– И ты… служишь ему? – Кто этот хозяин, было понятно без слов. Инквизитор.
На губах калеки появилась легкая улыбка.
– Это долгая история. И я чувствую, сейчас она тебе не нужна. Тебе нужна новая пленница хозяина. Пойдем, я провожу тебя, пока все спят… И можешь убрать нож. Я не буду кричать, клянусь своей свободой и свободой сестры – это единственное, чего у меня сейчас нет.
– Тогда как ты можешь ими клясться?
– Если я нарушу обещание, то уже никогда их и не получу. Пойдем, иначе у тебя не хватит времени на то, чтобы выбраться.
Несмотря на то что глаза Рикмира закрывала повязка, по коридорам он двигался уверенно: не натыкался на стены, обходил светлые участки, замирал и прижимался к стене, когда слышался какой-то шум… А потом внезапно остановился посреди коридора:
– Здесь.
Честно говоря, Винтар не видел никаких намеков на то, что здесь есть какой-нибудь подвал, но слепой шагнул к стене и ткнул пальцем в тяжелую тумбу:
– Сдвигаешь, за ней в полу – кольцо.
– Откуда ты знаешь? Ты же… – В коридоре было темно, лишь висевший на стене светильник с огоньком, прикрытым матовой мутной колбой, чуть рассеивал мрак, а потому Винтар сам бы ни за что не догадался, что тут можно что-то найти.
– Не вижу? – усмехнулся пленник. – Но я прекрасно все помню… Отодвигай, тут я тебе не помощник.
Кинжал Кенниг убрал еще на кухне. Глупо это, конечно, было, но особо выбирать не приходилось. А сейчас, для того чтобы сдвинуть тумбу, пришлось еще и отойти от пленника. Колдун налег на препятствие, и, к его удивлению, тумба легко сдвинулась с места, а за нею действительно обнаружилось вмурованное в пол кольцо.
Маг так и не понял, показалось ему или слепец действительно тихо пробормотал: «А место, где пролилась моя кровь, еще и чувствую, ибо она взывает к мести…» Впрочем, прислушиваться сейчас было особо некогда. Винтар потянул за кольцо.
Из глубины подвала пахнуло спертым воздухом. Колдун вгляделся в темноту…
– Кровь Единого!
Снизу на него смотрели испуганные глаза, а неверный мерцающий свет с трудом очерчивал едва заметные во мраке две тонкие женские фигурки.
Но Кенниг-то пришел за одной девушкой! И что теперь делать со второй?
– Выходите, – зло буркнул колдун: благо местные тюремщики предусмотрели нормальную каменную лестницу и не было необходимости думать, как вытащить девушек наружу.
Пленницы медленно начали подниматься по ступеням, щурясь от света, – даже такой, бледный, едва различимый, он был слишком силен для них.
В первый момент Винтар, обнаружив двух пленниц вместо одной, даже испугался, что это окажутся другие девушки, не имеющие никакого отношения к привезенной вчера ведьме. Вот из подвала показалась одна – незнакомая, хрупкая, большеглазая, в простеньком темном дирндле, – и Кенниг сжал зубы: если и вторая окажется не той, у колдуна уже не будет времени на то, чтоб найти в огромном доме пойманную ведьму.
Девушка выбралась из подвала, остановилась, прикрывая глаза от света, а над полом появилась голова второй пленницы, и водяной маг облегченно выдохнул – она! Впрочем, радоваться было особо нечему: на лице у ведьмы появились свежие синяки и кровоподтеки, девушку била крупная дрожь, а ожог на руке, казалось, только увеличился.
Кенниг осторожно помог выбраться пленнице наружу, оглянулся на слепца… А тот словно видел все – улыбнулся кончиками губ:
– Закрой подвал и уходите. Быстро, пока никто не хватился. Я замкну заднюю дверь.
…Когда беглецы выскользнули во двор, Рикмир некоторое время стоял молча, потом осторожно повернул ключ в замке и спрятал его на старое место, под коврик у входа. Теперь ему надо было подняться к Хассе, сказать, что она может не вставать перед рассветом. А еще надо было придумать, как сделать, чтобы их никто не заподозрил…
…Если первая незнакомка шла почти нормально, почти не спотыкалась в темноте, то ведьма запиналась на каждом шагу. Спотыкалась, останавливалась, Винтару даже пришлось один раз, чтоб не упала, подхватить за руку. Девушка вздрогнула всем телом, но не издала ни звука, слишком хорошо понимая, что может произойти, если она закричит, а колдун запоздало вспомнил об ожогах.
Следующая трудность возникла, когда троица, наконец, добралась до забора. Незнакомку, в принципе, никто с собой не звал, водяной маг собирался спасать только ведьму, но не бросать же, в самом деле, вторую, невесть откуда взявшуюся пленницу. Как бы то ни было, чтобы выбраться на улицу, пришлось вновь создавать импровизированную лестницу из сосулек – не идти же на главный выход, в самом деле.
Винтар изначально предполагал, что первой полезет та самая, неизвестная: ведьма была слишком слаба, и ей наверняка придется помогать забраться по лестнице. Но стоило лишней спасенной увидеть сосульки, вырастающие из стены по волшебству, как она задрожала всем телом и тихо испуганно выдохнула:
– Колдовство! – хорошо хоть в полный голос не закричала.
Винтар, честно говоря, устал за день: сперва бегать по всему городу, подбирая подходящие травы, потом вспоминать, как привязывать проклятье к предмету, потом тащиться через весь город к дому инквизитора… А после этого спасенная еще и не хочет спасаться! Тут бы любой озверел!
– Не нравится – разворачивайся и иди обратно в подвал! – прошипел водяной маг. Голубые глаза метали молнии. – Не забудь войти через главную дверь, чтобы все сразу узнали о твоем побеге!
Девушка нервно дернулась и беспрекословно полезла вверх по ледяной лестнице.
На этот раз Кенниг сразу создавал ступени по обе стороны забора – пусть было больше опасности, что кто-то заметит, но при этом можно не сидеть на верхотуре, ожидая, пока нарастут сосульки, – а потому, стоило только беглянке скрыться за стеной, мужчина повернулся к ведьме:
– Пошли.
Ей действительно пришлось помогать забраться наверх: ноги девушки скользили, она с трудом подтягивалась на руках и, казалось, не знала, куда ей ступить. Винтару приходилось бережно поддерживать ее, ведьма часто вздрагивала – похоже, мужчина вновь и вновь прикасался к незажившим ожогам. Но самое странное: что в доме, что на улице девушка не проронила ни слова…
И лишь когда все трое беглецов оказались на улице, водяной маг понял, почему вторая пленница так дрожит: колдун совершенно упустил из виду, что в отличие от незнакомки, на которой был хотя бы дирндль из плотной ткани, единственной одеждой ведьмы была рваная рубаха до пят.
Тихо ругнувшись сквозь зубы, Кенниг рванул завязки плаща и, стянув его, накинул на плечи беглянке – той, ради которой он, как идиот, и пришел в дом инквизитора. Пленница судорожно вцепилась руками в ткань, запахнулась, но по-прежнему не проронила ни звука.
Зато ожила вторая – или первая, как посмотреть. Честно говоря, Винтар рассчитывал, что к тому моменту, как он с ведьмой выберется из двора, незнакомка уже сбежит. Увы, не сбылось.
