Тело короля отошло от шевелящегося куска гранита и обессиленно опустилось на брусчатку.
До недалекого истукана наконец-то дошло, что приоритет опасности поменялся и теперь для него главный враг вовсе не маг, а непонятный противник, недолго, но упорно бивший идолу в спину. С противным скрипом каменюка медленно развернулась и сделала широкий шаг по направлению к инженеру.
– Коленька, закрой глаза и ложись на землю, – прокричал Нагибин подозрительно благостным голосом. – Ложись, ложись. Только быстрее.
Осипов свалился ничком и еле успел закрыть лицо ладонями. За спиной бахнуло, мгновенно заложило уши, а в крепко зажмуренных глазах заплясали зайчики, словно инженер долго смотрел на солнце. А потом Нестерпимая легонько провела рукой по голове Николая и нежно улыбнулась. Поэтому Осипов толком и не видел, как в образовавшуюся брешь в багровой пленке хлынули гномы, как они кирками размолотили слабо шевелящуюся гранитную тушу. Как лекари осматривали лежащих без движения гномов, как Шипулин рвался к королю, а его по приказу Нагибина не пускали. Много чего еще не видел Осипов. Потому что он был сильно занят общением с Нестерпимой.
Глава седьмая
Николай пришел в себя от того, что у него сильно зачесался нос. А еще замерзла спина и пылали раскаленным железом ладони. Подивившись такому странному букету впечатлений, инженер осознал, что лежит на брусчатке прямо возле крепостной стены, а вокруг происходит непривычная суета. Собственно говоря, Осипов еще с утра понял, что суета есть неотъемлемая часть существования Рудного королевства и сама по себе ничего не значит. Но на этот раз все происходило как-то по-особому. Совсем не так, как обычно.
Крики, шум и топот, доносившиеся со всех сторон, приобрели осмысленный и от того пугающий оттенок, подчиненный определенному ритму. А еще где-то на площади множество гномов занимались какой-то работой. Стучали молотками, пилили и зачем-то таскали туда-сюда доски.
Терзаемый крайне плохими предчувствиями, Николай с кряхтением сел, прислонился плечом к стене и поднес к лицу зудящие ладони. Покрытые большими кровяными мозолями, сочившиеся бесцветной жидкостью, они выглядели крайне неприятно.
«В следующий раз надену перчатки, а то так и без рук остаться можно», – подумал Николай и принялся с энтузиазмом дуть на ладони. Проделывал он эту лечебную процедуру несколько минут. Пока стоявшая возле него толпа не заметила, что Его Величество очнулся и интенсивно демонстрирует признаки осмысленной деятельности.
– Государь! С вами все в порядке? – с неподдельной обеспокоенностью в голосе спросил незнакомый дружинник, вооруженный здоровенным двуручным топором с вплавленными в обух красными рунами.
– Я в полном порядке, давно так себя замечательно не чувствовал, – даже не тряхнув бородой, отозвался Осипов и с интересом осмотрелся вокруг. Его окружало множество незнакомых гномов. В основном воины его дружины и простые рудокопы. Среди них выделялись своей парадной одеждой лишь несколько придворных. Один сановник, словно подталкиваемый сзади гранитным големом, яростно растолкал локтями толпу, подскочил к Осипову и, размахивая ржавым чеканом, начал что-то горячо рассказывать, при этом так глотая окончания слов, что инженер ничего не понял из его речи. Несколько секунд Николай силился понять, кто это вообще такой, а потом с огромным удивлением узнал в говорившем почтенного Эрикбарта. Со столичным главой рудокопов действительно произошли разительные перемены. Можно сказать, даже кардинальные.
Во-первых, от его великолепной бороды, предмета откровенной зависти всех мужчин королевства, остался лишь жалкий клочок, свешивающийся с подбородка всего лишь на пол-ладони. Во-вторых, с его лица слетело выражение вселенской усталости и постоянное осознание своей исключительности. Более того, всегда вальяжный и сонный, Эрикбарт двигался настолько резко, что у инженера зарябило в глазах.
– Почтенный, приказываю вам замолчать и отдышаться. После этого вы мне все заново расскажете, – сурово распорядился Николай, поднялся на ноги и жестким тоном обратился к воину с двуручным рунированным топором: – Отвечать четко и по делу. Если чего не знаешь, говори: «Не знаю». Понятно?
Дружинник, несколько потрясенный столь наглядно продемонстрированной величественной мудростью короля, прижал оружие к груди и часто закивал. Осипов, удовлетворенный ответом, набрал в легкие побольше воздуха и выпалил на одном дыхании:
– Где маг и воевода? Какие у нас потери и что вообще сейчас происходит?
– Почтенный Дитбарт сейчас находится на другом конце площади. Ну, там, рядом с проходом, ведущим к обменнику.
Николаю до ужаса захотелось спросить у собеседника, какой же сейчас курс доллара по отношению к евро. Но он сдержался, потому что в Рудном словом «обменник» обозначался рынок, на котором гномы обменивались результатами своего труда. Между тем воин, ни малейшим образом не осведомленный о противостоянии мировых валют планеты Земля, продолжал доклад:
– После того как вас принесли сюда, почтенному магу стало очень плохо. Его сыновья отнесли его туда. Что сейчас происходит в обменном проходе, я не знаю.
Осипов нахмурился. То, что сообщил воин, ему категорически не понравилось. У Николая от тревоги за Павла Анисимовича заныло сердце. Но что делать дальше и как помочь Нагибину, инженер пока не понимал. Немного послушав звуки ударной работы, все еще раздающиеся с площади, Осипов ободряюще взглянул на воина:
– Так. Понятно. Дальше.
У того от волнения на лбу выступили мелкие капельки пота. Еще бы! Не каждый день доводится вот так, запросто поговорить с королем. Дружинник громко вздохнул и продолжил:
– Воевода пошел в арсенал, я слышал, он сказал, что необходимо взять оружие и доспехи.
Осипову стало очень неуютно. Внезапно оказалось, что он сейчас находится в одиночестве в центре разворошенного гномьего муравейника. И спросить совета не у кого. Ко всему прочему, Николай видел, какими преданными и даже уважительными взглядами смотрят на него окружающие. Они видят в скромном инженере своего короля и ждут от него соответствующего поведения. И им глубоко наплевать, что маг и воевода сейчас находятся вдалеке от Его Величества. Погруженный в свои невеселые мысли, Осипов непроизвольно вздрогнул, так как ему показалось, что в толпе возникла гигантская фигура гранитного голема. Тихо прошептав себе в бороду пару ругательств, Николай поспешил перевести взгляд на воина и язвительно спросил:
– А что, почтенный Нортбарт не мог послать в арсенал никого другого? Ему обязательно надо переться туда самому?
Дружинник нервно прикусил нижнюю губу и через мгновение тихо ответил:
– Государь. Только воевода может пройти сквозь охранные заклинания арсенала в потайные комнаты.
– Я знаю. Просто мне сейчас почтенный Нортбарт крайне нужен здесь, – после небольшой паузы произнес Николай, немного помолчал, обдумывая неловкую ситуацию, в которую он так неудачно попал, многозначительно покачал головой и снова обратился к собеседнику: – Продолжай. Какие потери?
