— Вы забываете, что я могу в любой момент приказать арестовать вас и передать правоохранительным органам. И милиция, и ФСБ давно на вас зубы точат. И будут рады. Пока вас спасает только принадлежность к Службе...
У меня по спине опять пробежал мороз. Не от испуга — никогда полковник своей угрозы не выполнит. Если человек виноват и не нужен Службе — она не будет его защищать. А меня защищали, меня подстраховывали, меня берегли. Вывод — очень я им нужен. И я осознал это явственно, как озарение на меня снизошло. Чем-то я очень и очень ценен, хотя представления не имею — чем именно.
— Вы же сами предлагали не валять дурака. Давайте — не будем. Меня достаточно хорошо готовили когда-то, чтобы я сумел качественно просчитать сложившуюся ситуацию. Выдавать меня следственным органам не в ваших интересах.
— Почему? — По глазам полковника я понял, что это и есть главный для него вопрос.
— Я для этого и приехал к вам сюда, чтобы спросить — почему? У вас спросить... Почему ФСБ, вместо того чтобы арестовать киллера, усиленно занимается тем, чтобы заставить определенные круги вынудить этого киллера совершить очередную акцию. Я и это просчитал — если бы ФСБ не создавала условия, в убийстве Таманца не было бы никакой надобности. Но почему ГРУ покрывает, страхует и вытаскивает своего бывшего сотрудника — это совсем непонятно. Не самого информированного, не самого знаменитого, не самого отмеченного заслуженными правительственными наградами. Почему?
— Ну, во-первых, вы не сами приехали, а вас доставили под охраной... — И он посмотрел на меня, как сам, должно быть, подумал, очень хитро. Но это ему только показалось.
Меня так и подмывало рассказать полковнику, где бы он сейчас искал свою охрану, но я — воспитанный в грушных традициях — предпочел промолчать. Ни к чему предупреждать заранее, что я человек не стеснительный. Если противник предупрежден — он вооружен.
— Во-вторых, — продолжил полковник, довольный тем, что, как ему показалось, поставил меня на место, — эти самые вопросы мы хотели задать вам.
Чуть в другой интерпретации, но суть от этого не меняется. Почему? Почему вы понадобились ФСБ? Что вы такое знаете, чего не знаем мы и не знают они, но горят желанием узнать?
— Не могу предположить. Но понадобился не только я, они плотно обложили и Пулатова.
— Мы в курсе. Именно это и навело нас на след, по которому мне хотелось бы пройти вместе с вами. Но Пулатов куда-то вдруг исчез. Он участвовал в проведении «подставы» — мы прикрывали вас и создавали у ФСБ впечатление, что вы находитесь в Москве. Нам даже пришлось срочно отозвать из Белграда сотрудника, имеющего внешнее сходство с вами. Его ФСБ и «вела» по московским вокзалам.
Все-таки я сломал Мочилова! Совсем другим языком заговорил. И утратил свой командирский тон. Так и надо было начинать. Может быть, уже до чего-то договорились бы. Такую манеру общения — партнерскую — я принимаю.
— Я звонил Пулатову по этому поводу. Просил сделать имитацию встречи.
— Я знаю. Мы с Пулатовым поддерживали постоянную связь посредством сотового телефона закрытого канала. ФСБ этот телефон контролировать не могла. Пулатов сообщил нам о вашем звонке. И мы поддержали. Но сам он исчез во время акции «прикрытия». Как в воздухе испарился. Хотя по логике должен был бы продолжать поддерживать с нами связь.
— Интересно. Может быть, ФСБ... «Повязали»?..
— Мы проверяли по своим каналам. У них нет причины задерживать Пулатова. Это вы себя так удобно для них готовили. Пулатова, единственно, могли в вытрезвитель забрать. Пару раз забирали, но он там устраивал такие «показательные выступления», что теперь все машины вытрезвителя в Электростали, только его завидят, сразу дают задний ход. Нет. ФСБ тоже его ищет. И они обеспокоены случившимся.
— Каким образом вы можете их контролировать? — незаметно я сам перешел на манеру допроса.
— Капитан Пулатов был вооружен, — докладывал мне полковник, как подчиненному, — и наверняка не сдался бы без сопротивления. Захват сотрудника такого уровня обязательно прошел бы с потерями со стороны ФСБ. Он был готов к такому варианту и человека три-четыре наверняка уложил бы. В ФСБ, исключая подразделение "А"
[17]
и «Вымпел», нет специалистов, способных безболезненно для себя захватить Пулатова. Но отдел, занимающийся вашим делом, по нашим данным, почему-то близко не подпускает коллег из смежных отделов. Сильно засекречивают свою деятельность. Нам известно, что потерь они не понесли. Мы имеем возможность контролировать их медицинские учреждения. С Курского вокзала капитан Пулатов уехал в Электросталь, домой — все «хвосты» остались в Москве, и он чувствовал себя спокойно. Через полчаса вышел из дома и пропал...
— Без следа?
— Без следа. Сотовый телефон, который он должен постоянно с собой носить, не отвечает. У Пулатова осталось только три кодировочных диска. Каждый по минуте разговора. Возможно, он их бережет. По этой же причине мы пока не звоним ему. Прошли только сутки. Еще дня два потерпим, потом будем звонить.
— Какая-то случайность? Уголовники? Авария? — продолжал я «допрос» в манере требовательного следака. Полковник Мочилов этому молча подчинился.
— Был бы след. Мы проверяли данные милиции.
— Каким образом? Делали запрос?
— Ну, до этого мы еще не опустились. У нас сейчас при дешифровальном отделе работает группа хакеров. Проследить милицейские компьютеры можно без проблем. У них нет надежной системы защиты и стоящих спецов.
— Кто последняя так называемая жена Пулатова? Не пытались ее найти?
— Он с ней месяц назад расстался.
— И не завел еще новой? — Хорошо зная Виталия, я искренне удивился.
— Пока нет. — По голосу полковника и по поднятым бровям я понял, что он капитана тоже знает хорошо.
— Найдется. Такие люди не пропадают, как какие-нибудь уличные бомжи. Обязательно найдется. Надо через телефонную станцию проверить все его последние звонки. От него и к нему.
— ФСБ все звонки прослушивала.
— Они проверяют по-своему, вы проверьте по-своему... Он должен был оставить зацепку.
— Ладно. Хотелось бы, конечно, посадить вас с капитаном Пулатовым за один стол и откровенно поговорить. Но пока это невозможно. Придется нам разговаривать вдвоем.
— О том же?
— О том же. Что вы подозреваете? Я посмотрел на него прямо.
— Нет. Так не годится. Мне нужна зацепка. У меня была мысль, что ФСБ хочет использовать меня как киллера, вынудив обстоятельствами. А потом ликвидировать и свалить всю вину на ГРУ.
— Тогда при чем здесь Пулатов? Нет, тут другое... Есть для вас зацепка. Очень интересная. Если это как раз то, что интересует ФСБ, то игра стоит свеч. И тогда понятен риск, на который пошел генерал Легкоступов, организуя убийство Таманца.
