Почему среди художников так много, как мы говорим, «вывертов» жизненных? Сценарий-то кончается из-за усиления интенсивности проживания. Искусство использовать данность более гибко, с большей степенью социальной свободы, искусство преодоления сопротивления материала данной жизни дает возможность быстро реализовать все то, что в сценарии. Есть шанс прийти, казалось бы, к полному счастью. Достигнуть финала своего сценария. Но мы с вами знаем, что в финале сценария может быть и несчастье, и страдание, и полная неудача. Все зависит от того, какой сценарий запечатан в подсознании, то есть закреплен субъективным переживанием истинности.
Внутриутробные переживания и впечатления, переживания, происходящие во время родов, – вот начало сценария, от этого во многом зависит, как он сложится, а затем от динамики взаимоотношений с матерью. Потом динамика взаимоотношений с самим собой, управление организмом. Потом динамика отношений с отцом. Потом динамика отношений с семьей, включая всех родственников. Потом динамика отношений с микросоциумом: двором, улицей, яслями, детским садиком. И к семи годам, когда ребенок идет в первый класс, он уже готовый человек, остается десять процентов на социальную адаптацию.
Вытащить этот сценарий, осознать его очень сложно. Но вы можете, посмотрев на свою жизнь, заметить, что ходите по кругу. Некоторые ситуации в вашей жизни все время повторяются. Вы вроде ушли из этой ситуации, а потом – бах! – и опять к ней вернулись. Ситуации, которые в жизни повторяются, и есть ситуации сценария. Они заложены в ваш сценарий. Это очень важно понять. Потому что, в принципе, условно говоря – в норме, взрослый в вас должен увидеть и осознать влияния и родителя и ребенка в себе, и давление требований родителя, и свою детскую историю беспомощности. Если это удается увидеть полностью и осознать, получается гармоничный взрослый человек.
Значит, первый элемент реального замысла жизни, психологически конкретного, – это замысел по присоединению к себе взрослому только тех элементов родителя и ребенка, которые не разрушают целостность вашей взрослой личности.
Второй момент формирования замысла связан с целями. Цель опасна тем, что не дает автоматически смысла. То есть достижение как смысл – вещь слишком сомнительная. Достигнув цели, вы ее теряете, потому что она уже достигнута, она уже исчезла. Если вы никак не можете достичь цели, значит, происходит слом от бессилия и невозможности. И опять смысл достижения теряется и начинается снижение планки, снижение уровня притязаний, но уровень ожиданий от этого не снизится.
А ведь соотношение между тем, чего я жду от себя реально, и тем, на что я притязаю, в идеале должно совпадать, но так почти никогда не бывает. Зазор должен быть, хотя бы небольшой. Потому что если уровень ожиданий выше уровня притязаний – это тоже некомфортная ситуация по той простой причине, что человек надрывается там, где можно сделать все одним движением. Он не может увидеть, что это просто.
Если притязание выше ожидания, тогда другой вопрос. Тогда я просто ничего не делаю. Нахожу массу объяснений тому, почему я не могу достигнуть этого. Потому что то, се, третье, десятое… Тогда ситуация непризнанного гения. «Я вообще-то гений, но не создали условий, не те стартовые условия, не тот социально-психологический мир, не то материальное благосостояние, не то государство, не в то время родился…» Когда притязание превышает уровень ожиданий, с ним как-то легче «бороться».
А если оно ниже уровня ожиданий? Тогда получается стрельба из пушки по воробьям. Тогда человек делает массу усилий на пустом месте… Чего он так надрывается?
Итак, второй элемент замысла жизни – это анализ соотношения ожиданий и притязаний. Если вы притязаете на вещь, которая требует действительно энного количества лет непрерывных усилий, то тогда и нужно настраиваться на стайерскую дистанцию, а не думать, что она вот – бах! трах! – и упадет. Невозможно сразу взять скрипку и начать играть, как Паганини. Невозможно. Даже при абсолютном слухе: пальцы, инструмент… Невозможно сразу взять с места и станцевать классический балет.
Нужно знать себя. Свои ожидания. И не устраивать себе замысла на двадцать лет работы, если вы не в состоянии ждать больше полугода. Замысел надо такой, который действительно за полгода можно осуществить. Либо нужно создавать суперинтенсивную технологию, чтобы выиграть время. Но для этого нужно иметь соответствующие навыки, силы, здоровье, умение концентрироваться, выдерживать психологические нагрузки.
В погоне за смыслом
Есть процессы, которые нельзя ускорить, есть процессы, которые можно ускорить за счет более прогрессивной психотехнологии. Но даже ставя перед собой какую-то цель, формируя замысел на цель, нужно не забыть обеспечить эту цель смыслом, уходящим за ее достижение. Чтобы не получилось, как в том классическом примере, когда люди живут в бараке, в тесноте, в страшных условиях, мечтают, когда наконец получат отдельную квартиру и заживут счастливо. Получают отдельную квартиру – и семья рассыпается. Потому что цель достигнута. Смысл совместного существования исчез. Ибо смысл держался, оказывается, не на том, чтобы получить квартиру, а на том, что мы плечом к плечу сражаемся, чтобы получить эту квартиру.
Вот более широкий пример. Когда люди молодыми попадали на войну, приходили с войны победителями, а потом жить надо было нормально. Или то, что я наблюдал, работая с чернобыльцами. Он в течение трех, четырех, шести месяцев герой, он в центре внимания. Потом все кончилось. Авария ликвидирована. Что теперь делать? Как вернуться к обычной жизни?
Значит, какую бы цель вы перед собой ни ставили, вы должны заранее обеспечить ее смыслом, превосходящим эту цель. Иначе вы себя развлечете, но проблему смысла не решите. Движение, стремление к цели, карабкание на гору само по себе – увлекательная вещь. Это пример работы ради работы. Я вот заберусь, а тогда уже… Ну, забрался. Все равно надо все сначала. Что у подножия горы, что на вершине. Смысл все равно нужно формировать. Порождать. Либо присваивать.
Как можно присвоить смысл? Через принадлежность к традиции. Через веру, надежду и любовь. Другого пути к приобретению вечных ценностей, вечного смысла, помимо пути любви, веры – нет.
Вообще движение к смыслу, к смыслопорождению начинается с момента любви и веры. Потому что страх, из которого порождаются такие понятия, как долг, самоконтроль, самоограничение, и тот детский страх – первый момент с начала схваток и кончая грозными фигурами матери и отца, от которых все на свете зависит (имеется в виду первый период жизни), не может быть источником смысла. Только когда страх вытесняется любовью, в идеале со стороны тех же родителей, со стороны того же мира, в который ты из прекрасной материнской утробы вдруг почему-то выпихнут, – только тогда любовь к тебе трансформируется в твою способность любить себя и других.
Любовь порождает веру, порождает смысло-творческую функцию. Поэтому религия есть величайшее порождение человеческого бытия. Ибо Бог всемилостив и любит по определению всех изначально. Поэтому христианство так привлекательно, ибо Иисус уже тогда искупил все наши грехи. Тех, кто жил тогда, тех, кто жил до того, тех, кто живет сейчас. Сама идея освобождения через Сына Божьего от греха есть идея породить любовь к человеку. Дабы он мог возлюбить себя. Это и есть религия. Это и есть сокровеннейший пласт религиозного сознания. Это и есть возможность породить смысл персонально. В себе самом. В сердце своем, как говорят в духовной традиции.
