– Да, наверное, все-таки не понимаю, – произнес Джошуа горько.
– Я знаю, о чем ты думаешь.
– Неужели?
– Для этого не надо быть чародейкой. Ты думаешь, что избалованная принцесса передумала, потому что вдруг поняла, на что именно себя обрекает. Ты думаешь, что мне сложно отказаться от моей жизни, моих привилегий и положения и пуститься в странствия по дорогам мира. Что я хочу комфорта, теплой постели, еды по расписанию и подобострастия окружающих и что меня напугала действительность, когда я столкнулась с ней. Что я поняла, как не готова к этому.
– Я был бы не прав, считая так?
Она ответил не сразу. Только сжала его руку сильнее – то ли пытаясь ободрить, то ли ища ободрения.
– Был бы прав. Но только отчасти.
– Сам я думал об ином.
– О чем же?
– Я думал, что понял тебя. Понял, почему ты хотела убежать со мной. Не только потому, что мы… – Он запнулся.
– Что мы?.. – Голос принцессы зазвучал нежнее и с какой-то неожиданно вдохновляющей тенью неуверенности. Словно она и хотела, и страшилась услышать продолжение.
– …влюблены…
– Оба?
– Несомненно.
– Несомненно, – повторила Джулия, будто пробуя слово на вкус.
– Я ведь прав?
– Прав… Но ты сказал – не только поэтому. Почему еще?
– Потому что тот долг довлел над тобой всю твою жизнь. С рождения тебя готовили стать не только королевой, но и спасительницей страны. От тебя ждали решительности в борьбе, быть может, с одним из страшнейших реликтов прошлого и ждали, что ты примешь этот бой одна. Ждали, что ты сделаешь это без сомнений и что у тебя хватит на это сил.
– А ты считаешь, что не хватит?
– Я считаю, что ты имеешь право распоряжаться своей судьбой после того, как исполнишь свой долг. Римайн будет слишком многим обязан тебе, чтобы требовать еще большего. Даже король не посмеет противиться твоему выбору.
– Ты так говоришь, будто не знаешь отца.
– Я знаю тебя. И верю. В тебя.
– Жаль, что я не могу разделить с тобой эту веру.
– Почему?
– Я принцесса, Джошуа. Милый мой Джошуа… – она вздохнула. – Мы были так глупы, мечтая о нашем побеге, о наших странствиях, о нашей…
– Любви?
– Общей судьбе. Но все не так просто. Эти события, это похищение и эти странные вещи, что творятся вокруг, показали мне, как в действительности обстоят дела.
– И как же они обстоят?
– Мы должны следовать своему долгу. Я единственная дочь отца и мне предстоит стать его наследницей. Я не могу бросить его. Не могу его подвести. Все так опасно и ненадежно в нашем мире, Джошуа. Так запутано и несправедливо. Но…
– Но?..
– Это не конец, милый мой Джошуа.
– Я не понимаю.
– Все равно все будет по-нашему.
– Как это?
– Очень просто. – Она перешла на шепот, заставив его приблизиться, чтобы разобрать слова. Он отчетливо чувствовал запах ее духов и тепло дыхания. – Мне придется выйти за одного из этих расфуфыренных принцев, чтобы укрепить наше государство. Но ведь ты ученик придворного мага, и ты всегда будешь рядом… А когда придет время воссесть на трон, понадобится мудрый и могучий придворный маг. Им ты и станешь. И мы всегда будем вместе.
– Я. – Он запнулся, чувствуя, как горят щеки от страсти и смущения. – Я не могу поверить, что ты предлагаешь такое. Словно это говорит Майриэль, а не ты!
– Она и подсказала эту идею. – Джулия смотрела ясно и прямо.
– Ты обсуждала это с ней?!
– Нет. Но она давно догадалась и дала совет. Из прочих неприличных советов этот был самым логичным.
– Логичным?! Я не могу поверить, что слышу это от тебя! Жить во лжи! Предать священные обеты брака!.. Рисковать своей честью!..
Она отстранилась, вырвала руку из его ладоней.
– А сбежать с бродячим магом – это не риск для моей чести?
Обличительные слова, уже готовые сорваться с губ, застряли у него в горле.
Он взглянул на нее. Гордая осанка, решительный взгляд. Глаза, в которых блестят слезы обиды и стыда.
– Вы правы, ваше высочество, ничто так не бьет по репутации принцесс, как бродячие маги. – Он повернулся, намереваясь уйти.
– Джошуа!
Он не оглянулся.
Она вскочила, схватила его за локоть. Только тогда он остановился.
– Это же для нас! Для тебя и для меня!
– Да. Наверное.
Она замерла неподвижно, только дрожали блики в темной броши на груди.
– Мы не можем вечно витать в облаках, милый Джошуа.
– Да. Наверное, – повторил он, чувствуя, как какая-то часть его души, прежде полная смутного, рвущегося света, непоправимо гаснет, мутнеет, исчезает.
– Мне так же тяжело, как и тебе… – тихо произнесла принцесса.
– Не сомневаюсь. – Он отвернулся, не в силах видеть сейчас любимое лицо, слушать голос; желая только оказаться как можно дальше и никогда, никогда больше не приближаться к ней. – Могу я идти?
– Иди… Если хочешь.
– Доброй ночи, ваше высочество.
– Доброй ночи.
Джошуа почти бегом пересек ее покои и, резко открыв дверь, вышел.
На вопрос поджидавшей у порога Майриэль, все ли в порядке, он не ответил.
Джошуа никогда всерьез не пил.
В Цитадели горячительное было под запретом, а мэтр Ассантэ держал своих учеников в строгости, и до веселых гулянок дело не доходило.
Не хотелось также видеть никого из соратников: ни Кая, ни Паки, ни мэтра, ни уж тем более Майриэль.
Решение оказалось простым и незамысловатым.
Новых приятелей их отряда он нашел на кухне. Это был шестой день недели, и сегодня против обыкновения пир получился очень скромным и закончился довольно быстро. Поэтому герцог Агастон переместился на нижние этажи замка, поближе к выпивке и закускам, прихватив с собой лишь барона Ройса. Прочие собутыльники уже успели разойтись, видимо готовясь к завтрашним возлияниям.
– О, мэтр! – дружелюбно приветствовал его герцог. – Неужто вы к нам с каким-то посланием? Или заблудились? Может, наконец отринете ваши чародейские обеты и выпьете с нами?
– С большим удовольствием.
– Вот это другой разговор! Годфри, а ну-ка налей мэтру нашей особой. Да побольше.
– Не уверен, что мэтр хочет побольше, – проворчал барон.
– Как ни странно, хочу. И даже не одну.
– Ха! Вы все больше походите на нормального человека, мэтр!
