Начиналось прекрасно – солнышко светит, речка журчит, и на всей обозначенной территории – никого. Мы выдвинулись к объекту, обозначенному как «кромлех». Выглядел он, надо сказать, не впечатляюще – посреди луга круг из пары десятков косо торчащих из земли камней. Я-то ожидал что-то типа Стоунхенджа увидеть… Мы скрытно заняли позицию на опушке леса, замаскировались и стали ждать невесть чего – то ли событий, то ли команды отбоя. И когда мы уже окончательно решили, что разведка ошиблась и ничего тут не будет, понеслась полная чертовщина.
В круге камней вдруг оказались пять человек. Откуда они взялись, никто так и не понял – секунду назад было пусто, и вот они. Люди как люди, одеты как туристы или охотники, у троих лопаты и у всех – лёгкое стрелковое. Два автомата, карабин и пара дробовиков. Те, что с автоматами, видно, что опытные, но не спецура, нам не противники – нас тоже было пятеро, но мы их могли положить со своей позиции всех в три секунды. Но мы доложились, и по рации пришла команда – ждать. Лежим, ждём – трое с лопатами ружбайки свои покидали в траву, взяли лопаты и начали копать в круге яму. Двое с автоматами остались держать периметр – но видно, что больше для порядка, расслабленные, оружие на предохранителе, никого не ждут. Мы сидим, смотрим, периодически докладываем обстановку, солнышко светит, птички поют, они копают, команды действовать нет. Потом они копать закончили, сели, закурили – тишина. Команды нет.
И вдруг – раз: в круге появились трое Чёрных…
На этот раз я точно видел, что они именно появились – не пришли, не приползли, не прибежали, не прилетели, а просто… возникли. Пусто – моргнул – вот они. И таким от них повеяло чужим и мерзким, что я чудом сдержался, чтобы не начать стрелять. Я – сдержался, а один наш товарищ – нет. Совершенно крышу сорвало: все забыл – и приказ, и чему учили, – бросился как в атаку, суматошно стреляя, словно дух-призывник из учебки. И связь, как назло, пропала – в эфире один треск, и непонятно что делать. Отсиживаться теперь уж глупо, но – брать их? Валить наглухо? Наш-то, пока бежал, одного автоматчика зацепил, тот свалился. Второй пока автомат сдергивал, пока взвел – наш снайпер уже принял решение и влепил ему в голову. Ну тут я уже голосом командую – вперёд! Копачи разом в яму попрыгали, за оружие даже схватиться не пытались, а вот Чёрные неторопливо так пошли нашему бойцу навстречу. Он, видать, совсем с катушек слетел – рожок высадил чуть не в белый свет, перезарядиться даже не пытался, а так с голыми руками и истошным криком на них и прибежал. Он на них, мы за ним, они на него – раз, и он лежит. Я даже понять не успел, что они с ним сделали, но упал он нехорошо, не по-живому упал. Тогда я скомандовал «огонь» – и мы с ходу начали стрелять по Чёрным. Одного хорошо цапанули, он сложился и шмяк на землю, а другие два шагнули нам навстречу – и у меня заклинило автомат. Дёрнул затвор, выбросил патрон – всё равно не стреляет, что за чёрт! Смотрю, у ребят та же проблема – встали, затворами щелкают. Схватил пистолет – боёк щелкнул, выстрела нет. Мы ведь вперёд втроём побежали – всего-то нас пятеро в группе, один уже лежал, а снайпер остался на позиции, ему бегать не положено. Так вот, мы стоим почти безоружные, уже за ножи взялись, Чёрные на нас идут, и такой мерзостью от них веет, что вот-вот я сейчас сам побегу их зубами рвать. Но снайпер-то, видать, далеко был, до него не достало, и он одному Чёрному в башку пулю положил только так, дистанция-то детская. Видно, как от капюшона пыль полетела и брызги, а он всё идёт. Снайпер ещё три выстрела ему под капюшон вбил, только тогда он мешком таким чёрным осел на траву. А второй в это время что-то такое сделал – и на полянку ломанулись мантисы. Да-да, вот эти самые твари. И кончилось это всё плохо. Хотя автоматы снова заработали, как только второй Чёрный упал, но нам это не помогло – ну да ты видел, что это за твари. Легли все – и наша группа, и группа прикрытия, и группа усиления… Это не то, о чём хочется вспоминать. Я выжил чудом, долго валялся по госпиталям, потом меня выперли в резерв под легендирование. Вот и вся тебе «алтайская история» вкратце.
