Минут через десять он услышал шарканье ног.
– Господин, – спросил кто-то, – этого человека нам отнести в гробницу?
– А ты здесь видишь других мертвецов? – рявкнул скелет из-за опущенного забрала.
Александр почувствовал, как, тихо бурча себе под нос, к нему приблизилась пара человек. На пол рядом уронили что-то, судя по всему носилки. Затем за ноги и руки бесцеремонно ухватились и, чуть приподняв и сместив в сторону, его бросили вниз.
От удара вырвался сдавленный выдох, но слуги, похоже, ничего не заметили или же списали это на естественные процессы покойника.
«Помнится, я где-то читал, что после смерти расслабляются и некоторые мышцы внизу. Но такое изображать я не собираюсь ни за какие гонорары».
Его подняли над землей и, слегка покачивая, понесли с террасы вглубь парка.
Под предлогом уединения со своим горем Эллис отбилась от гостей и скрылась в отдаленной галерее, недалеко от выхода из особняка. Здесь, нервно прохаживаясь из угла в угол, девушка приготовилась ждать условленного часа. А затем выручать команду.
Но тут в галерею вошел ее недавний кавалер.
– Миледи, прошу прощения за беспокойство, но мне не хотелось оставлять вас, – произнес барон Альберт Скорсезе, подходя ближе.
– О, прошу, не беспокойтесь, мне лишь требуется побыть одной. Я справлюсь с этим. Вам стоит вернуться к остальным гостям: наверняка собравшиеся дамы мечтают о танце с вами.
– Миледи прогоняет меня, – усмехнулся под маской аристократ. – Тогда скажу напрямик. Если вы решили обокрасть сокровищницу в фамильном склепе губернатора, то зря пошли на такой риск.
Эллис застыла от удивления.
Бряцая металлом, в галерее появился офицер в кирасе. Барон развернулся и выхватил из ножен тонкую рапиру.
– Вижу, без меня не скучали, – насмешливо проскрежетал офицер, доставая клинок. – И кого ты подцепила на этот раз?
– Слишком любопытного прилипалу, – Эллис приподняла кружевные юбки, вытащила из кобуры на бедре пистолет и приставила его дуло к голове аристократа. – А любопытство до добра не доводит.
Барон медленным движением отбросил шпагу и чуть развернулся, подняв руки:
– Уверяю вас, миледи, что даже в мыслях не держал зла. Вы разыграли неплохой спектакль и обманули всех этих светских львов, что привыкли держать оружие только в ножнах.
– А ты, значит, у нас глазастый? – Сол нагнулся и подобрал клинок.
– К сожалению, должность обязывает, – барон чуть повернул кистями, и в его пальцы из рукавов выскочило два коротких дула. Теперь одно из них смотрело на скелета, а другое в лицо девушки. – И я вновь предлагаю все обсудить.
Как только шум стих, Александр открыл глаза и огляделся. Бесплатное такси доставило его в нужное место.
Стены широкого прохода изобиловали глубокими нишами. В каждой, под небольшими статуэтками местных божеств, стояли поминальные урны. Вазы с прахом покрывал слой пыли, как и таблички внизу с именами усопших. Рядом лежали серебряные и золотые блюдца с погребальными дарами.
«Фамильный склеп губернатора? Неужели этот пост в Империи передается? Хотя есть же династии врачей, учителей. Это даже и лучше. Каждый новый губернатор пытается обеспечить себе достойные пенсионные накопления, а у этих уже все готовое. Так от безделья можно и о народе задуматься».
Миновав пару десятков ниш, Александр свернул по проходу вправо. В этой части склепа находились современные захоронения. Он остановился перед последней могилой, дальше которой шли лишь пустые ниши.
Последнее погребение, судя по дате, состоялось уже больше двух лет назад. Но были заметны следы, словно некто регулярно не просто навещал покойного, а двигал и урну, и даже каменное основание, на котором стояла ваза.
«Даже родственники отделываются одним часом в год, проведывая могилы усопших. А кто будет часто навещать почти незнакомого человека? Рисковать не будем, кто знает, какая у них тут сигнализация, может, лампочки замигают, а может, руку оттяпает».
Вернувшись назад, он захватил овальное золотое блюдо из соседней могилы. Сняв камзол, он обмотал им руку и вернулся к нужному захоронению. До уровня пояса нишу размером чуть меньше кладовки занимал каменный пьедестал, на котором стояла урна с прахом.
Тарелка почти коснулась ее, и он уже решил, что напрасно перестраховался, когда в блюдо и замотанную руку из стены ударили лазурные искровые разряды. Золото мгновенно нагрелось, обжигая пальцы даже через материю.
Выругавшись, Александр попытался отпрянуть, но рука словно залипла в застывшей смоле. Бьющие из двух небольших камней по бокам ниши лазурные молнии раскалили блюдо, и камзол начал дымиться там, где пальцы намертво ухватились за тарелку с пляшущими искрами. Разряды начали перескакивать уже и на руку, пронзая током и жаром через рубашку.
Александр рванулся, затем уперся ногами в края ниши, но сил вырваться на свободу не хватало. Тлеющий камзол уже готов был вспыхнуть. Он коротенькими рывками перемещал одну ступню за другой вверх по краю ниши, пока не оказался почти параллельно полу, и напрягся, чувствуя, как сводит мышцы спины и трещат суставы разрываемой надвое руки.
Ткань вспыхнула, и пальцы соскользнули с раскаленного металла. Часть молний, бивших из стен, перескочили на руку, продолжая удерживать Александра на месте. Но большая их часть облепила висевшую в воздухе тарелку, что уже начала оплывать, как восковая свеча.
Последнее усилие – и он отлетел в противоположную нишу, обрушившись на постамент и раскидав погребальные дары.
«Я бы извинился, – он сорвал с руки подпаленную ткань и подул на обожженные пальцы. – Но покойнику уже все равно».
С трудом поднявшись, Александр мрачно смотрел, как тает под лазурными разрядами зависшее в нише блюдо. На полу остывала багровая лужица драгоценного металла.
– Итак, барон, как тебя там… – протянула Эллис, удерживая пистолет приставленным к голове аристократа.
– Барон Альберт Скорсезе, – кавалер чуть склонил голову, не меняя положения направленных в путников стволов. – Сказал бы, что к вашим услугам, но это прозвучало бы лживо.
– Ваши услуги нам ни к чему, мы и сами прекрасно справляемся. А теперь хочу услышать пару правдивых слов.
– Я с удовольствием поведал бы историю своей жизни за бокалом подогретого вина, – улыбнулся барон. – Но если в данный момент ваш товарищ вскрывает одну новенькую урну в склепе, то времени у нас в обрез.
– И что же такого особенного в этой вазе с прахом? – поинтересовалась девушка.
– Главное то, чего в ней нет.
– Мы торопимся, так что в угадайку сыграем как-нибудь в другой раз, – проскрежетал скелет, держа острие клинка в опасной близости от горла барона.
– Хорошо. Я так надеялся на взаимную симпатию, а вы разбиваете мне сердце, – вздохнул барон. Однако, почувствовав, что девушка уже закипает от ярости, Альберт быстро продолжил: – На урну или место, где она хранится, наверняка наложены охранные чары. И ваш друг, если его уже не заколдовало вусмерть, сейчас будет пойман охраной, а после и вы.
