Глядя на Гордимерову пустошь, Элс задавался вопросом: не превратится ли по вине этого человека в такую же пустыню весь Дринджер?
Прямо сейчас в ста семидесяти милях к югу от Аль-Кварна по его приказу вырубали последний в стране лес, чтобы спешно достроить огромную боевую флотилию. Гордимер опасался амбициозного бротского патриарха, руннского императора и торговых республик – Датеона, Апариона и Сонсу. Добраться до Дринджера их армии могли только морем.
Наконец Элс вошел в город. За стеной ничто уже не напоминало о Гордимеровой пустоши – в Аль-Кварне кипела жизнь. Поговаривали, что здесь обитает целый миллион народу. Несомненное преувеличение, но Элсу нравилось так думать.
Аль-Кварн был его домом, домом всех ша-луг. Именно здесь появлялись защитники каифата и, по их собственному мнению, всей Обители Мира и Аль-Прамы, пристанища истинно верующих.
По длинной широкой лестнице Элс поднимался во Дворец Королей. Название это давно не соответствовало действительности, потому что королей не было в Дринджере вот уже несколько веков. К тому же господь не одобрял королей в принципе. Во всей Обители Мира не было ни единого короля – лишь правящие вместо них военачальники.
Элс воспитывался в одной из семи школ неутомимых отроков, где малолетние рабы превращались в опытных ша-луг. Раньше, еще до Гордимера, таких школ было больше, но Лев позакрывал многие, а оставшиеся заставил следить друг за другом, извращая таким образом их первоначальное назначение – стремление к совершенству.
До Дворца Элс добраться не успел – по городу пронесся полуденный призыв к молитве. Воин опустился на колени, совершая обычный ритуал уничижения. Так поступали все в Аль-Кварне, даже приехавшие по делам язычники. Повсюду шныряли доносчики, а нарушение закона каралось быстро и беспощадно.
Гордимер Лев ни во что не ставил каифа, главу всей религиозной махины, и обращался с ним как с заложником, зато, несмотря на свое собственное происхождение, фанатично чтил Писание.
Сохранилась запись о покупке Гордимера. Работорговцы утверждали, что мальчик родом кледиец, с побережья Промпта, но его имя, цвет кожи и телосложение говорили совсем иное: родом Гордимер был явно из Арнгенда. Сам он заявлял, что произошел от Предвестников. Элс посчитал это определенной проверкой на преданность: тот, кто принимал очевидную ложь и не пытался ее оспорить, вполне годился для Гордимерова царства.
Правителю постоянно доносили обо всех подряд. Наушником мог оказаться любой, достаточно было лишь вызвать чье-нибудь недовольство.
Все, кто имел дело с Гордимером, так или иначе становились доносчиками. Его боялись все и уважали многие, ведь прамане почитали сильных владык. Только сильный владыка мог усмирить непокорных псов войны и бунта.
Дринджер процветал. Вот уже тысячу лет из него в другие страны отправляли зерно и хлопок, а обратно ввозили золото, серебро и предметы роскоши. Соседние государства не могли похвастаться таким же богатством, но большинство дорожило миром, который обеспечивал каифат. На войне наживались немногие.
Элс поднялся с каменных ступеней, истертых бесчисленными прикосновениями миллионов сандалий, и вошел в прохладную тень под огромными квадратными колоннами. Мастеровые все еще переделывали украшавшие дворец надписи, оставшиеся с далеких и сказочных догордимеровых времен.
Потомкам предстояло узнать обо всех подробностях жизни Гордимера Льва (разумеется, кроме тех, которые он сам держал в секрете). Если только очередной властолюбивый и сильный владыка не перепишет историю заново. Тогда имя Гордимера уцелеет лишь в летописях, которые ведут его враги.
– Капитан Элс Тейдж?
Элс остановился. Глаза после яркого солнца не успели привыкнуть к полумраку Дворца.
– Да.
– Следуйте за мной.
На посланце было простое облачение из белого полотна, похожее на то, что носили древние жрецы, – длинная просторная рубаха и юбка до колен. В такой облачались придворные маги и предсказатели. Этот юнец – по всей видимости, новичок, – вероятно, еще не успел поступить в послушники. Наверняка он из Дринджера, из жреческого рода, восходившего к языческим временам. Ходили слухи, что некоторые из них втайне отправляют древние обряды.
Элс должен был явиться с докладом прямо к Гордимеру сразу же после прибытия, но не подчиниться он не мог. Эр-Рашаль аль-Дулкварнен, которого кое-кто звал Рашалем Шельмецом, был не менее опасен, чем сам Гордимер Лев. А может быть, и более. Власть ему давали Орудия Ночи.
Если у Гордимера вообще имелись друзья в этом мире, то единственным настоящим таким другом можно было смело назвать эр-Рашаля.
Придворный волшебник ждал его в покоях, расположенных неподалеку от личной приемной самого Гордимера. Если бы Элсу предложили узнать мага среди сотни незнакомцев, он бы безошибочно выделил его из толпы. Эр-Рашаль был как две капли воды похож на злого волшебника из старых сказок: высокий, крупный, очень смуглый мужчина с властными чертами лица, крючковатым носом, толстыми губами, бритой головой и холодными черными глазами. Ему было пятьдесят, но выглядел он на тридцать.
Эр-Рашаль намеренно избрал именно этот образ, ведь все вокруг, начиная с дворян и заканчивая простолюдинами, с детства воспитывались на старых сказках. Колдун хотел, чтобы его боялись.
– Господин Рашаль, – обратился к нему Элс, – Лев велел мне явиться с докладом сразу же по прибытии.
– Он знает, что ты уже здесь, – прогремел в ответ волшебник. – Тебе ведь знакомы его привычки: аудиенции пришлось бы ждать не меньше часа. Я сказал охране, что ты у меня.
Элсу все это очень не понравилось. Снова интриги. А интриги в Аль-Кварне ему совсем не по душе.
Каждый раз, возвращаясь из похода, ша-луг чувствовал себя не в своей тарелке. В Аль-Кварне вовсю шла закулисная борьба, а он, простой солдат, решительно не годился для всего этого и плевать хотел, кто и кому насолил в столице. Заботила капитана Тейджа в первую очередь безопасность его людей.
Именно поэтому подчиненные относились к нему с уважением. Диктаторы редко пользуются любовью и доверием солдат. Когда-то давно и самого Гордимера любили и уважали, к власти он пришел, свергнув постаревшего и более ни на что не годного предшественника.
Элс кивнул волшебнику.
– Ты отлично потрудился и доставил мумии, – продолжал Рашаль. – Я сомневался в благополучном исходе дела. А вот Гордимер нет. Теперь я должен ему двадцать серебряных драхм. Это отнюдь не значит, что я не молился об успешном окончании твоего похода.
Элс снова кивнул:
– Хорошо, что вы не слишком расстроились из-за проигранных денег. Второе чудесное спасение, боюсь, мне уже не по силам.
– Как раз об этом я и хотел тебя расспросить. То, что я услышал, меня несколько озадачило.
– А рассказывать-то особенно нечего, – пожал плечами Тейдж. – На нас хотело напасть существо, которое Аз назвал богоном. Я сделал единственное, что пришло в голову. Сработало.
