– Я буду говорить, а ты слушай, – вытянув ноги, начал Фогерти, мешая русские и английские фразы. – Полагаю, русский ты знаешь, ну а не знаешь – так тем хуже для тебя и твоей девчонки. Если ты будешь отвечать – хорошо, и девушке ничего не будет, если же нет, мы ее даже не будем пытать – просто отдадим матросам, а уж они развлекутся как следует, уж будь уверен.
По глазам дикаря Джеймс понял, что попал в самую точку. Что ж, иного и не следовало ожидать.
– Первый вопрос – о золоте, но не прошу тебя показать путь в твое родное селение… покажи нам селения твоих врагов! Врагов, понимаешь? У них ведь тоже есть такие идолы? Ну же! Кивни, или твоя девчонка…
– Да, – сузив глаза, спокойно кивнул Маюни. – Есть.
– Вот мы уже и говорим! – Фогерти потер руки. – Отлично. Итак, продолжаем. Ваша земля лежит на восток отсюда… ммм… на восход солнца, так?
– Так, – согласился юный шаман. – Три дня пути в лодке.
– Значит, кораблю – дня полтора. Там много селений?
– Много. Идолов тоже хватает, да.
– Что значит «хватает», – не понял палач. – Кто и кого «хватает»? Зачем? А-а-а, ты верно имеешь в виду ужасных драконов?! Драконы, понимаешь… ну, такие, с огромными острыми зубами – амм!!!
– Драконов много, да.
– Это не есть хорошо.
– Золота тоже много. В каждом селении сыщете, да.
– Приятно слышать, – с довольной улыбкой покивал Джеймс. – Ты покажешь нам путь к землям твоих врагов? В селения, где много золота.
– Да, – коротко отозвался дикаренок. – Только мы – я и моя жена – должны быть вместе, да.
– В каком еще месте? Ах, вместе… Ну, свободных-то кают у нас, конечно, нет, – Фогерти задумчиво почесал за ухом. – Но все же мы попытаемся что-то придумать. Я скажу капитану. Да! Совсем забыл спросить о бивнях. Их тоже много? Ты знаешь, где? Бивни, понимаешь, на такие вот… Эх… Знал бы – учил бы русский. Ладно. О другом солнце ты мне, конечно, не расскажешь… я даже не знаю, как и спросить.
– Второе солнце? – переспросил Маюни. – Это колдуны, плохо, да.
– Кто есть – кол-ду-ни?
– Могучие шаманы!
– Шама… Ладно! Будем считать, что договорились. – Лекарь махнул рукой и повысил голос до крика: – Эй, кто-нибудь!
– Да, сэр? – в каюту заглянул матрос.
– Посторожи его, – приказал Фогерти. – А я пойду, доложу капитану.
Бишоп выслушал палача весьма благосклонно:
– Вижу, вы неплохо поработали, Джеймс. И, как всегда – как почти всегда – без всякого пыточного инструмента. Немногие на такое способны.
– Просто я умею разговаривать с людьми, сэр, – повел плечом лекарь.
– Хорошо, хорошо, просто отлично! – возбужденно меряя шагами салон, капитан азартно потирал руки. – Значит, селения дикарей, а там – немерено золота! Тысяча чертей, вот оно, оказывается, где, знаменитое Эльдорадо! На севере! А дурни испанцы искали в Америке, ха!
– Не такие уж и дурни, сэр, – негромко возразил Фогерти. – Вспомните Кортеса, Писарро… Если б в испанских не было до черта золота и серебра, мы бы не грабили их галионы.
– Вы правы, Джеймс, правы, – сэр Джон отмахнулся. – Да черт с ними, с испанцами. Если парень не врет, здесь ничуть не хуже, чем в Америке! Золото, дьявол всех разрази, золото! Мы вернемся в Англию обеспеченными людьми. Все! Каждый из моих моряков, до последнего юнги! Кстати, вы не спрашивали дикаря о слоновой кости?