– Ага, теперь я понимаю, отчего ты сразу за пулемётами кинулся…
– Я на всю жизнь запомнил ощущение от этих Чёрных. И почуял след их присутствия ещё в гарнизоне. Думаю, это они подполковника нашего порешили. Добрались, так сказать, – ведь это он тогда командовал операцией.
– А откуда им-то знать?
– Без понятия. Но для случайного совпадения это как-то чересчур…
– Эй, там, на стене! – Этот голос Артём узнал бы из тысячи. Его буквально подбросило.
– Ольга! Ты вернулась! – замахал он было радостно со стены, но осёкся, увидев, что Ольга там отнюдь не одна.
Одетая в современный цифровой камуфляж, в полной разгрузке, лихой бандане и с «винторезом» на ремне, Ольга прибыла во главе небольшого отряда – десятка разнообразно обмундированных и снаряжённых людей, вооружённых, однако, довольно серьёзно. Преобладали новенькие «абаканы» с подствольниками и оптикой, трое тащили на спине новейшие РПГ-32 «Хашим». С немалым удивлением Артём понял, что один из гранатометчиков – женщина. Толстый бородатый мужик диковатого вида, одетый в потасканную «березу», уверенно держал наперевес новенький пулемёт «Печенег». Поверх архаичного камуфляжа была нацеплена самая современная «Модульная Транспортно-Боевая Система Разведчик-Пулемётчик» совершенно другого цвета, битком набитая снаряжёнными коробами с лентами. Мужик пёр на себе минимум три боекомплекта, что внушало невольное уважение к его грузоподъемности.
– Это что ещё за партизаны? – Борух уже стоял за пулемётом. – А ну на хрен с пляжа!
– Борис, успокойся, разговор есть, – примирительно подняла руки Ольга.
– Не вижу предмета для обсуждения.
– Хватит, Борь, – вмешался Артём, – от нас всяко не убудет.
– Ладно, говори, – согласился Борух.
– Внутрь-то пустите или так, на всю округу орать?
– Артём, впусти её. Но только одну, и будь осторожен! Остальные пусть остаются снаружи.
Артём сбежал по лестнице вниз и открыл засов калитки. Ольга, несмотря на тяжёлое снаряжение, впорхнула бодро и, быстро оглянувшись, они торопливо поцеловались. «Все будет хорошо, я всё придумала!» – шепнула она Артёму и, подмигнув, отправилась на стену, где Борух провожал стволом пулемёта отходящую к близлежащим домам вооружённую группу. Далеко отходить они, впрочем, не стали, расположившись биваком на куче обломков бывшего кафе, оборудовав место для отдыха из наиболее уцелевших столов и стульев.
– Привет воякам!
– Привет воровкам…
– Что неласково так? Наш общий друг уже моторы греет ровнять вас тут танками, а мы тут собачиться будем?
– А я, кстати, даже знаю, из-за кого нас собрались ровнять, – неприветливо ответил Борух. – У меня, кстати, большой соблазн скрутить тебя и выдать Карасову – чтобы вы промеж собой решили, кто какой якорь и где бросал.
– Ну, если б кто-то не уволок якорь с базы, этот вопрос вообще бы не возник. Вот ведь привычка тащить всё, что гвоздями не приколочено!
