Поиски продолжаются, и их цель остается прежней – обнаружение персистирующего вируса, виновника заболевания. Вот несколько сообщений с «поля битвы».
Группа вирусологов из Нью-Йоркского государственного университета выделила коревой вирус из… тонкого кишечника больных рассеянным склерозом. Другая группа исследователей сообщает о выделении парамиксовируса из костного мозга больного рассеянным склерозом, но при этом ученые проявляют большую осторожность в оценке собственных результатов.
Интерес к возбудителю рассеянного склероза настолько велик, что на страницах специальных журналов не только приводятся данные экспериментов, но и зачастую высказываются абсолютно умозрительные гипотезы. Но как знать, может быть, на определенном этапе исследований они помогут сделать шаг в нужном направлении.
По мнению известного отечественного невропатолога И. А. Завалишина из Научного центра неврологии РАМН, активно разрабатывающего и внедряющего методы иммуномодулирующей терапии рассеянного склероза, в пользу вирусной этиологии заболевания свидетельствуют имевшие место вспышки этой болезни, а также то, что начало развития рассеянного склероза или обострение его течения достаточно часто связаны с перенесенной вирусной инфекцией. К этому следует добавить сравнительно недавние сообщения двух групп исследователей, руководимых П. Обермейер-Штраубом и X. Перроном, выделивших из мозга и из В-лимфоцитов больных рассеянным склерозом персистирующий вирус, принадлежащий к группе онкогенных вирусов и не обнаруживаемый ни в организме здоровых людей, ни в организме больных другими неврологическими заболеваниями.
Пожалуй, главным итогом последнего десятилетия в этом направлении можно считать все более распространяющуюся убежденность исследователей в вирусной природе рассеянного склероза.
Свой вклад в укрепление такого представления вносят эпидемиологические наблюдения. В самом начале этой истории я уже отмечал весьма своеобразное распространение заболевания по миру. Добавлю к этому: лица, эмигрировавшие из широт с высокой заболеваемостью, сохраняют высокую степень риска заболеть, но… не всегда. Как оказалось, если миграция людей из зоны с высокой частотой заболеваемости в зону с низкой частотой заболеваемости произошла до достижения ими 15-летнего возраста, то риск развития рассеянного склероза у них меньше, чем в месте прежнего их жительства. Если же переселение произошло в возрасте старше 15 лет, то люди болеют так же часто, как и проживая на старом месте.
А если переезд осуществляется в обратном направлении? Что тогда? Перемещение из зон с низкой частотой рассеянного склероза в зоны с высокой частотой детей до 15 лет приведет к повышению их риска заболеть по сравнению с переселяющимися взрослыми людьми.
Учитывая то, что рассеянный склероз особенно часто поражает людей в возрасте от 20 до 30 лет, можно предположить, что контакт с возбудителем наступает до возраста полового созревания и что латентный период заболевания продолжается от 3 до 23 лет. Пути передачи возбудителя остаются неизвестными, так же как неизвестен пока и источник заражения. Ясно одно – им едва ли является больной человек, ведь никогда не отмечалось повышенной заболеваемости среди медицинского персонала неврологических отделений больниц или людей, ухаживающих за больными.
Конечно же, наиболее важная проблема в исследовании рассеянного склероза – точное выяснение природы его возбудителя. Работы в этом направлении продолжаются, привлекая все новых исследователей. Однако при всем уважении к охотникам за вирусами было бы несправедливым не напомнить о том, что не только вирусологи и эпидемиологи, но и невропатологи продолжают вести постоянный поиск новых диагностических методов, новых патогенетических особенностей, новых лечебных средств, новых иммунологических и генетических характеристик рассеянного склероза. Два известных отечественных клинициста-невропатолога, И. А. Завалишин и Μ. Н. Захарова, в монографии «Рассеянный склероз и другие демиелинизирующие заболевания», подытоживая современное положение дел, высказывают уверенность в том, что в причинах и в развитии рассеянного склероза важную роль играют вирусная инфекция и наследственная предрасположенность организма.
История десятая: Персистенция верхом, или Инфекционная анемия лошадей
Много тысячелетий сопровождает лошадь человека по тернистым дорогам истории. С древнейших времен участвуя в нелегком труде хлебопашца, она помогала расчищать леса под пашни, сеять хлеб, собирать урожай. Лошади были впряжены в тяжелые колесницы фараонов; от их стремительного бега дрожала земля Куликова поля; не иначе как верхом мы представляем себе бойцов Первой конной…
По каменистым горным тропам и бесконечным лентам степных дорог везли лошади все, что нагружали на них люди: от воды и хлеба до золотых слитков и драгоценных камней, – в двуколках, телегах, розвальнях, тарантасах, кибитках, пролетках, фургонах, каретах, почтовых дилижансах, фаэтонах… С раннего детства запали нам в душу и «лошадка, везущая хворосту воз», и «птица-тройка».
Однако эта книга о другом. Лошади, к сожалению, также подвержены многим болезням. И среди различных недугов, которыми страдают эти верные помощники человека, почти 170 лет назад в Европе была описана болезнь, получившая вначале название болотная лихорадка. Такое название было связано с летне-осенними вспышками заболевания, возникающими в лесисто-болотистых местностях. При этом смертность среди заболевших лошадей достигала порой 80 %.
Первое документальное упоминание о болезни мы находим во Франции в отчетах Альфортской ветеринарной школы за 1841 год. Здесь же, во Франции, в 1869 году была доказана заразительность этого заболевания, а в 1904-м французы Карре и Балле установили его вирусную природу.
В связи с тем, что болезнь всегда сопровождается резко выраженной анемией (малокровием), она получила новое название – инфекционная анемия лошадей.
Заболевание распространено во многих странах мира: в США, Австралии, Японии, Индии, в странах Северной и Южной Африки, Европы. В нашей стране инфекционная анемия лошадей встречалась до 40-х годов прошлого столетия; в настоящее время болезнь регистрируется довольно редко, что обусловлено прежде всего резким сокращением поголовья лошадей, а также проведением эффективных профилактических мероприятий и отсутствием массовых перемещений лошадей из одних областей страны в другие.
Болезнь отличается большим разнообразием проявлений, что позволяет исследователям проследить, как один и тот же вирус в организме одного хозяина (лошади) в зависимости от ряда условий вызывает различные формы инфекционного процесса.
Сверхострое течение характеризуется быстрым подъемом температуры, развитием геморрагического гастроэнтерита, сердечной слабостью и нарастающими признаками удушья. Больное животное с трудом передвигается, наступает паралич задних конечностей, и в течение нескольких часов животное умирает. При острой форме заболевания температура также быстро поднимается до 41–42 °С. Животное угнетено, неподвижно, слизистые глаз отечны, с кровоизлияниями. Сердце буквально колотится. Появляются отеки живота. Лошадь худеет на глазах. При движении сразу появляется сильная одышка, походка шаткая. Через две недели наступает смерть. Медленная форма инфекционной анемии лошадей отличается чередованием лихорадочных периодов, длящихся 2–3 дня, и периодов внешнего благополучия (ремиссии), продолжающихся иногда до нескольких месяцев. Во время приступов развиваются те же симптомы, что и при острой форме заболевания. В периоды ремиссии они постепенно исчезают. Тем не менее даже в это время отмечают прогрессирующее исхудание животного, и в конце концов заболевание заканчивается гибелью больной лошади.
