Его братья тоже не отставали. Однажды мы включили телевизор и увидели, что по одной из программ в прямом эфире идет передача с аукциона автомобилей «Мекум». Уэсли застыл перед телевизором, и я даже почти услышала, как зазвучал небесный хор в его душе. Там были представлены все машины, о которых он только мечтал: «шевроле-корвет», «шевроле-камарос», коллекционные модели, такие как «рыцарь дорог», и, конечно, его любимый «мазерати». Как только мы услышали, что аукцион проходит в Индианаполисе, сразу же выскочили из дома. Мальчишки даже шнурки на кроссовках завязывали уже сидя на заднем сиденье.
Чтобы туда попасть, мы зарегистрировались как участники торгов. Довольно забавно, поскольку у нас на счете было всего лишь 5200 долларов. Но дети понимали, что мы ничего не сможем купить, а только посмотреть. Все трое загорелись, как только мы вошли туда. Даже я должна признать, что зрелище великолепное. На аукционе были представлены все машины, о которых я знала, и еще много моделей, о которых я никогда ничего даже не слышала. Уэс взял на себя роль гида, он обходил каждую машину и рассматривал каждую деталь, вплоть до колпаков, закрывающих центральную часть колес. Многие участники даже разрешали ему заглянуть под капот. Все это время Джейк старательно копался в своей энциклопедической памяти, вытаскивая оттуда сведения об автомобилях.
Никогда бы не подумала, что заплачу на аукционе автомобилей, но меня до глубины души тронуло то, как три моих мальчика склонили головы вместе, оживленно обсуждая то, что было у них перед глазами. Наконец-то Джейк и Уэс нашли взаимопонимание.
Мы поехали туда на следующий день, и снова на следующий. В конце концов аукционист добрался до последних машин, предъявленных к продаже. Мы наблюдали, как «олдсмобил» был продан за 3000 долларов, а «фольксваген» — за 2500. Следующим шел серо-голубой «Ниссан Z», достаточно старый, чтобы называться классикой, он рычал и шипел посреди пола, застеленного красными коврами. Стартовая цена составила 500 долларов и по сотне добралась до 1000. Я украдкой взглянула на Уэсли. Он смотрел на автомобиль влюбленными глазами. Тогда я перевела взгляд на Майкла, он понял, что я тоже это увидела. На цене в 1500 долларов аукционист был готов выкрикнуть: раз… два… Не произнеся ни слова, Майкл поднял Уэсли, посадил к себе на плечи и дал ему нашу карточку участников торгов. Молоток упал вниз, и «ниссан» стал нашим. Мы с Майклом улыбнулись друг другу. По принципу «трать сегодня, завтра может быть поздно» мы только что купили нашему среднему сыну автомобиль.
Мы сошли с ума? Может быть. Все, кто находился в зале, повернулись к нам и улыбнулись маленькому мальчику, сидящему на плечах отца. Уверена, что каждый из них вспомнил, как это — влюбиться в первый раз в машину, хотя сомневаюсь, что многие из них знали, как это — обладать ею. Но больше всего Уэса беспокоило, как к этому отнесется Джейк, а Джейк сиял: улыбка от уха до уха. И все время, пока мы оформляли бумаги, он держал брата за руку.
Когда мы приехали домой, Уэс стремглав бросился наверх и достал свою коллекцию монет.
— Что ты делаешь? — спросила я, останавливаясь в дверях его комнаты.
— Ищу свою монетку на удачу, — ответил он, копаясь в мелочи.
Я улыбнулась. У моего деда всегда были блестящие монетки достоинством в 25 центов для каждого из его тринадцати внуков, и он обязательно предупреждал нас о монетках удачи, которые лежат на земле. (В то время я ничего не подозревала, но теперь я думаю о том, откуда все эти монетки могли взяться на земле в Индиане?) Каждый раз, когда мы проходили мимо фонтана, дед Джон давал нам пенс, чтобы мы его туда бросили и загадали желание. Я тоже часто даю моим детям монетки, чтобы они их бросили на счастье. Джейка это никогда не интересовало, да и Итану это тоже было ни к чему. Но Уэсли с самого начала очень серьезно стал относиться к этому делу. В больнице, куда он ходил на процедуры еще совсем маленьким, был фонтан, и он часто стоял перед ним, шевеля губами, стараясь очень четко сформулировать свое желание перед тем, как бросить туда монетку. Даже когда он стал старше, каждый раз, проходя мимо фонтана, я сую ему монетку, чтобы он ее туда бросил.
Уэс долго копался на полу в своей спальне, пока наконец не отыскал свою счастливую монетку. Он протер ее, посмотрел на нее, а потом протер снова.
— Не могу поверить, мама. Сегодня исполнилось мое желание!
Я подумала, что он, конечно, загадывал спортивную машину, и не удержалась и слегка подколола его.
— Правда? — сказала я. — Ты загадал «Ниссан Z»?
Он выглядел немного смущенным, затем покачал головой:
— Нет, я никогда не загадывал «ниссан». Я вообще не хотел машину. Единственное, что я всегда хотел, — так это чтобы Джейк поиграл со мной в машинки.
Благодарение
Майкл обнял меня, и мы вместе смотрели через небольшое внутреннее оконце на втором этаже центра «У Джейкоба». Под нами находился спортзал, где сорок ребят, страдающих аутизмом, и их семьи играли и развлекались.
— Это так, как ты себе представлял? — спросила я его.
— Лучше.
— Я тоже так думаю. Мне трудно объяснить словами, что я чувствую. А что ты чувствуешь?
— Благодарение, — сказал он. — Я испытываю в точности такие чувства, как в День благодарения.
В январе 2011 года мне позвонил глава городского совета Кирклина. Он хотел устроить церемонию с разрезанием ленточки во время открытия центра досуга и отдыха «У Джейкоба» через два дня.
До завершения работ в центре еще было очень и очень далеко, и у нас совершенно не было мебели. Последующие два дня я металась по округе, хватая все, что нам предлагали друзья, и еще купила огромный круглый диван ярко-красного цвета на собственные деньги.
Мы были тронуты тем, что городские власти пожелали устроить громкую церемонию открытия. Всего лишь несколько лет назад я не могла никого убедить в том, что нам нужен центр, потому что наши спортивные программы разработаны для детей-аутистов. А теперь у нас был свой собственный центр.
Церемония перерезания красной ленточки состоялась утром. На нее приехали семьи, посещавшие «Литтл лайт» и «Молодежный спорт против аутизма». Мэр города произнес речь, главы религиозных групп собрались вместе и прочли молитвы. Человек двадцать детей помогали мне перерезать ленточку. А затем мы Майклом стояли держась за руки и наблюдали за тем, как наша мечта длиной в десять лет воплощается в реальность.
Тогда же мы получили первое представление о том, как будут проходить наши выходные «У Джейкоба». Передняя комната — комната отдыха. Она хорошо освещается сквозь огромные витринные окна, выходящие на улицу. Вдоль одной из стен располагается старый темно-коричневый бар, подаренный нам и дополненный старинным зеркалом с логотипом кока-колы. Со временем мы будем продавать здесь конфеты, чтобы иметь деньги на развитие некоторых занятий. Там также есть старомодная машина для попкорна, которую мы будем включать во время игр. Ради продажи конфет мы наняли художника, чтобы он разрисовал стену разноцветными желе-бобами, точно так же, как я сделала это с детьми в детском центре. У противоположной стены стоит тот самый огромный круглый диван с красной бархатной обивкой.
