— Я тире самого высокого уровня, умеющая работать с подсознанием. Поэтому, есть методы.
— И сколько они Вам платят?
— Я работаю по разовым контрактам, поэтому зависит от случая.
— Прекрасно. Надо составить прайс — лист!
А я в нем не ошиблась. И как среди эйфи мог родиться такой делец?
— Вот и займитесь этим. Только договаривайтесь с самим Литвиновым. Он лично подписывает мне чеки и заключает со мной договоры.
— Да — да. Тогда, нужно сбегать в пару мест, подготовить все к нашей с ним завтрашней беседе. Я могу идти? Или для меня есть еще что‑то?
Я лишь покачала головой, и на этом Ферне покинул нас.
— А он фанатик, — заметил Тарк. — Значит, хотите, что бы я был для Вас палочкой выручалочкой?
— Поймите меня, я еще мало разбираюсь в здешнем обществе, зато неплохо в психологии. Даша прекрасная помощница и хорошая правая рука. Она исполнительна и решает проблемы рода во многих областях, но не более. Из‑за своей замкнутости, она многого не может сделать, или это дается ей с трудом. Вы же другой человек и как раз можете то, чего не может Даша. Дополняя друг друга, можете прекрасно сработаться. Ну, про Ферне и говорить нечего. Так что?
— А куда мне деваться, я многим Вам обязан и своим новым статусом, в том числе.
— Тогда, это все.
И закрыв глаза, откинулась на спинку дивана. Как я устала!
— Конечно это немое дело, но если Вы хотите поговорить…
Приподнявшись, я взглянула на смущенную физиономию Тарка. А может правда? Он и так уже в курсе моих эмоций, будет молчать. К тому же, мужчина.
— Что ж воспользуюсь Вашим предложением, но если проболтаетесь, выжгу Вам мозг, несмотря на последствия.
Тарк лишь вскинул брови, давая понять, что он меня услышал.
— Можете, не бояться, я не буду выплескивать свои эмоции еще раз, Вы и так ими прониклись сверх меры, но вкратце расскажу одну историю, а Вы выслушаете меня и поделитесь впечатлениями.
И сухо, опираясь на факты я, рассказала ему то, что произошло между мной и Александром, с начала нашего знакомства.
Некоторое время драг молчал, а потом сказал:
— Это хорошо, что Вы спросили мнение мужчины драга, другие Вам мало что объяснят. Вы знаете, сколько Уотерстоун занимает свой пост?
Я покачала головой.
— Двести тридцать семь лет. И я долгое время с ним работал. Фактически, он являлся моим начальником. И когда я сегодня увидел Вас, то не поверил, что передо мной непробиваемый Уотерстоун, который всегда был очень скуп на эмоции. Потрясающий ученый, прекрасный организатор и управленец, все это про него, но пылкий влюбленный… Это просто фантастика, которая превратилась в реальность.
— Я читала о его расе и поведение Александра, совсем не походит на поведение влюбленного драга.
— Очень даже подходит. В ситуации, которая возникла сейчас между вами, виноваты оба. Вы, олицетворяли его с общепринятыми шаблонами, не пытаясь ничего узнать, ни о его расе, ни о нем самом, в частности. У всех есть предубеждения и у Вас тоже, причем еще из своего времени, хотя нужно жить нашим. Он совершил точно такую же ошибку, плюс надо было быть поувереннее в своей любимой женщине. Но, как и большинство драгов, он неопытен в таких делах, а еще привык все держать под контролем. И тут такой шок, влюбился в землянку, попасть в независящие от тебя обстоятельства. Как итог, у вас возникло взаимонепонимание.
— Я конечно не мужчина и многого не понимаю…
— Мало того, что Вы не мужчина, Вы еще и не драг. Я постараюсь объяснить. Видели большинство землян нашего времени? Безусловно, они в большинстве своем положительные и коммуникабельные люди, но поверхностные. Вы же не будете это оспаривать?
— Нет, но…
— Стереотипы и предубеждение были всегда и он, из‑за того, что в самом начале обстоятельства и чувства выбили у него почву из‑под ног, поддался им. Сознание было смущено привязанностью и сильным, накатившим желанием. Такие эмоции плюс расовый и временной барьер. Чего Вы хотели в итоге?
— В плане себя, я согласна, но многие поколения драгов поддавались этим эмоциям…
— Не мне Вам рассказывать, что знать и чувствовать, это разные вещи. Я тоже об этом знал и, тем не менее, когда там, в ангаре, Вы показали мне какие они на самом деле… Это не передать словами. Но я запомнил эти ощущения и в свое время они мне помогут. А его физические реакции… Разве плохо, когда мужчина Вас вожделеет и находит привлекательной? Любимый мужчина.
— Этого мало.
— Да у вас такой шквал чувств, такая любовь, о которой многие мечтают. Сегодня воздух между вами искрился и был напряжен до такого состояния, что любовь, ощущали не только вы, но даже мы когда находились рядом.
— Правда?
— Не то слово. А тот разговор, который затеял его отец, был продиктован заботой о сыне. Если Вы предадите Уотерстоуна или измените ему, это будет, для него, страшный удар. Я что‑то подобное пережил, хоть и искусственное. Не представляю, что будет, если со мной такое случится на самом деле. Я, наверное, умру. Его отец женат и понимает, о каких чувствах идет речь. А Вас он не знает, и поэтому стереотипы оказали влияние и здесь.
— Похоже, я действительно многого не понимала.
— Мне со стороны, как незаинтересованному гуманоиду, виднее, что Вас обидело. Чувства не застилают мне глаза, и я ясно вижу общую картину. Да, он недостаточно понимал и знал Вас тогда, но не согласился бы на меньшее. Просто, если бы Вы были кривая, косая, необразованная и глупая, это ничего бы не изменило. Александр все равно был бы с Вами. А то, что у его избранницы есть ум, характер и качества, которые он уважает, только усиливает и углубляет его чувства, как эмоциональные, так и физические.
— Не верю. Он бы не остался со мной, будь я…
— Остался бы. Любовь это не за что, а вопреки чему.
— Здесь еще ходит такое выражение?
— Такие умозаключения проходят сквозь века, а уж если оно про любовь, то и подавно.
— Вы циник.
— Это да. Как теперь смотрятся Ваши отношения, под другим углом?
Я промолчала, мне требовалось время, что бы все обдумать и принять.
— Дав Вам пищу для размышления, я пойду, пока Ваш благоверный не свернул мне шею.
Посмотрев на его телосложение, я позволила себе, усомниться.
— Это Вам‑то?
— Вы плохо представляете себе, возможности Александра. Я крупнее да, но он будет посильнее, плюс состояние эффекта.
Мне осталось только хмыкнуть.
Уже в двери Тарк обернулся и добавил:
— Только имейте в виду, что Уотерстоун подошел к своему пятисотлетнему порогу и Ваши отношения, пусть и несколько тормозят развитие безумия, но следует быть осторожной. Они так же, не позволяет ему избежать опасного состояния, замкнувшись в себе. Смотрите, что бы это не зашло далеко, а то потом пожелаете, да будет поздно.
