Пиво у них продают в буфете на четвертом этаже. Школа занимает весь третий этаж большого административного здания.
— Нет. Хочу дать организму разгрузку.
— Тогда чайку?
— Это можно.
Пока Слава убирал недосчитанные деньги в сейф, я занялся приготовлением чая. Но едва чайник закипел, как в дверь постучали. Вернулись курсанты. Втроем ездили. Удовлетворенно улыбаясь, выложили на стол пять небольших и симпатичных электронных приборов, чем-то напоминающих аккумуляторы для наручных электронных часов, с той только разницей, что у аккумуляторов не бывает тараканьих усов и креплений-липучек. Курсанты в самом деле приняли свою работу за учебную и были несказанно рады, что справились. Меньше, признаться, обрадовался я. Значит, опасения имеют под собой основания.
— Что и требовалось доказать... — сказал я тем не менее достаточно бодро, но понимая, что дело может для меня обернуться хреновенько.
— Молодцы, спасибо... — поблагодарил Слава курсантов. — Следующую вводную дам через двадцать минут. Будьте готовы. В том же составе.
— "Жучки" на другую аппаратуру перенастроить можно? — поинтересовался я.
— Можно. Есть у нас спец. Только не сами «жучки» перенастроить, а настроить на них свою аппаратуру. Спец толковый. Уже после тебя пришел.
— Тогда прими этих «насекомых» в качестве оплаты за работу. Мне они все равно ни к чему.
— Ты серьезно?
Слава достал из ящика стола большую лупу и принялся исследовать ближайший «жучок».
— Израильские. Долгоиграющие. По полторы штуки баксов. Это же семь с половиной тысяч.
— Бери-бери...
— Щедрый... — Слава несказанно рад. Так рад, что не имеет сил отказаться.
А я поморщился. И не стал пить чай. Почувствовал внезапно, что у меня вот-вот может начаться приступ. Слишком много сегодня психовал. Лучше быстрее добраться до дома. О чем и сообщил директору.
— Может, тебя отвезти?
— Нет, спасибо. Пока еще ничего... Терплю... Успею добраться.
3
Капитан Югов получил сообщение на сотовик в машине, когда пиво закончилось и офицеры уже выехали из тира. Долго матерился под понимающие ухмылки товарищей, довольных, что служба отвлекает от самых интересных дел на нынешний вечер не их. За что капитан высадил Угрюмова со Стрекаловым за целый квартал от полукруглого крыльца управления, а сам сразу отправился на служебную квартиру.
Необходимо было доложить.
Вообще-то, можно бы и просто позвонить, но, во-первых, с московскими чиновниками такие разговоры не ведутся по телефону городской линии, и не ведутся даже через сотовики — как ему самому сообщили, а во-вторых, он понимал, что его присутствия так и так сразу же потребуют. Ожидал, что генерал может устроить ему разнос. По дороге пришлось купить жевательную резинку, в надежде, что она хоть немного забьет запах пива, но на полный успех надеяться было нечего. Это Югов знал по опыту общения с собственной женой. Она любой запах чувствует сразу, даже если он только посмотрел на рюмку водки с желанием выпить завтра — так он рассказывал о ней сослуживцам.
Любой офицер понимает, что московскому начальству без необходимости лучше не появляться на глаза с запахом. Даже если учесть то обстоятельство, что из головного управления на имя начальника местного пришла шифровка от отдела внутренних расследований — просят полностью проконтролировать деятельность генерала и майора в городе. Строго негласно. Однако это дело не новое — сегодня они контролируют друг друга, а завтра вместе коньяком балуются. И обязательно находят какого-то «стрелочника», которому коньяк по штатному расписанию не полагается даже нюхать. Но в любом случае показывать это москвичам нельзя. Если произошло ЧП, грозящее срывом операции, в которую московские гости местных оперов подробно не посвящают, то лучше все же явиться пред генеральские светлые очи немедленно, чем откладывать дело в долгий ящик и дожидаться, пока тебя попытаются выискать и вызвать. Сейчас можно встретить раздраженное беспокойство, а позже появишься — могут и последствия грянуть. Последствий за их непредсказуемость никто не любит, в том числе и капитан Югов. Тем более что он даже не знает, насколько операция важна — не его это ума дело.
И он выехал на параллельную улицу, чтобы добраться быстрее — там движение меньше и нет светофоров. Но раньше времени Югов предпочитал не огорчаться. Кто знает, может быть, и с москвичами так же быстро расстанется. Тогда удастся к товарищам вовремя вернуться.
Вообще, эти москвичи раздражали капитана еще до их приезда. Он по слухам знал, что в подобных операциях успех обеспечивает повышение только тем, кто погонами посолиднее и должностью повыше, а провал всегда списывают на местных сотрудников. Те времена, когда могли человека за деловые качества в Москву перевести, минули безвозвратно. Сейчас на деловые качества внимания не обращают. Никто их оценить не сможет. Ни москвичи, ни местное руководство. И перспективы никакой, если нет высоких дружеских или родственных связей. А у капитана их нет...
На подъезде к дому Югов вдруг сообразил и набрал на сотовике номер заместителя начальника своего управления. Доложил ситуацию.
— По-моему, они мне не сильно доверяют. И попытаются все на нас свалить.
— Это пусть. Ты, Аркадий, попроще себя с ними веди. Под провинциального дурачка кати. Такое они понять могут. Они всех нас за дурачков держат.
— Я так и делаю. Сейчас еще пивка попью, чтобы запах шел. Изображу провинциальную непосредственность. Как думаете, товарищ полковник?
— Это тоже можно. Только не переусердствуй.
Таким образом, капитан обеспечил себе прикрытие с тыла. Теперь можно спокойнее ситуацию воспринять и не слишком беспокоиться, если генерал пожалуется на него прямому руководству. Ход хитроумный, и капитан похвалил себя за удачно воплощенную мысль.
Югов заехал во двор, поставил машину на стоянке у крайнего подъезда — так он всегда делал в целях конспирации. Рядом стоял золотистого цвета «Форд Фокус», взгляд от непривычных футуристических форм его оторвать было трудно. Аркадий обошел новенькую машину со всех сторон, внутрь заглянул и языком поцокал от зависти.
Вот бы такую заиметь! А что, может, и даст бог...
Он прошел вдоль дома, привычно-цепко осмотрелся и поднялся на этаж. У него был свой ключ не только от подъезда, но и от квартиры, но показывать это тоже пока ни к чему. Потому позвонил. Увидел, как тень закрыла дверной «глазок».
— Это Аркадий пришел, — сказал голос майора Мороза, и неуверенно защелкал замок. Так всегда бывает, когда человек впервые с чужим замком общается — сразу механизм норов показывает и открываться не желает. Наконец, майор проявил талант — справился. Дверь распахнулась.
— Заходи...
У майора физиономия добродушная. Но Югов уже звонил в Москву и наводил справки через однокашников. На добродушие надеяться не стоит. Мороз — мужик в нужный момент очень даже жесткий. Кое-что кое-кому при случае «пообморозить» может — так, с каламбуром, предупредили...
