— Еж? О Боже!
М. Лучин:
А зуб — он обуза.
В. Павлов:
Мак вязок козявками.
Л. Надель:
Не ты подопытен?
[С. 42] [С.51]
[С. 56–58] [С. 76]
[С. 52] [С. 65] [С. 66] [С. 67] [С. 68] [С. 81] [С. 80]
П. Овчинников:
Но еж откуда в аду? Кто же он?
[С. 80]
А. Лаврентьев:
Хана! Работа: «Реферат о баранах»!
[С. 52]
Фольклор:
Нажал кабан на баклажан. И леопард и гидра поели.
[С. ИЗ]
(б) Аграрии
Д. Авалиани:
Дорого небо, да надобен огород.
[С. 8]
A. Александров:
Вор около колов, вол около коров.
[С. 151]
С. Кирсанов:
Водовозу — руку кукурузоводов!
[С. 50]
B. Либо:
Полоть сохой? Ох, остолоп!
[С. 58]
C. Литвак:
Город — дорого… Иметь дев на огороде — недорого. Ан ведь тем и огород дорог.
[С. 65]
Л. Надель:
Он: «Ах!..» А Пенелопа: «Поле не пахано».
[С. 80]
И. Торф:
Диво: в арбе зебра. Во вид!
[С. 93]
М. Фельдман:
Терпко загазован хутор,
протух навоз, а газок прет.
Ура! Телка свалила вазон, тупо пнула салагу, перепутала палату, перепутала салун, попутно завалила в сакле тару.
[С. 99]
И. Фоняков:
Весна. В рост осот. Сорван сев.
[С. 101]
Гетерограммы
В. Гершанов:
В селе жатва летом — все лежат валетом.
Б. Гольдштейн:
К опытам и — копытами!
Г. Лукомников:
Коза новая! — Казанова Я!
[С. 131] [С. 131] [С. 132]
Глава 7
Медики и ветеринары
Гиппократ
— Правда ли, что гениальность — это болезнь? — спросили однажды Гиппократа его ученики.
— Конечно, — ответил тот. — Но, к сожалению, очень редкая и, увы, совершенно незаразная.
Парацельс
Свое имя он всегда писал полностью: Филипп Ауреол Теофраст Бомбаст фон Гогенхайм. величая себя не иначе как «высокообразованный», «широкоизвестнейший», «бесподобный», «магистр искусств», «князь химиков», «монарх медицины» и прочее. Он никогда не отличался скромностью, и ни тени сомнения не возникало у него по поводу своей гениальности и исключительности. Подверг критическому пересмотру идеи древней медицины, способствовал внедрению химических препаратов в медицину. Ему принадлежат слова: «Всё есть яд, ничто не лишено ядовитости, и всё есть лекарство. Одна только доза делает вещество ядом или лекарством». Можно любить хорошее вино, однако если выпить целый бочонок, то он может стать последним. Кстати, именно Парацельс впервые употребил термин «алкоголь» применительно к винному спирту (в 1526 г.).
([Электронный источник] http://www.alfawit.info/4.htm)
Иван Петрович Павлов
Сущность научной работы — в борьбе с нежеланием работать.
Николай Михайлович Амосов
Бога нет, смерть придет, но до этого нужно чем-то заниматься, поскольку дата неизвестна.
[Н. Амосов, 1990. С. 83]
Должен сказать, что нет лучше людей при заграничных поездках, чем хирурги. Я езживал на конгрессы с физиологами, кибернетиками, биофизиками, фтизиатрами — нет, не тот народ. У хирургов никогда не возникало мелких скандальчиков и обид, всегда ровные и терпимые. И магазинные ходоки-проныры встречаются редко. Хирурги не боятся нарушать правила: не ходить по одному. Не пить, рано спать ложиться. Насчет вредных разговоров с аборигенами они безопасны: в те давние времена никто из нас не умел говорить на чужих языках. Ну, а друг с другом о политике — пожалуйста. Тоже и подброшенную крамолу не торопились тащить руководителям, читали по очереди.
[Там же. С. 67]
Николай Николаевич Блохин
Известно, например, что гомеопатия нынче не претендует на место в онкологии. А ведь было! Н. Н. Блохин с юмором характеризовал свое отношение к этому спорному разделу медицины. Он рассказывал, как его отцу, известному нижегородскому врачу, подарили гомеопатическую аптеку — он съел ее всю, и с ним ничего не произошло.
[Н. Г. Блохина, 2007. С. 119]
* * *
Профессор Виктор Маркович Дурмашкин порой приходил на работу в разных ботинках, двух галстуках, висящих параллельно шее. Как-то, придя утром на лекцию, он пошел раздеваться в свой кабинет и попросил немедленно позвать Николая Николаевича. Тот пришел быстро, решив, что профессору нужна его помощь на лекции, что бывало нередко. Придя в кабинет, он услышал просьбу совсем другого характера: «Коля, осмотри меня, пожалуйста, у меня очень болят плечи, и я не могу двигать руками». Когда профессор снял пальто, а затем пиджак, оказалось, что пиджак был надет вместе с деревянными плечиками…
[Там же. С. 31]
Андрей Иванович Воробьев
[38]
Было очень весело…
— В 1942 г. я схлопотал левосторонний плеврит в детском доме, такое удовольствие — среднего пошиба. <…> А той жуткой скарлатины теперь нет. Я лежал в Морозовской больнице, рядом со мной, справа, слева, умирали дети.
— А Вы лежали не с ней?
— Я среди них лежал со скарлатиной, но я не умер, если бы я умер, я бы не разговаривал сейчас.
[А. И. Воробьев // Клиническая геронтология. 1998. № 4]
О работе электромонтером
Я в юности работал немножко и электромонтером <1943>. Можете представить себе, какие у меня были пальцы — толстые, грубые. Мы гайки вертели руками, с ключами было всегда дефицитно. Как я проверял электрощиток — под током он или не под током. Я подходил, двумя пальцами — раз!.. Я говорю то, что было. Это, во-первых, не мое изобретение, я это подглядел у опытных монтеров. Но у меня, во-первых, была толстая кожа на пальцах, во-вторых, пардон, не очень мытая от машинного масла, поэтому проводимость была невелика, ничего особенного.