– Спрашивал, но он, похоже, меня не понял, – досадливо отозвался лекарь-палач. – Как и я толком не разобрал, откуда и куда они плыли. Какие-то колду-ни, шама-ни…
– Думаю, они просто украли этого чертова идола. – Бишоп хитро прищурился. – Поверьте мне, это так и есть, или я совершенно не разбираюсь в людях. Украли и поплыли… в Пустозерский форт, я полагаю, куда тут еще плыть-то?
– Хм… пожалуй, и я соглашусь с вами, сэр, – покивал Фогерти. – Парень много рассказывал о селениях – думаю, не врал. И у меня сложилось впечатление, что ему тех дикарей нисколько не жалко, они для него – враги.
– Говоришь, он просит отдельную каюту для себя и своей юной жены?
– Да. И, думаю, в этом бы надо пойти навстречу.
– Откуда ж я возьму эту чертову каюту? – хмыкнул капитан. – Вы об этом-то подумали, Джеймс?
– Я могу уступить на время свою. Сам переселюсь к дядюшке Дику… к Флемингсу, думаю, он не будет возражать.
– Ну да, ну да, вы с ним любители посудачить. – Бишоп в задумчивости посмотрел в окно на синие, чуть тронутые белыми барашками волны. – Добрый ветер! Если так и будет дуть – быстро дойдем. Что парень сказал про драконов?
– А черт его знает, – потеребил бородку лекарь-палач. – Он много чего говорил, я понял только, что чудовищ – много, а о втором солнце – вообще ничего не понял. Увы, мой русский оставляет желать лучшего.
– Как и у всех нас, Джеймс, как и у всех нас… Эх, надо было прихватить с собой толмача… да кто ж знал? Хотя можно было предвидеть.
Заложив руки за спину, Бишоп повернулся к собеседнику:
– Думаю, драконы точно так же жрут дикарей, как сожрали наших несчастных парней. А значит, дикари как-то с ними справляются… а скорее, просто не селятся в тех местах, где эти самые драконы обитают, живут.
– Что ж, это не лишено логики, – согласился Фогерти. – Пойду еще поболтаю с девчонкой. Может быть, узнаю что-то про слоновую кость.
– Подождите, я с вами, Джеймс, – капитан поправил висевший на перевязи палаш и ухмыльнулся. – Вместе поговорим, заодно девку поближе рассмотрим.
Усевшись на узкую лавку рядом с Устиньей, Маюни крепко обнял жену и, погладив ее по шее, прислушался и тихо спросил:
– Что думаешь про все это, милая моя Ус-нэ? Что это за люди, почему у них такой странный корабль?
– Мыслю, аглицкие это немцы, любый, – тихо отозвалась девушка. – Больше у нас на северах взяться вроде бы и некому – аглицким торговым людям сам государь Иоанн Васильевич многие привилегии дал, я про то еще дома слыхала да люди сказывали, как Строгановы тому ярились. А корабль их добрый, на море – куда быстрее струга идет, и вместителен, и пушек на нем много, да и разворачиваться ловок, ты сам видал. Однако на реке от такого корабля толку мало, весел нет, одни паруса – живо схватит мель.
– Да-а, – согласно покивал остяк. – Глубина для него нужна изрядная. А люди здешние – злы, золото им не дает покоя. Вон как на идола накинулись, ровно на кость собаки, да. Так мыслю, однако, не надо их к острогу вести.
– Не надо, – эхом отозвалась Устинья. – Только боязно мне, я смерть чую. Старшой их, что с бородищею рыжей, человек жестокий, а тот, что с тобой долго так говорил – еще хуже. Умный! Не знаю, как и обмануть их.
– Обманем, – неожиданно улыбнулся Маюни. – Иль я не внук и правнук шаманов? Что-нибудь уж придумаю, не сомневайся, да. Однако для того время нужно… – остяк немного помолчал и, прищурившись, понизил голос, хотя и без того так говорил тихо: – Ты, милая, вроде бы ветер вызывать можешь.
