– Не думали? Тогда, наверное, вы заблудились. Потому что это дверь на крышу. Там нет ничего интересного, поверьте.
– Мне хотелось посмотреть на Халдору.
– Но вы же ее видели много раз.
– Последний раз довольно давно, а так высоко над горизонтом – никогда, – ответила Рашмика. – Я хочу увидеть Халдору в зените.
– Что ж, тогда нужно еще немного подождать. А теперь… с вашего позволения.
Квестор протиснулся к двери мимо Рашмики, на миг неприятно прижался к ней животом.
Зеленый зверек взглянул на девушку фасетчатыми глазами.
– Пусть тот, кто сам без греха, первым бросит камень, – сказал он.
– Куда вы идете, квестор? На вас нет скафандра.
– Вам пора, мисс Эльс.
В темную нишу рядом с дверью, которую случайный посетитель, вероятно, и не заметил бы, квестор сунул руку, постаравшись сделать это быстро и скрытно. Рашмика услышала щелчок, словно сработал потайной механизм.
Дверь открылась перед квестором, и он шагнул в проем. Дальше в красном свете Рашмика увидела несколько аварийных комплектов и скафандры в шкафах.
Девушка снова пришла сюда через несколько часов, удостоверившись, что квестор вернулся внутрь каравана. Прихватила собственный скафандр, свернутый и затолканный в сумку, чтобы незаметно пронести его через гудящие помещения. Она тронула ручку двери: как и раньше, та была заперта. Но, сунув руку в замаскированную нишу, которую квестор пытался утаить от нее, нашла там рычаг. Нажав, Рашмика услышала щелчок дверного замка. По идее, тут еще должен быть страховочный механизм, не позволяющий отпереть внешнюю дверь, пока открыта внутренняя. Но опасения оказались напрасны – внутренняя дверь распахнулась перед ней, как давеча перед квестором. Проскользнув в проем, девушка закрыла ее за собой и надела скафандр. Проверив запас воздуха, она с облегчением отметила, что его достаточно, и ощутила кратковременное дежавю, вспомнив, как делала то же самое, покидая дом.
Припомнила она также, что тогда резервуар был заполнен не до конца, словно кто-то недавно попользовался ее скафандром. Она не придавала этому значения, но теперь вдруг ощутила тревогу, а затем память подбросила еще кое-что. Снаружи возле люка виднелись следы, подтверждавшие, что кто-то недавно пользовался шлюзом и ее скафандром. Следы были маленькие и могли принадлежать матери. Но и следы самой Рашмики ничем не отличаются от них.
Она вспомнила также, что полиция подозревает ее во взрыве склада, ищет как диверсантку. А побег из поселка, конечно же, укрепил подозрения. Но погоню за ней посылать не стали, потому что прямых доказательств, скорее всего, нет.
Что все это значит? Если Рашмика взорвала склад, то как она может не помнить? Более того, зачем она сделала это, ведь такая выходка совершенно бессмысленна? «Нет, – сказала она себе, – я ни при чем. Просто случайно подозрение пало на меня».
Но сомнения продолжали ее мучить.
Через десять минут Рашмика уже стояла на крыше огромной машины, в безвоздушном пространстве, под усыпанным звездами небом. Мысли о взрыве на складе никак не отпускали ее, но усилием воли ей удалось сосредоточиться на том, что окружало ее в данный момент.
Рашмика припомнила, что произошло в коридоре, когда она встретила квестора. Странная встреча. Наверняка в караване множество выходов на крышу, но квестор наткнулся на пассажирку у той самой двери, которую она пыталась открыть. Могло быть так, что квестор следил за ней, за ее блужданиями по маленькой империи на колесах? Разговаривая с Рашмикой, он хотел что-то скрыть. Это было написано на его лице, читалось во вскидываемых на мгновение бровях. Он чувствовал себя виноватым, оттого что следил за ней? Наверняка квестору не часто выпадает шанс полюбоваться девушкой ее лет, вот он и таращился, и его кошмарная зверушка тоже.
То, что квестор подсматривает, – плохо. Ну да ладно – она недолго пробудет на караване, а сейчас ее больше всего интересует, что находится на крыше. Если квестор следил, то легко мог остановить ее, пока она надевала скафандр и поднималась на крышу. Но никто не остановил; наверное, квестор занят или решил не мешать ей – пусть попадет туда, куда так стремится.
Она почти сразу забыла о квесторе, увлеченная открывшимися кругом видами.
До сих пор Рашмика ни разу не видела исчезновений. На ее веку они случились дважды. Причем в одном случае Халдора виднелась с Равнины Вигрид, но в то время Рашмика была в школе. Конечно, она знала: заметить что-нибудь очень сложно, даже если тебе очень повезет и в великий момент ты окажешься снаружи, на льду. Явление продолжалось всего-то долю секунды. Что оно было, ты всегда узнаёшь слишком поздно. Единственные, кто успевал заметить исчезновение, – за исключением Куэйхи, с которого все началось, – это сектанты, давшие обет непрерывно наблюдать за Халдорой. Но они вынуждены были молиться о том, чтобы не моргнуть в самый важный момент. Борясь со сном при помощи наркотиков и избирательной нейрохирургии, они доводили себя до полубезумного состояния.
Рашмика не могла представить себе веру такой силы, но, с другой стороны, ей никогда и не хотелось примкнуть к церкви. Она была не прочь увидеть исчезновение, но именно потому, что считала его рациональным природным явлением, а не доказательством Божественного промысла космических масштабов. Стыдно, считала она, если ты не можешь похвастаться, что своими глазами видела этакое диво. Поэтому в детстве, когда Халдора висела над горизонтом и у Рашмики появлялась свободная минутка, девочка спешила наружу, посмотреть на газовый гигант. Конечно, это ничто по сравнению с бесконечным бдением церковных наблюдателей, да и, по статистике, шанс увидеть пропажу Халдоры ничтожен, но она все равно выходила на поверхность, презрев статистику и тех, кто не разделял с нею исследовательского энтузиазма.
Крыша каравана была сплошь усажена опасными предметами – тут и ящики генераторов, и радиаторные решетки, и выпускные клапаны, и змеи силовых и коммуникационных кабелей. Все казалось очень старым, смонтированным много лет назад. Рашмика прошла в одну сторону, потом в другую, строго вдоль ограждения эксплуатационных мостков. Добравшись до края машины, девушка глянула вниз и содрогнулась – так далека была земля и так медленно она двигалась.
На крыше никого не было, по крайней мере на этой машине.
Она посмотрела вверх, задрав голову, насколько позволяло сочленение шлема и скафандра. В небе было полным-полно движущихся в разные стороны огоньков. Казалось, Рашмику окружают две независимые небесные сферы, два прозрачных звездных глобуса, один внутри другого. В первый миг от этого зрелища всегда кружилась голова. Прежде лишь секундное недомогание – но здесь, на высокой крыше движущейся машины, это головокружение было смертельно опасным.
Рашмика покрепче ухватилась за поручни, опустила голову и вгляделась в горизонт. Потом, успокоившись, снова посмотрела на небо.
Впечатление, будто она попала в середину пары сфер, было не совсем уж обманчивым. Огоньки, усеивающие бо́льшую сферу, были невообразимо далекими звездами; на меньшей сфере кружили корабли ультра, отражая солнце идеально полированными поверхностями. Время от времени та или иная звездочка выбрасывала луч яркого света, корректируя маневровой дюзой положение на орбите или готовясь к отбытию.
