Дейнджерфилд рассматривал меня с холодным равнодушием человека, который смотрит на выпрыгнувшую перед ним на дорогу лягушку, двое других возобновили разговор вполголоса.
Я молча ждал, а Дейнджерфилд, заметив, что я начинаю прислушиваться, произнес ровным голосом:
— Ты в самом деле Улучшатель?
— Не знаю, — ответил я вежливо. — Так говорят. Может быть, им виднее. Может быть, нет.
Он сказал холодно:
— А ты знаешь, что улучшательство почти всегда во зло?
— Откуда? — пробормотал я.
— Вопросы задаю я, — напомнил он, чуть повысив голос.
— Не знаю, — ответил я послушно и добавил: — Высокородный глерд. Откуда нам знать такие мудрости? Это у вас обучение и воспитание… Вас же воспитывали?
— Так знай, — сказал он жестко. — Отныне чтоб ни о каком улучшательстве по своей воле и не думал! Сперва должен испросить у меня разрешения. Очень подробно рассказать заранее. Я подумаю и решу, понял?
Я поклонился, он явно ждет знаков почтения и послушания, уже сверлит злым взглядом.
— Как скажете. Только по чину ли вам заниматься такими мелочами? Вы вон такой толстый и важный…
— В улучшательстве нет мелочей, — произнес он. — Ты дурак и еще не знаешь, что любое улучшательство — это всего лишь зерно. Неизвестное зерно! А что из него вырастет… обычно не знает даже садовник. Из крупного семечка тыквы вырастает тыква, а из крохотного семечка анчара вырастает огромное дерево, что отравляет землю и убивает все живое на милю в округе.
Я ответил без всякого притворства:
— Вы мудрый человек. Я о таком даже не подумал. И много тут анчаров?
Он скривился:
— Хватает. А чтобы быть умнее тебя, не нужно быть мудрецом. В общем, как вижу, ты понял. Но на всякий случай добавлю: начнешь заниматься улучшательством без моего ведома… ты видел там на заднем дворе виселицу?
Я поклонился и отступил к двери, но один из вельмож, глерд Иршир, сказал быстро:
— Стой там, где стоишь. Герцог, вы как всегда…
Дейнджерфилд сделал небрежный жест.
— Простите, глерд. Дурная привычка — в армии советоваться не с кем да и ни к чему.
— Здесь не армия, — произнес Иршир.
Дейнджерфилд дернул щекой.
— Я же сказал, простите!
Голос он повысил, это прозвучало как приказ, на этот раз дернулся уже глерд Иршир, но пересилил себя и произнес сдержанно:
— Извинения приняты.
Дейнджерфилд посмотрел люто, дескать, никакое это не извинение, он никогда и ни перед кем не извиняется, это перед ним падают ниц, но тоже смирил себя в интересах дела, коротко кивнул:
— Все в порядке, глерд.
Глерд Иршир вперил в меня взгляд, от него по-прежнему исходит спокойная уверенность человека, от которого зависит очень многое, несмотря на то что по левую руку от него сам герцог Хоткиндгард, самый известный интриган, из рода интриганов, у которого даже семья ингриганистая.
— Видишь ли, — произнес он покровительственно и вместе с тем как бы доверительно, когда слугу посвящают в некую тайну, чтобы от радости за доверие трудился самозабвенно, — мы действуем в интересах королевства…
Я спросил:
— А королева это знает?
Они быстро переглянулись, глерд Иршир поморщился, сказал предельно почтительно:
— Королева царствует, но правят ее советники, так было всегда. Она не может и не должна вникать во все мелочи. Для этого есть преданные ей люди, понял?
Я кивнул, в самом деле понятно, сказал как можно с более глупым видом:
— Да, конечно! Это ж какую надо голову иметь! А у королевы голова как голова… Вот если бы две… У вас были двухголовые королевы?
Он ответил терпеливо:
— Двухголовых еще не было. Надеюсь, и не будет, хотя кто знает. Так что мы помогаем королеве, понял?.. Потому про все улучшения, что придут в твою странную голову, сперва сообщай нам. А мы решим, какие королеве на пользу, какие нет. Все понял?
Я ответил преданно:
— Спасибо! Все понял. Вы хорошие люди, заботитесь о ее величестве. Да, я буду вам все сообщать и рассказывать. Королева спасла меня из каменоломни, дала хорошую работу, я ей обязан!.. А как с вами связываться?
Он подумал, посмотрел на Дейнджерфилда. Тот ответил холодно:
— Подойдешь к глерду Виллису. Это начальник охраны дворца, видел его?
— Начальник охраны главного здания дворца, — сказал я кротко, давая понять, что знаю, Виллис никакой не начальник охраны всего дворцового комплекса. — Видел. Даже… общался.
— Вот и прекрасно…
— Сказать ему?
Он сделал отстраняющий жест двумя пальцами.
— Нет. Скажешь, что желаешь сообщить нечто важное мне. Если меня нет, то вот этим двум глердам.
Я быстро взглянул на их лица, там промелькнули едва заметные одинаковые гримаски неудовольствия, но в следующее мгновение оба уже улыбались и кивали, что да, именно так.
— Спасибо, — сказал я.
Дейнджерфилд поморщился:
— Иди.
Я поклонился, одновременно жопой пнул в дверь, она открылась, я сделал шаг назад. Карнар дернул меня за шиворот и быстро захлопнул дверь.
— Учись делать это быстрее, — прорычал он. — Остолоп неуклюжий. Пойдем, отведу обратно.
— Да я найду дорогу, — заверил я. — У меня знаешь какая память? Нет, ты даже не знаешь! Все слоны в Африке завидуют!
Он ухмыльнулся:
— Думаешь, тебе позволят шляться тут самому? Мигом голову снимут.
— Тогда спасибо, — сказал я устрашенно. — Ты, наверное, хороший человек? Сам как думаешь?
— Топай быстрее!
— Могу даже бегом…
Он прошипел люто:
— Не сметь! Сразу пристрелят.
У лестницы со второго этажа на первый он остановился.
— Дальше сам. Если и заблудишься, там такие же дурни, как и ты, ничего не испортишь.
Герцог Иршир, вспоминал я на обратном пути, это же тот, который вроде бы поддерживает принца Роммельса, а герцог Хоткиндгард, помимо своего знаменитого интриганства, тот самый, что наследник древних королей и сам может претендовать на трон… Странный альянс, такие могут передраться раньше, чем их план достигнет успеха.
Глава 10
Вечером повидался с Фицроем, одет щеголем, на поясе позвякивает увесистый мешочек с монетами.
Я указал взглядом:
— Успел подработать?
Он широко ухмыльнулся:
