Руки Собачьего Хвоста разжались, и, забыв об Отелло, он бросился к своей повелительнице.
– О-э! Ненавижу воду! Я спасу вас, королева, закрою от дождя! Я превращусь ради вас в зонтик! – крикнул он.
– Отстань! Без тебя спасусь!
Рыжая Карла, с которой дождь как бы смывал черты лица, метнулась под кожистые крылья Черного Герцога, обхватила его снизу руками за шею и крикнула что-то на языке летучих мышей. Собачий Хвост прыгнул в седло и ухватился за луку. Черный Герцог понял и поднялся в воздух, унося королеву к реактору.
– Клянусь Злом, вы еще обо мне услышите! – успела крикнуть Рыжая Карла, и они скрылись в сплошной пелене дождя.
Дождь лил всю ночь. Рассохшаяся земля жадно впитывала влагу. Мелкий, почти пересохший ручей вышел из берегов и запрудил долину, превратившись почти в глубоководную реку. Из земли прямо на глазах пробивалась трава, а облетевшие от засухи деревья покрывались свежей листвой какого-то нового, очень яркого зеленого цвета.
– Странный лес спасен! – крикнул Отелло. – Огонь не сможет пережить такого ливня.
Под дождем они побежали к реактору, опасаясь за своих близких. Но беспокойство было напрасным.
Они встретили Мумуню, Умника, Хорошиста уже на полпути к крепости врагов. Оказалось, что, как только начался дождь, карлики обезумели от ужаса и стали забиваться в норы под фундаментом, а те, кто не мог спрятаться, превращались в камни. Двор реактора вмиг опустел, и мутантики смогли беспрепятственно покинуть его, целые и невредимые.
– Ну как ты, Мумуня? – встревоженно спросил Пупырь у жены.
– Да вроде жива, – сказала она с некоторым сомнением.
– Тогда как насчет того, чтобы устроить свадьбу прямо сейчас? Тем более что и так все друзья здесь собрались, – заявил Пупырь и взял Бормоглотика и Трюшу под руки.
– Ты с ума сошел? Дождь ведь! – крикнула сквозь ливень Мумуня.
– А по-моему, это пустяки. Дождь свадьбе не помеха, – упрямо настаивал Пупырь.
И, хотя далеко не все из насквозь промокших шерстюш и лобастиков были с ним согласны, спорить никто не стал.
– Да здравствует свадебный дождь! Примите мои воображаемые цветы! – закричал Хорошист и с хохотом протянул Мумуне и Пупырю Бубнилку. – Отгадали мой ребус? Дети – цветы жизни, – пояснил он.
Бормоглотик обнял Трюшу. Ее мягкий грушевидный нос смущенно засветился. А дождь все шел…
– Начинается новое время… – сказал молодожен. – Совсем новое. Не знаю, каким оно будет, но очень надеюсь, что счастливым.
