Азиз, перебирая четки из самшита, спорил с турком. Хаттаб предпочитал молчать.
Турок Кемаль был одет в простой, светлый полотняный костюм, который тем не менее стоил столько же, сколько ящик зарядов к гранатомету. Имея полномочия от тех, кто помимо прочего оплачивал и подготовку операций в Москве, он вел себя как и положено ревизору. Успев обнаружить некие вольности в распределении наличных, турок держался несколько надменно и говорил приказным тоном:
— Мы недовольны. Мало того, что вы не смогли расширить зону своего влияния до Каспия. Так вы еще и кусок Дагестана потеряли после неудачного рейда Дасаева. Надо спасать ситуацию. А спасти ее может только тотальная война чеченского народа и всего Кавказа против русских. Вы это-то хоть понимаете? — разговор шел на русском, им сносно владели все присутствующие.
— На все воля Аллаха! — Азиз воздел руки к небу.
И не только к небу, но и к заштопанному верху палатки. Азиз специально распорядился взять старую и даже велел вынести перед визитом Кемаля телевизор «Сони» с большим экраном. Пусть турок видит, что они не роскошествуют. Особенно на фоне того, как много полезного и бо: гоугодного творят они сами и обученные ими взрывники и смертники.
— Однако, вы же сами убедились, — почтительно, но твердо сказал Азиз турку, — что чеченцы в массе не желают воевать. А для того, чтобы нанять и привезти достаточное число настоящих, арабских воинов Аллаха, вы выделяете явно недостаточно.
— Зато, — возразил Кемаль, — мы выделили вполне достаточно средств, чтобы организовать взрывы хоть в Нью-Йорке!
— Это мудрая мысль, — засмеялся его собеседник. — Я думаю, к обсуждению этого вопроса мы когда-нибудь вернемся.
Азиз прекрасно разбирался в хитросплетениях региональной политики. Турецкие нефтяные олигархи просто мечтали, чтобы нефте-и газопроводы из Средней Азии шли не через россий-ский Кавказ, а через Турцию. Они не жалели денег на то, чтобы подвигнуть горцев на войну до последней капли крови.
Саудовские шейхи тоже заинтересованы в этой войне, хотя и понимают, что плодят конкурентов. Старые антагонизмы между арабами и турками в наши дни не только не ослабли, но еще более усилились. Но общеисламские интересы куда важнее, чем цены на нефть.
Пришло время, когда Россия ослабла настолько, что может быть вытеснена с Кавказа. Проблема теперь только в самих кавказцах. Кроме небольшой части части чеченцев, никто из них не хочет воевать. Да и тех набирается не более четырех-пяти тысяч активных бойцов. Это слишком мало для того, чтобы противостоять федералам, имеющим подавляющее превосходство в людях и технике. Даже если учесть, что война ведется партизанскими методами.
После победы в первой Чеченской войне эти горцы успокоились. Им кажется, что новая война совершенно невыгодна. Они, мол, не оправились еще после предыдущей драки. Начинать новую, да еще из-за ваххабитов, обиженных в Дагестане, чеченцы не хотят.
Значит, надо их подтолкнуть в правильном направлении. Но если подталкивать с помощью одних только денег, пусть и больших, то тогда почти ничего не достанется ни Хаттабу, который уже потерял руку в борьбе за дело Аллаха, ни Азизу, который руки терять не хотел и устал сидеть в этих горах почти задаром.
Так что именно теракты должны стать самым рентабельным способом стимулирования колеблющихся чеченцев. Особенно, если это будут теракты в центральной России и в самой Москве. Потому что взрывы на Кавказе желаемого эффекта не дают. Здесь совсем иное отношение к смерти и у местных, и у федералов. Считай, уже не то что Грозный, Владикавказ почти с землей сровняли — на рынках там больше трупов, чем прилавков. Но русским хоть бы что.
Главное — телевидение в руках у Москвы. Это она диктует населению, как и что полагается ему думать. И пока кровь льется на Кавказе, москвичам гораздо интереснее виляющие задами артисты эстрады, чем гибнущие где-то далеко в горах дети.
Так думали не только Азиз с Хаттабом, но те, кто их финансировал. Ведь совсем иной будет реакция, если взорвать рынок в столице России. Если будут гибнуть сами москвичи, то вся Россия завопит: «Доколе!» И русские правители, чтобы перевести стрелку, скрыть свою некомпетентность — воспользуются поводом и начнут еще сильнее бомбить Чечню.
Тогда чеченцам, потерявшим от бомб и снарядов близких, дома и работу, не останется ничего, кроме кровной мести русским. Тогда они за сущие гроши будут взрывать дороги, мосты и дома, еще уцелевшие в Чечне после русских обстрелов и бомбардировок. Федералы, в свою очередь, чтобы отомстить за своих солдат и усмирить повстанцев, будут проводить зачистки и раздувать тем самым огонь войны. У русских тоже достаточно людей, заинтересованных в продолжении военных действий.
Такой ситуация виделась и самоуверенному турку. Он не понимал, что многие чеченцы, устав от войны и желая спасти жизни тех, кого еще можно спасти, готовы простить русским даже бомбежки, беззаконие и мародерство. Лишь бы жить хотя бы в относительном мире. Они не желали отдавать своих сыновей на обучение Хаттабу, и даже поворачивали оружие против его эмиссаров.
Вот это пренебрежение к долгосрочным планам ваххабитов преодолеть было очень сложно. Тут одних русских бомбежек мало. Не говоря уж о том, что под этими бомбами или от рук ленивых горцев может погибнуть и сам Азиз. А он не хотел терять возможность верно служить Аллаху на грешной земле. Поэтому он хотел доказать свою необходимость в других, более комфортабельных и богатых блондинками местах, чем Северный Кавказ под бомбежками.
Поэтому Азиз прижал руку к сердцу и сказал:
— А не лучше ли будет нанести первый удар в Европе, дорогой Кемаль? Например, в Испании или Франции. Европейцы более чувствительны к таким вещам, чем русские.
Азиз посмотрел в поисках поддержки на демонстративно молчавшего все это время Хаттаба. Тот не дурак, считать умел: на Европу можно списать гораздо больше денег, чем на Москву. Все знают, что в Москве любого мента можно купить по дешевке. В Европе полицейские стыдятся брать взятки и, значит, стоят гораздо дороже.
— О чем мы спорим, уважаемые, — улыбнулся единоверцам Хаттаб. — Аллах акбар, и пусть нечестивые франки превратятся в пыль! Из ваших слов не следует, что из-за взрывов в Мадриде или Париже мы должны отказаться от терактов в Москве или где бы то ни было в России. Надо соединять приятное с полезным.
Раздался звонок спутникового телефона. Азиз поднес к уху тяжелую трубку с длинной телескопической антенной. Звонил Юсуф.
— Груз уже досматривают на ментовском посту, — сказал он взволнованно.
XVI
Два обстоятельства вывели из равновесия Ольгу Белову, просто выбили из колеи. Первое случилось в том майамском особняке, который для семьи купил еще Александр. Они с Ванькой прилетели туда на каникулы. Ванька поразил ее до оторопи, когда абсолютно по-беловски, с отцовской же кривой ухмылочкой, походя, обидел ее до глубины души.
Ольга лежала в шезлонге, подставляя солнцу бледное лицо. Ванька сидел в кресле за столиком у большого бассейна. Маленький его уже не устраивал, и Ольга подумывала, а не учинить ли в нем аквариум с красными японскими рыбками. Говорят, их созерцание успокаивает нервы. Сын как всегда играл с оружием — чистил и смазывал пневматический пистолет. И Ольга не удержалась, чтобы не сделать замечания.
