Я тоже достаточно долго ходил по собеседованиям. И вот однажды произошел такой случай. Нас было 11 претендентов, и все – мужчины. Собеседование длилось долго, все устали и, конечно же, хотели в туалет. А он оказался на кодовом замке. Только для персонала. Девушка-секретарь сказала, мол, обойдетесь, а если не можете, идите в другой корпус. Все смирились, кроме меня. Я подождал, пока по коридору пройдет человек в белом халате, пошел за ним и подсмотрел код в мужской туалет. И вот когда подошла моя очередь на собеседование, директор госпиталя стал объяснять, почему я им, собственно, не подхожу: акценту меня, возраст, оценки и баллы могли бы быть повыше. Я в ответ говорил, что язык подтянется в процессе работы, от возраста, конечно, никуда не деться. Но я именно тот врач, который им нужен! Он спросил – почему я так думаю? Сравните: перед вами начитанные отличники, которым надо еще вырабатывать и вырабатывать рефлексы, и я – человек, который соображает. Спросите всех 11 претендентов код туалета на этом этаже. Никто не знает, а я скажу: 4-5-1. Он засмеялся и взял меня вне конкурса! Так мне помогла моя российская смекалка.
Спустя год тот же директор чуть не выгнал меня после того, как аттестационная комиссия дала заключение, будто я склонен ставить диагнозы, основываясь на интуиции, а не на строгом анализе всех клинико-лабораторных данных. То есть опять прозвучало, что мы, русские, поддаемся интуиции, какому-то мудреному чувству, а не анализу. А на Западе это считается большим недостатком, из-за которого можно лишиться лицензии.
Итак, деятельность врача на Западе строго регламентирована. На все есть схема лечения, которой ты обязан придерживаться. Более того, если при лечении ты делаешь из пяти шагов первый, второй, третий, потом пятый, а после этого возвращаешься к четвертому и тем самым спасаешь пациента, ты потом будешь отвечать за отступление от стандартов лечения. С этим там очень строго. Это серьезный повод для судебного преследования. Аргумент: «Зато я спас человека!» – не работает, с тобой будет разбираться суровая комиссия. Если же ты лечишь строго по схеме: один, два, три, четыре, пять, и после этого больной умер, тебе никто слова не скажет. Это нормально – ты же сделал все, что мог!
Конечно, нам, не привыкшим к такому подходу, на первый взгляд кажется, что это полный бред. Но поверьте мне: отступление от стандартов иногда действительно может спасти одного, двух, трех человек, но массовое несоблюдение принятых алгоритмов может убить не одну тысячу пациентов. Поэтому стандарты в Штатах обязательны.
Конечно, ошибки делают везде и все. Например, в Америке или в любой западной стране могут отрезать левую ногу вместо правой и вырезать не ту почку. К сожалению, существует проблема с парными органами. Частота таких ошибок – 0,1 %. Еще раз повторю: в Америке могут отрезать правую почку вместо левой, но никогда не назначат неправильный антибиотик! У нас же антибиотиками лечат всех без разбору: надо – назначают, не надо – тоже назначают! «Просто и надежно!» – думают нерадивые врачи и наивные пациенты. Это безобразие, что подобные лекарства продаются без рецепта. Антибиотики начали создавать лишь 50 лет назад, и сохранилось имя первого пациента, излеченного от тяжелого эндокардита несколькими инъекциями пенициллина. С тех пор бесконтрольное употребление антибиотиков привело к тому, что величайшее открытие XX века может быть сведено на нет. Но к этому мы еще вернемся.
В Америке могут отрезать правую почку вместо левой, но никогда не назначат неправильный антибиотик!
Итак, в западной медицине наличествуют определенные стандарты, которым следуют все врачи. Например, поголовно всем делаются прививки: и взрослым, и детям. Население ежегодно обследуется с целью раннего выявления фактора риска для сердечно-сосудистых заболеваний и рака.
Когда-то и в СССР профилактические обследования являлись нормой. Продвинутые западные врачи переняли у нас такой простой и эффективный способ заботы о здоровье населения. К моему огромному сожалению, все, что было важным в советской медицине, ушло на Запад, а у нас не осталось ничего. В новой стране, в России, не принято заботится о здоровье. И в результате я вижу на улицах наших городов много полных людей с метаболическим синдромом на лице.
Что такое метаболический синдром? Это прежде всего увеличенный объем талии. Если у мужчины объем талии больше, чем 108 см, он находится под угрозой ранней смерти от сердечно-сосудистого заболевания. Скорее всего, у него повышен сахар, холестерин и артериальное давление. Посмотрите на серые лица соотечественников! Выпирающие животы, обвисшие щеки и при этом сигарета в зубах. Откройте холодильник. Что вы там видите? Наши любимые продукты: колбаса, сосиски, сардельки. Наивреднейшие вещи! Мясо – продукт неоднозначный и порой опасный. Красное мясо (то, что не индейка, не курица и не телятина) вообще нельзя есть чаще двух раз в неделю. Именно «красное» мясо провоцирует развитие рака простаты, кишечника и массы других заболеваний. Увы, канцерогенное действие наших любимых колбас так же хорошо известно.
Но, к сожалению, в сегодняшнем мире эти продукты невозможно полноценно заменить рыбой, которая гораздо полезнее для здоровья. Рыба плавает в наших морях, а мы уже отравили все, что могли. В морской рыбе, особенно в хищной, той, что поедает другую рыбу, очень велико содержание ртути. Настолько, что в Америке разработаны специальные инструкции, согласно которым беременным женщинам не рекомендуется на определенных сроках есть морскую рыбу чаще, чем два раза в неделю.
Но мы отвлеклись. Вернемся к медицине!
Продолжим об отличиях медицины на Западе и в России. Можно до посинения спорить, и некоторые коллеги так и делают, выясняя, где хорошо, а где плохо. Но есть факты, которые перекрывают все аргументы: там люди живут дольше, и качество их жизни выше. А мы хвастаем, что можем бутылку водки выпить, много мяса съесть, пачку сигарет выкурить и так далее. И при этом забываем, что к пятидесяти умираем, а средний американец к этому моменту только жениться собирается. Средний американец к восьмидесяти годам с удовольствием возится в своем саду. У него младшие дети – ровесники его же внукам. Его жизнь полна событий – интересных, приятных и не очень. Он путешествует по миру и в 80, и в 85 лет. А у нас на могилу человека такого же возраста в России приходят дети. Внуков он, увы, не дождался.
Конечно, огромные их успехи в борьбе с заболеваниями стали возможны благодаря стандартизации лечения. А мы только начинаем понимать, что лечение по стандарту – это, собственно, единственно правильный подход.
Хотя было время, и стандарты имелись и у нас, только назывались по-другому – школами. Школа Тареева, школа Лукомского, школа Мясникова. Вокруг ученых-лидеров собирались врачи-единомышленники, разрабатывали определенные стандарты лечения. Когда-то, 30 лет назад, я был молодым аспирантом и наблюдал, как все начиналось.
Средний американец к восьмидесяти годам с удовольствием возится в своем саду. У него младшие дети – ровесники его же внукам.
Прошло много лет, а главными убийцами людей до сих пор остаются сердечно-сосудистые заболевания: инфаркты, гипертонии… Американцы достаточно быстро сообразили, что делать. Например, повышенное артериальное давление является одним из важнейших факторов риска для развития ишемической болезни сердца и, как следствие, инфаркта. Так американцы всем больным с гипертонией стали давать мочегонные препараты. Всем, независимо от того, какая у кого гипертония. Они не разбирались, Вася он или Петя, толстый или худой, пожилой или молодой – всем мочегонные.
