Эти надутые от спеси индюки вспоминали о прогулах и нелестных отзывах преподавателей. А ведь он был единственным настоящим талантом среди неудачников и ботаников! Нет, он знал настоящую причину: они просто боялись за свои места в будущем. Но ничего, он уже нашел пару полезных старых книг в лавке старьевщика. И теперь он, Клод и Забис, его знакомые, также вылетевшие из Академии, уже полгода в подвале его дома сами изучают магию. Им не нужны эти старикашки, не умеющие ничего, кроме дрянных фокусов.
Совершенно внезапно, с неделю назад, у них стали получаться первые заклинания, и Барц буквально чувствовал, как энергия эфира начинает течь по венам. Порой он еле сдерживался, чтобы не залепить огнем в те сочувствующие и наглые рожи, что он видел каждый день.
«Найди, наконец, работу и перестань целыми днями околачиваться в подвалах с этой шушерой», – требовали родители, не понимая его истинного предназначения.
Выйдя на улицу, Барц завернул за угол и был вынужден тут же размазаться по исписанной руганью штукатурке, чтобы не попасть под ноги желтокожему здоровяку.
– Смотри куда прешь, молокосос! – рыкнул увалень и потопал дальше.
Барц посмотрел на кислые рожи корешей и на бугристую от мускулов спину, словно говорившую: «Ну давай, только пискни!» Быть может, пора уже заявить о себе.
Паренек поднял скрученные от напряжения пальцы и вперил взгляд в уходящего бугая.
– Хорошо, Джо, поведай нам, с чего это в казармы стражи приковылял господин Розенкранс и накатал жалобу? В которой, цитирую, значится: «Этот мерзкий гражданин крикнул мне вслед „чтоб у тебя ноги отсохли“, после чего я упал на тротуар».
Капрал городской стражи старался держаться подветренной стороны, но профессиональный запах Хромого Джо, квалифицированного нищего с полувековым стажем и образованием попрошайки, был плотнее воздуха и не обращал внимания на такую мелочь, как ветерок.
– Сей господин харкнул на мое рабочее место! – прохрипел Хромой Джо.
– То есть налицо была попытка счистить вековые отложения мусора с помощью плевка? – Сама идея об аресте нищего воняла хуже протухшей рыбы, а уж попрошайка воспринял бы тюрьму как бесплатный санаторий. Но ради галочки в бумажках капрал был вынужден провести расследование.
– Это нарушение моего вероисповедания! Я поселился в этом уединенном месте, не моюсь, не стригусь и питаюсь одними акридами в ожидании просветления, – заявил нищий, чье отшельничество проходило на одной из самых оживленных улиц Ардаса, а уединение было достигнуто благодаря убойному радиусу действия вони.
– Да, теперь я вижу, что это была явная антирелигиозная выходка с его стороны, – с радостью согласился капрал.
С соседней улицы донеслись крики и грохот, а затем, провожаемое взглядами патруля, мимо прокатилось горящее колесо телеги.
– Не смею отвлекать стражу от выполнения их долга, – осклабился Хромой Джо.
Кованые ворота резиденции Ордена в Ардасе – скорее укрепленного форта, чем посольства, – распахнулись, открывая дорогу дюжине солдат.
Пятеро в тяжелых черных латах, испещренных гравировкой, скрывавшей защитные магосхемы, встали по периметру отряда. На каждой руке воителей висела полутораметровая бронированная пластина. Стоило солдатам свести руки, и половинки щита соединились, укрывая пехотинцев за непробиваемой преградой и позволяя при этом вести стрельбу из прорезей чуть ниже верхней кромки. А для противоборства эфиру броню латников покрывали тусклые кристаллы осция, настроенные на поглощение магической энергии.
За щитоносцами выстроились стрелки в легких кольчугах с тяжелыми винтовками, а по сторонам группы скользнули двое разведчиков в темных кожаных костюмах с металлическими нитями поверху.
По кивку глухого шлема командира отряд развернулся и двинулся быстрым маршем по улице в сторону поднимавшегося над крышами дыма.
Случайная стрела сверкнула в воздухе и бессильно отлетела от сиреневого сияния перед Барцем. Оглянувшись, паренек заметил, как поморщился Забис, поддерживавший заклятие барьера. Еще никогда колдовство не давалось им так легко. Лихо закрученный огненный шар исчез в темном проеме, где прятался невидимый стрелок, и Барц не без гордости увидел вырвавшиеся из окна язычки пламени.
– Не пора ли нам слинять? – дрожащим голосом промямлил Клод. Барц поморщился: приятелю всегда недоставало упорства и смелости, да и что взять с неумехи? – Когда ты поджег того бугая, это уже было неправильно, а теперь и дом загорелся.
– Ну хорошо, трус, – высокомерно фыркнул Барц. Он держался вызывающе, но на самом деле все больше трезвел и все сильнее начинал беспокоиться. Он был рад, что Клод первым заговорил о бегстве.
Барц двинулся к перекрестку, намереваясь затеряться в бесконечном лабиринте улочек прежде, чем прибудет стража, но путь к отступлению преградили двое латников с огромными щитами. С другой стороны на улицу вышли еще три воина и несколько стрелков с винтовками. Парень потерянно уставился на эмблему белой рукояти меча с шестерней и пентаграммой.
– Барц, мы попали, – прошептал Забис. – Это же орденские солдаты.
– Сам вижу, не слепой, – огрызнулся Барц. – Держи барьер, а я что-нибудь придумаю. Мы хотим переговоров! – крикнул он латникам.
– Переговоры с тобой, маговское отродье? – прогремел щитоносец. – Сейчас ты увидишь, как у нас с колдунами разговаривают!
Из воздуха, оставив на горле Барца багровую царапину, возникла полоска стального клинка, а позади парня соткалась фигура в черной коже. Весь мир мгновенно съежился до того мизерного расстояния, что отделяло его кадык от острого лезвия. Боясь даже сглотнуть, Барц застыл, чувствуя, как подгибаются колени.
– Не трогайте меня! – Клод дернулся, делая пассы руками.
Винтовки орденских стрелков сыпанули искрами, и в барьере перед юношей застряли металлические шарики. Забис, поддерживавший защитное заклятие, скривился и побледнел от усилий и даже попытался что-то выкрикнуть, когда из его груди на ладонь вышло окровавленное лезвие клинка появившейся призрачной фигуры.
Стрелки перезарядили винтовки, но Клод успел протараторить вызубренные слова, и, озарив всех вспышкой света и оглушив раскатом грома, в ближайшего щитоносца ударила ветвистая молния.
Светящиеся змейки разряда впились в покрывавшие черные латы кристаллы, наполняя их белым светом. И молния, бессильно скользнув по щитоносцу, ушла в землю, оплавив камни мостовой. Через секунду следующий залп стрелков достиг Клода. Пару мгновений парень смотрел стекленеющими глазами на свою окровавленную грудь, а затем безжизненно свалился на мостовую.
Даже будь у Барца силы и умения сотворить мгновенное заклятие, он все равно не смог бы собраться с мыслями. Все чего сейчас хотел оставшийся в живых маг-самоучка – жить, пусть даже в кандалах и застенках Ордена.
– Это нарушение наших договоренностей и открытое объявление войны! – разнесся по улице разъяренный глас.
