглазия в возрасте от двух до семи лет – сначала на мышцах правого глаза, потом – левого, а затем на обоих глазах. Когда ей исполнилось девять лет, хирург сказал, что теперь она «может делать все, что делают другие люди, за исключением вождения самолета». (Очевидно, к шестидесятым годам Уайли Пост был прочно забыт.) Сторонний наблюдатель не заметил бы у Сью и следов косоглазия, но сама она чувствовала, что глаза ее функционируют не так, как надо, что ей чего-то не хватает, но она не знала, чего именно. «Никто не говорил мне, что я все равно была лишена способности к бинокулярному зрению, и я оставалась в счастливом неведении на этот счет до тех пор, пока не поступила в колледж». В колледже Сью прослушала курс нейрофизиологии. Она вспоминает:
«Профессор описал нам развитие зрительной коры, колонки доминирования глаз, монокулярное и бинокулярное зрение и опыты на котятах с экспериментальным искусственным косоглазием. Профессор сказал также, что, вероятно, у этих котят отсутствовало бинокулярное зрение и способность к стереоскопическому восприятию. Я была буквально убита, ведь я не имела ни малейшего представления о том, что существовало иное восприятие мира, которого я была лишена».
Когда первое потрясение улеглось, Сью принялась исследовать собственное стереоскопическое зрение.
«Первым делом я пошла в библиотеку и начала штудировать научные статьи по этому вопросу. Я испробовала на себе все тесты на наличие стереоскопического зрения и не прошла ни одного из них. Я даже узнала о том, что трехмерное изображение можно увидеть с помощью «Вью-мастера» – игрушечного стереоскопа, который мне подарили после третьей операции. Я нашла игрушку в родительском доме, но так и не смогла увидеть трехмерное изображение, которое без труда видели все, кто заглядывал в окуляры «Вью-мастера».
Тогда Сью задумалась, не существует ли лечения, способного восстановить бинокулярное зрение. Но врачи «сказали, что это будет пустой тратой времени и денег, поскольку слишком поздно. Бинокулярное зрение может возникнуть только в том случае, если операцию коррекции косоглазия выполнили до двухлетнего возраста. Зная работы Хьюбела и Визела по этому вопросу, я смирилась с неизбежным».
Прошло двадцать пять лет. За это время Сью вышла замуж и вырастила детей, заодно сделав научную карьеру в нейробиологии. Несмотря на то что у нее имелись трудности с вождением машины, – она путалась с выездами на развязках и плохо оценивала скорость попутных и встречных машин, – Сью неплохо справлялась с повседневными задачами. Иногда она даже поддразнивала людей с бинокулярным зрением:
«Я брала уроки игры в теннис у одного знаменитого профи. Однажды я попросила его завязать один глаз и попытаться отбить мяч. Я сделала высокую подачу и увидела, как этот прославленный спортсмен промахнулся ракеткой мимо мяча. Расстроившись, он сорвал повязку и отбросил ее прочь. Стыдно в этом признаться, но мне было приятно видеть его промах. Это был мой своеобразный реванш, месть этим чванливым двуглазым спортсменам».
Но когда Сью было под пятьдесят, у нее появились новые проблемы.
«Мне стало намного труднее видеть предметы на расстоянии. У меня не только устают от этого глазные мышцы – предметы начинают дрожать, когда я пытаюсь смотреть вдаль. Мне теперь трудно рассмотреть надписи на дорожных указателях или определить, идет ли человек мне навстречу или удаляется. К тому же очки, которыми я пользовалась, усугубили мою дальнозоркость. В аудитории во время лекции я не могла отчетливо видеть одновременно мои конспекты и лица студентов. Я решила, что мне пора обзавестись бифокальными или прогрессивными очками. И решила найти врача, который подобрал бы мне подходящие очки и посоветовал комплекс упражнений для укрепления глазных мышц».
Сью проконсультировалась у специалиста по оптометрии Терезы Руджеро. Та нашла, что у Сью имеется мышечный дисбаланс, что случается довольно часто у больных с косоглазием. Этот дисбаланс привел к нарушению вполне приличного зрения, на которое Сью никогда прежде не жаловалась.
«Доктор Руджеро подтвердила, что я смотрю на мир монокулярно. Двумя глазами я пользуюсь только при рассматривании предметов, находящихся в нескольких дюймах от моих глаз. Она сказала мне, что я неправильно оцениваю местонахождение предметов при рассматривании их одним левым глазом. Что еще важнее, доктор Руджеро обнаружила, что мои глаза были неверно расположены друг относительно друга и вертикально. Поле зрения левого глаза располагалось на три градуса выше поля зрения правого глаза. Доктор Руджеро расположила перед правой линзой очков призму, которая сместила поле зрения вверх. Без призмы мне трудно было читать офтальмологическую таблицу на компьютерном экране, так как буквы дрожали. С призмой они стали дрожать существенно меньше».
(«Дрожание», как позже объяснила мне Сью, было слишком мягким обозначением, потому что это не было дрожание, которое мы видим в летнем мареве, – это были осцилляции, происходящие с частотой несколько раз в секунду.)
Сью получила новые очки, снабженные призмой, 12 февраля 2002 года. Два дня спустя состоялся первый лечебный сеанс у доктора Руджеро – долгий сеанс, в течение которого, используя поляризующие линзы для того, чтобы каждый глаз видел отдельное изображение, Сью пыталась совместить оба изображения. Сначала она не могла понять, что такое «совмещение» и как можно совместить два независимых изображения; но после нескольких попыток ей удалось это сделать, хотя и всего на одну секунду. Несмотря на то что Сью рассматривала пару стереоскопических изображений, она не смогла оценить глубину. Тем не менее она сделала первый шаг, добившись «плоского совмещения», как выразилась доктор Руджеро.
Сью сомневалась в том, что если ей удастся более длительное время удерживать совмещение рассматриваемых объектов, то она добьется и стереоскопического совмещения. Доктор Руджеро порекомендовала ей новые упражнения для стабилизации положения глаз, и Сью принялась прилежно выполнять их дома. Три дня спустя случилось нечто странное:
