«Сэр Джон» тоже надел панцирь, сверкающий полированным металлом, с аляповатыми золотыми бляшками в виде каких-то чудных зверей, то ли коз, то ли баранов. Впрочем, очень может быть, что это была вольная фантазия мастера на темы золотого руна и аргонавтов, Фогерти как раз так и думал, но капитана благоразумно не спрашивал, сомневался – знает ли тот, кто такие аргонавты, да и вообще, слыхал ли хоть когда-нибудь о поэзии древней Эллады?
Бишоп взял с собой две дюжины человек, оставив на корабле лишь раненых, вахту да юнгу. Жаль, нельзя было прихватить пушки – уж больно тяжелы, с батарейной палубы вряд ли вытащишь, да и шлюпка все равно по ручью не прошла бы – перекаты, да и так, слишком уж мелок.
Ничего, не так уж и далеко идти. Да и радостно! Туда – в веселом напряжении от предстоящей битвы, точнее говоря – избиения дикарей, ну а обратно – еще веселее, с добычей, тем более своя ноша не тянет.
Подходя к распадку, Бишоп разделил отряд на две части – одна, во главе с ним самим, укрылась в овраге, другая же – восемь человек под командованием опытного кондотьера Фогерти – резко взяла левее, намереваясь обойти селение со стороны леса так, чтоб ни один дикарь не ушел, не унес бы с собой и малую толику золота.
– Ждите заварушки, Джеймс, – глухо напомнил капитан. – Как только мы войдем в селение, тогда и выступайте. Не то к черту перестреляем друг друга.
– Я помню, сэр, – Фогерти отвесил легкий поклон и, махнув своим головорезам, скрылся в ореховых зарослях.
Оставшийся при капитане боцман Джек Стром хмыкнул: не совсем уловил, чего в поклоне кондотьера было больше – изящества или насмешки?
– Чуть выждем.
Осторожно выглянув из оврага, Бишоп приложил зрительную трубу к правому глазу и глянул на селение.
Стояла такая тишь, что слышно было дыхание матросов. Лишь тихо журчал ручей да где-то в отдалении вскрикивали ночные птицы. Впрочем, тут не понятно было – ночь или день, солнце так и ходило по небу, что и говорить – Север! И все же время суток англичане различать научились по второму – «вулканному» – солнцу, исследовать которое не решился даже любопытный Фогерти. Слишком уж людей было мало, а в лесах – дикари и ужасные драконы.
– Что же они, совсем дозорных не выставляют? – опустив трубу, капитан презрительно покачал головой.
– Так это ведь хорошо, сэр! – радостно потер руки боцман. – Тепленькими возьмем, сразу.
– Нет, – Бишоп холодно усмехнулся. – Дождемся, когда выйдут на улицу мужчины. Обычно дикари поднимаются рано, идут на охоту или ловить рыбу… Вот мы их и накроем залпом. Или напугаем, а дальше уж – не зевай.
Напряженное ожидание тяжело повисло в терпком воздухе тихого летнего утра; внимательно вглядываясь в притихшее за ручьем селение, англичане вытирали пот да алчно сверкали глазами. Большинство не думало ни о чем, одна лишь мысль свербила – скорей бы! Скорей бы все началось и побыстрее окончилось. А уж потом…
– Дикари появились, сэр!
– Вижу, – Бишоп холодно прищурился и, вскинув аркебузу, шепотом передал по цепочке приказ: – Стрелять сразу после моего выстрела. Залпом.
Дикари как раз столпились у ручья – все одинаковые: тощие, молодые и довольно угрюмые. Ничего толком не делали, просто молча стояли, наверное, ждали кого-то постарше – десятника или вождя.
Ладно, придется начать с этих…
Капитан все ж таки постарался прицелиться, насколько это вообще было возможно с гладкоствольным ружьем. Зато враги были рядом, на расстоянии пары десятков ярдов, сразу же за ручьем. Все же не зря выслали разведку, и теперь Бишоп точно знал – в этом месте глубина ручья не выше колена, а то и по щиколотку. Не утонешь!
– Дьявол вас разрази… Да что же вы такие одинаковые-то?
Выцелив повернувшегося грудью дикаря, сэр Джон потянул спусковой крючок. Зажатый в курке-серпентине тлеющий фитиль ударил по полке с затравочным порохом. Взрывая утреннюю тишину, гулко громыхнул выстрел… Следом за ним ту же грянул мушкетный залп!
Дикари попадали все… ну, почти все, но как-то странно – в ручей, в воду, что выглядело довольно странно, – ладно капитанский аркебуз, но тяжелая мушкетная пуля должна была отбросить незадачливых парней к маячившему позади них забору или на росшие там же смородиновые кусты.
Впрочем, раздумывать уже было некогда.
– Вперед, храбрецы! Все здешнее золото – ваше! И-и-исус, ты был распя-ат не зря-а-а-а!
– И-исус, ты был распя-а-ат! – тут же подхватили матросы.
Выхватив из ножен палаш, Бишоп выбрался из оврага и через ручей побежал к деревне, слыша, как позади него, распевая псалом, поднимает брызги верный отряд.
И опять странное чувство кольнуло на бегу капитана – трупов-то в ручье не было! Унесло течением? Да, наверное…
– Джек, заряжай мушкеты, – быстро распорядился сэр Джон. – Вы все за мной, к святилищу, а ты, Лесли, бери шестерых и проверьте дальние хижины. Вперед!
– Осмелюсь спросить, сэр…
– Что еще? – бешено сверкая глазами, Бишоп обернулся, готовый разрубить непонятливого матроса на части.
– О каких хижинах идет речь, сэр?
– Да вот…
Капитан обернулся и замер – на берегу ручья не было ни одного строения! Ни крытых соломой амбаров, ни окруженных заборами хижин, ни храма!
– Искать! – быстро приказал сэр Джон. – Вытянуться цепью… Ну, не могла же эта чертова деревня прямо на наших глазах вот так взять и исчезнуть! Вперед.
Сделав полсотни шагов к лесу, англичане озадаченно остановились – во-первых, прямо им навстречу, сверкая щегольскими латами, бежал со своими людьми Фогерти, а во-вторых – хижины-то так и не нашлись. Да и храм куда-то задевался!
– Что? – подбежав, осведомился кондотьер. – Вы уже со всеми разобрались, сэр?
– Разберемся… – в некоторой растерянности Бишоп сдвинул шлем на затылок и приказал снова все осмотреть. – Теперь движемся обратно к ручью. Фогерти! Тут и в самом деле была деревня?
– А вы что, ее не заметили, сэр? – Джеймс недоуменно вскинул брови.
– Вот именно, что не заметили, – скрепя сердце признался «сэр Джон». – Подевалась куда-то деревня. Словно корова языком слизнула. Да посмотрите же кругом, Джеймс! Может быть, вы видите хижины? Или храм? Или какую-нибудь – самую завалященькую – дикарскую девку?
Фогерти еще не успел ни осмотреться, ни осмыслить вопрос, как из ближайших на пути кустов с криком выскочил Заполошный Лес и, опустив мушкет, подбежал к капитану:
– Мы отыскали хижины, сэр!
– Молодцы! Ну, так веди же, Лесли. Что ты мнешься с ноги на ногу?
– Вам бы… вам бы лично посмотреть, сэр, – сконфуженно промямлил матрос. – Они, эти хижины… не совсем обычны.
– Что значит – необычны? – Бишоп не на шутку вскипел, широкое красное лицо его исказилось от гнева и казалось, вот-вот лопнет.
