Но…
Грандиозный замысел эр-Рашаля аль-Дулкварнена вот-вот грозил обернуться кошмаром. Случайное столкновение, переросшее в морское сражение, лишило праман возможности заманить патриарха и императора в ловушку. Их союзники хоть и победили в битве, но оказались загнаны в угол. И скорее всего, поймут это, только когда начнется голод.
Элс не отрывал глаз от карты и отчетливо видел, какая катастрофа грозит правоверным. Ганзель еще не слишком ярко расписал грядущие события.
Если только у эр-Рашаля не припасен на этот случай какой-нибудь невообразимо коварный тайный план. Иначе получается, что его хитроумные интриги привели к потере двух флотилий и двух армий, состоящих из опытных воинов. Если только…
Элс до сих пор не знал, зачем волшебнику понадобились те мумии из Андесквелуза.
А может быть, эр-Рашаль, как и Гордимер, хотел просто от него избавиться? Приказ отдал Лев, но подбил его на это колдун. Гордимеру мумии были без надобности, но он с удовольствием послал бы на верную смерть потенциального соперника.
– Капитан Хект?
Услышав голос принципата Дивино, Элс вздрогнул:
– Простите, ваша милость. Эта карта словно пытается что-то мне сказать. Но я не понимаю. Что-то весьма очевидное.
– Тут никто не фонтанирует идеями.
– Разумеется, ваша милость. Если бы это было очевидно, кто-нибудь обязательно бы заметил.
– Если все-таки что-нибудь заметишь, расскажи. Я хотел бы услышать твои соображения. По-моему, все может скверно обернуться для Бруглиони. И для тех, кто согласился на этот бротский полк.
– Едва ли. Присутствующие здесь вложили в кампанию лишь деньги. Вряд ли кто-то из кланов рискнет столкнуться с врагом лицом к лицу.
– Ты циничен, почти как истинный житель Брота. Но…
– Да, ваша милость?
– Все пойдет прахом? Я об этой патриаршей авантюре со священным походом.
– Не могу ответить вам на этот сокровенный вопрос. Все зависит от благосклонности власть предержащих. Но неверные совершили большую глупость, им бы попридержать силы и предоставить Кальзиру разбираться с захватчиками самостоятельно.
– Объясни-ка. – Принципат смотрел на него с недоумением.
– В сражении люсидийцы и дринджерийцы потеряли большую часть флота. А они ведь хотели противостоять силам запада на море. Или силам Восточной Империи. Но что еще хуже, они умудрились потерять лучших солдат и матросов, и это – когда патриарх призывает устроить новый священный поход.
– Я, по всей видимости, мыслю не как военный стратег, – вздохнул Дивино. – Только понимаю, что эти войска обрушатся на нас в Кальзире.
– Конечно же, в этом и состоит их цель. Но мы разобьем их, уничтожим корабли и перебьем людей. Тогда все потраченные на них время и деньги пойдут по ветру. Некому будет противостоять чалдарянам во время священного похода. Если только Безупречный и Ганзель сами не выкинут какой-нибудь глупости.
В комнате началось оживление.
– Прошу прощения, – сказал принципат, – нужно идти. Прибыл его святейшество.
Безупречного никто не ожидал увидеть на совете, но он не сообщил ничего важного и ушел через каких-то двадцать минут. Элс испытал легкое разочарование: столько лет ему расписывали патриарха эдаким рогатым и хвостатым демоном, а на деле он оказался лысеющим коротышкой с узенькими глазками и поджатыми губами и походил скорее на заурядного лавочника, чем на фанатичного полководца. Казалось, патриарх даже толком не понимает, о чем рассуждают собравшиеся.
Когда-то его избрали члены коллегии – как наименьшее из зол. Зато теперь церковь никак не могла собрать денег на его заморские кампании.
Как позже уверял Элса принципат Дивино Бруглиони, то была лишь личина, с помощью которой патриарх обманывал тех, кто плохо его знал.
Элс мысленно отметил, что патриарх появился на совете тихо и незаметно, без охраны. Быть может, Гонарио Бенедокто, подобно Родриго Колоньи, спешил тайно предаться запретным радостям? Поэтому и отпустил телохранителей, которые могли бы его выдать?
Тейдж никак не мог понять, почему остальные не видят того, что для него яснее ясного. Ведь все же нарисовано здесь, на этой самой карте. Все, чтобы уничтожить Кальзир и погубить тех храбрых солдат, которых отправят защищать эти бесплодные земли.
После совета он поговорил с несколькими военачальниками. Почти никто не знал по имени ни мафти аль-Арая эль-Арака, ни кого-либо из тамошних вельмож и генералов. Те немногие, кто побывал в Кальзире, называли его обителью хаоса – как и в чалдарянской Фиральдии, там правили крошечными владениями мелкопоместные князьки.
– Ты повесила на двери и окна новые амулеты и обереги? – шепнул он нежащейся в его объятиях Анне.
– Что-то пыталось пробраться в дом. Женщина, торгующая амулетами, не поверила мне. Но деньги взяла.
– Не поверила, что такое может случиться в Броте?
– Точно.
– Они здесь все глупцы.
– Просто люди всегда думают, что их это не коснется.
– Амулеты хоть на что-то годятся?
– Мне эту женщину посоветовали.
– Но клиентам своим она не верит.
– Я не вчера родилась. В Сонсе, мой дорогой, тоже не все тихо да гладко.
– Ну ладно.
– Думаешь, это из-за тебя? Кто-то шпионит за мной, чтобы подобраться к тебе?
Элс предпочел не отвечать, потому что именно так и думал.
– Бог мой! А наш крепыш-то и не думает спать! – воскликнула Анна, наклоняясь к Элсу и лаская его. – Что ж, придется потрудиться, такова уж наша женская доля. Но я уж ему задам!
До Анны Мозиллы Элс обладал лишь одной женщиной – своей женой. Она покорно принимала его ласки, никогда не противилась, потому что так велел ей долг. Но оставалась при этом совершенно равнодушной и отстраненной.
Анна же, напротив, была даже чересчур активной. Часто она оказывалась гораздо требовательнее его самого.
– Из меня получилась бы превосходная шлюха, – заявила она, – если бы я могла спать с незнакомыми мужчинами. Вот с тобой могу по двадцать раз на дню этим заниматься.
– Я уже не так молод, – возразил Элс.
– Ты, мой милый, никогда не был так молод. Кончай трепать языком – и за дело.
Элс решил, что за вдовой, скорее всего, следит Феррис Ренфрау. Анна рассказала новым соседям, что приехала в Брот из Апариона. Само собой, ей не поверили. Все решили, что она явилась откуда-то с дальнего севера – может, с южных границ Граальской Империи. Именно возле дома Анны Элс обычно отрывался от слежки.
Но нынешней ночью идти ему было некуда. Нынешней ночью он весь был во власти Анны.
Вернувшись на следующий день во дворец Бруглиони, Тейдж тут же занялся обычными делами.
