– Пистолет? – спросил Скорпион.
– Кое-что понадежнее, – ответил Клавэйн. – Нож.
107-я Рыб, год 2615-й
Куэйхи пробрался по узкому до абсурда коридору, который протянулся через всю «Доминатрикс», из носа в корму. Вокруг щелкали и гудели механизмы – корабль напоминал склад, битком набитый хорошо смазанными часами.
– Это мост. Больше мне пока ничего не известно.
– Что за мост? – спросила Морвенна.
– Длинный и узкий, как стеклянное волокно, и с очень плавным изгибом. Соединяет два края глубокого оврага или разлома.
– По-моему, ты напрасно радуешься. Если это действительно мост, то его наверняка уже кто-то уже видел. Я даже не имею в виду тех, кто его построил.
– Не обязательно, – возразил Куэйхи.
Он уже успел поразмыслить над этим, и в голове сложилась довольно правдоподобная аргументация. Он постарался говорить так, чтобы объяснение не казалось хорошо отрепетированным:
– Во-первых, мост почти незаметен. Он большой, но, если не всматриваться, запросто можно проглядеть, особенно при быстром облете планетной системы. Допустим, спутник был повернут к разведчикам другой стороной, мост прятался в тени или не хватило разрешения сканера, чтобы показать такую мелкую деталь… С тем же успехом можно искать радаром булыжник – хоть ты тресни, но без специального оборудования ничего не увидишь.
Пробираясь по извилистому коридорчику в ангар с шаттлом, Куэйхи стукнулся головой.
– И я не заметил никаких следов чужого пребывания. В звездной номенклатуре почти ничего не говорится об этой системе – вот почему мы можем смело давать названия. Если тут кто-то и побывал, то он, лентяй этакий, не потрудился оставить обычный минимум сведений о себе.
– Но если тут никого не было, – сказала Морвенна, – откуда взялся мост?
Куэйхи улыбнулся. Он ожидал такого вопроса:
– Вот именно! Я не считаю, что этот мост рукотворный.
Он протиснулся в ангар, и освещение включилось, реагируя на тепло его тела.
– По крайней мере, его строили не люди.
Морвенна, надо отдать ей должное, сразу поняла, к чему он клонит. Возможно, для нее Куэйхи не представлял никакой загадки.
– И ты решил, что наткнулся на какой-то инопланетный артефакт?
– Нет, – ответил Куэйхи. – Я вовсе не считаю, что наткнулся на какой-то артефакт. Я считаю, что наткнулся на самый обалденный инопланетный артефакт, который запросто забьет баки всем остальным. Я считаю, что нашел самый удивительный, самый прекрасный объект во всей освоенной Вселенной.
– А что, если мост естественного происхождения?
– Если бы я мог показать тебе снимки, ты бы мигом отбросила эти бесполезные домыслы.
– Ты все же не торопись с выводами. Я видела, на что способна природа, стоит дать ей время и простор. Смотришь и не веришь, что это результат бессмысленного стечения обстоятельств, а не творчества талантливого разума.
– Я тоже видел подобные чудеса, – ответил он, – но сейчас, поверь, мы имеем дело с чем-то иным.
– Конечно поверю. Выбирать-то не приходится.
– Это не тот ответ, которого я ждал, – сказал Куэйхи. – Но до поры сойдет.
Он развернулся в ангаре. Внутри было как в крошечной ванной, витали те же запахи антисептиков. Тесноту усугубляло присутствие личного корабля Куэйхи, ориентированного носом к продолговатой двери шлюза и закрепленного на стапелях.
С обычным тайным обожанием Куэйхи погладил броню «Дочери мусорщика». Под его рукой кораблик в своей «колыбели» загудел, завибрировал.
– Спокойно, девочка, – прошептал Куэйхи.
Разведывательный корабль больше походил на роскошную игрушку, чем на мощное судно для облета неизвестных миров, каковым являлся на самом деле. Чуть выше самого Куэйхи, он был построен по последнему слову демархистской технологии. Казалось, обтекаемый гладкий корпус с великим искусством вырезан из цельного куска янтаря. Под просвечивающей обшивкой блестели серебром и латунью механические внутренности. Гибкие крылья были плотно прижаты к бортам «Дочери», различные сенсоры и зонды прятались в закрытых отсеках.
– Откройся, – прошептал Куэйхи.
И корабль проделал то, от чего у пилота всегда замирало сердце. Части корпуса, бесшовно соединенные друг с другом, мгновенно отогнулись в сторону, а то и вовсе свернулись, как лепестки, явив укромную нишу. В ней, снабженной мягкой обивкой, а также устройствами жизнеобеспечения, управления и анализа, места хватало только для одного человека. Было нечто одновременно отталкивающее и притягательное в том, как машина приглашала его в себя.
По всему выходило, что, забираясь внутрь «Дочери», он должен был испытывать тревогу, боязнь замкнутого пространства. Однако, глядя внутрь корабля, Куэйхи, напротив, испытывал возбуждение. Вместо того чтобы воображать себя узником янтарной камеры, он чувствовал, что соединен через нее с необъятностью космоса. Кораблик, этот крохотный самоцвет, давал ему возможность погрузиться в атмосферу планеты, даже в ее океаны. Задействуя все пять чувств пилота, в том числе осязание, корабль передавал ему данные об окружающем пространстве. Куэйхи мог ощутить прохладу чужих морей, увидеть сияние чужих закатов.
Совершив пять разведывательных полетов на службе у королевы, он нередко встречался с поразительными, без преувеличения чудесными явлениями и упивался головокружительным экстазом. Увы, ни одно из этих чудес и диковин невозможно было увезти и выгодно продать.
Куэйхи спустился внутрь «Дочери». Корабль оплывал, сужался вокруг, приспосабливаясь к форме пилотского тела.
– Хоррис?
– Да, любимая?
– Хоррис, где ты?
– В ангаре, на борту «Дочери мусорщика».
– Не надо, Хоррис.
– Надо. Я должен слетать и посмотреть на мост вблизи.
– Я не хочу остаться одна.
– Знаю. Я тоже не хочу покидать тебя. Но мы будем на связи. Почти никакой задержки сигнала – словно я рядом с тобой.
– Нет, не рядом…
Куэйхи вздохнул. Он знал: расставание выйдет трудным. Не раз думал, что гуманнее было бы улететь тайком, надеясь, что связь будет устойчивой и Морвенна ни о чем не догадается. Но он знал Морвенну и не сомневался, что она раскусит его уловку очень быстро.
– Я скоро вернусь, обещаю. Через несколько часов, только туда и обратно.
Скорее всего, полет займет целый день, но ведь это тоже «всего несколько часов». Морвенна поймет.
– Почему ты не хочешь подлететь поближе на «Доминатрикс»?
– Потому что не стоит рисковать зря, – ответил Куэйхи. – Ты же знаешь мой стиль. «Доминатрикс» большая и неповоротливая. У нее броня, и она летает далеко и быстро, но лишена маневренности и не очень сообразительна. Если мы… Если я попаду в беду, «Дочь» выручит. Этот кораблик умнее меня. А если потеряем «Доминатрикс», на «Дочери» не доберемся до «Гностического восхождения». Согласись, любимая, улететь отсюда мы сможем только на «Доминатрикс». Нельзя подвергать опасности большой корабль. – Он поторопился прибавить: – И тебя.
