Вне себя от ярости, Джейкоб попытался его цапнуть, но схватил лишь комок грязи. Джейкоб снова атаковал, жук опять увернулся. Согнувшись в три погибели, Джейкоб противоходом к толпе рывками кинулся за жуком. Ужом протискивался среди ног в шлепанцах, ног в чулках и туфлях без каблуков. Народ негодующе орал.
Жук перескакивал с камня на камень. Поджидая Джейкоба, он выпускал и снова прятал крылышки и приседал на лапках, словно собираясь взлететь.
Джейкоб изготовился к очередному броску, но его сграбастало восьмирукое четырехголовое существо, этакий взбесившийся хасидский Вишну, и потащило к выходу, сыпля на идиш и французском проклятьями, из которых он понял только слово «бехейма» – скотина.
Его вытолкали в кладбищенские ворота, и он вновь очутился на узкой улочке перед Староновой синагогой, словно ходил по кругу, прикованный к огромному скрипучему вороту.
Джейкоб побрел наугад и в каком-то проулке рухнул на крыльцо, дрожа, как мокрый пес.
Жуки обитали на кладбищах. Повсюду жуки.
Создатель питал чрезмерную любовь к жукам.
Ах ты, черт, – камушек-то не положил.
В кармане зажужжало. Джейкоб подпрыгнул.
Эмэмэски: отсеченная голова в разных ракурсах. Телефон Петра Вихса, начальника синагогальной охраны.
Выломанный старый булыжник.
Петр Вихс ответил на чешском, но, услышав Джейкоба, перешел на беглый правильный английский. Условились встретиться перед синагогой в половине шестого – за час до начала службы.
Джейкоб купил колу, в четыре глотка осушил бутылку и потопал к пансиону «Карлова».
Управляющий Гавел покорно рассмотрел снимки отсеченной головы, словно видал в жизни кое-что похуже и даже лично соскребал это с ковра. Он не смог уверенно опознать англичанина, не оплатившего счет, но охотно согласился показать журнал регистраций.
– Кто так делать? – с трагическим надрывом приговаривал Гавел. – Я добрый человек, честный человек, я платить налоги, не жульничать.
В журнале значились британский паспорт, выданный Реджинальду Череду, лондонский адрес и номер кредитной карты.
– Я звонить полиция.
Черед родился 19 апреля 1966 года.
По возрасту подходит для Упыря.
Надеясь раздобыть волоски или чешуйки кожи, Джейкоб спросил, что стало с вещами постояльца.
– Выбросить.
Зараза.
– Можете скопировать мне эти сведения?
Гавел показал на мобильник Джейкоба:
– Фото.
– Вы хотите фото?
Гавел кивнул.
– Со мной?
Гавел поморщился:
– Голова.
– Фото головы?
Гавел кивнул.
– Боюсь, я не вправе.
Гавел захлопнул журнал.
– Да ладно вам. – Джейкоб достал бумажник. – Давайте решим это другим способом.
– Фото, – повторил Гавел.
– Вы серьезно?
Поджав губы, управляющий смотрел мимо Джейкоба.
– Хорошо, скажите электронный адрес.
Получив снимок, Гавел на добрых пятнадцать минут скрылся в подсобке. Джейкоб шлепнул по звонку. Безрезультатно.
Наконец управляющий вернулся. Вручив Джейкобу копию журнальной страницы, он гордо показал чернобелую распечатку снимка. Внизу с десяток слов на чешском, красным маркером.
Помахав кошмарным фото, Гавел прикрепил его рядом с доской для ключей.
– Пожалуйста, не надо, – сказал Джейкоб.
Гавел гордо перевел надпись:
– Вот что быть с теми, кто не платить.
Заказав большой стакан пива, Джейкоб оккупировал кабинку интернет-кафе.
Детектив Мария Бэнд из Майами прислала сообщение с номером своего мобильника.
Джейкоб позвонил.
– Бэнд слушает.
– Джейкоб Лев, лос-анджелесская полиция.
– Ах да. Извините, что сразу не откликнулась. У меня тут завал.
– Понял. Рассказывайте.
Бэнд подняла дело Кейси Клют. Тот же почерк: следы от веревок, перерезанное горло, труп головой на восток.
– Славная деваха, куча друзей, ездила на розовом «шевроле-корветт», занималась организацией вечеринок. Вечно сходилась с какой-то невероятной сволочью, прямо талант у нее. Бывшему любовнику светит от пяти до десяти: хранение с целью сбыта. У бывшего мужа четыре ходки, одна за вооруженный грабеж. Я уж решила, он наш клиент, но тогда он был за границей. Облом. Сидит, как заноза. Слава богу, кто-то взялся. Только не я.
Джейкоб поблагодарил и обещал связаться.
Письмецо от Дивии Дас:
Привет,
Птичка донесла, что вы путешествуете. Надеюсь, все хорошо. Пожалуйста, держите меня в курсе.
Еще раз извините, что мы как-то неладно расстались. Надеюсь, вы понимаете, что я вовсе не хотела вводить вас в заблуждение. Поверьте, будь моя воля, я бы охотно узнала вас получше. Но, как сказал великий философ, не всегда нам достается то, чего хотим
[46]
.
Искренне,
Д.
Джейкоб перечитал письмо, пробиваясь к смыслу.
Кто же ее неволит?
Здравствуйте, Дивия,
Привет из Праги. Накопал кое-что интересное, только не знаю, куда оно приведет. Буду держать вас в курсе.
Что до остального, все нормально. Говорю же, я большой мальчик. С вами приятно работать, я желаю вам всего самого доброго.
И все же не вычеркивайте меня. С девушками я настырный.
Надеюсь на скорую встречу,
Джейкоб.
За разборкой прочей корреспонденции он уговорил второй стакан и подал официантке знак «повторить».
Адресом Реджинальда Череца оказался вокзал Ватерлоо, и после безуспешных изысканий Джейкоб забеспокоился, что имя тоже вымышленное.
Запрос «Реджи Черец» привел на архивную страницу под доменом Оксфордского университета.
В 1986 году за свои рисунки Реджи Черец получил премию Студенческого художественного общества – скромную сумму в двести фунтов, пятую часть сегодняшней награды.
Потом нашлась семилетней давности газетная статья, в которой обсуждалось предложение официально запретить лисью охоту. Автор цитировал некоего Эдвина Череца из городка Клегчёрч:
