Едва суматошный рынок остался позади, как вокруг стало значительно тише.
Итак, еще раз: почему люди пропадают с относительно благополучных улиц? Может быть, бедняки просто не заявляют о своих потерях или у всех пропавших есть что-то общее, объединяющее их в глазах похитителей?
Он взял себе на заметку задать вопросы в Пустошах – этим названием в городе обозначались бесконечные ряды лачуг и уродливых муниципальных домов, занимавших обширную территорию к югу от его основной части.
Наружная лестница вела на крыши домов, соединенных между собой таким образом, что можно было долго идти вдоль их карнизов, наблюдая районы Скархауз, Солтуотер и Дипинг, расположенные к северу от Пустошей, а прежде бывшие южной границей города. Джерид решил подняться туда хотя бы ради вида. Наверх он шел не очень грациозно, так как ступеньки оказались скользкими. Хорошо еще перила давали надежную опору, и он карабкался по лестнице, вцепившись в них обеими руками, как пьяный в лучшего друга.
На крыше он вздохнул с облегчением. Открывшийся сверху вид состоял в основном из других крыш, перемежавшихся с приметными ориентирами: квадратными джорсалирскими храмами, многоквартирными домами, а на другой стороне, ближе к Старому кварталу, уходящими в небо колоннами дымов от жаровен уличных торговцев снедью да мешаниной архитектурных стилей там, где еще громоздились друг на друга века истории. В этом ландшафте бросались в глаза несколько громадных, изысканной постройки башен. Рассматривая их, Джерид все время держался за шляпу: ветер наверху дул такой сильный, что непременно сорвал бы ее и унес куда-нибудь вдаль.
Что же он надеялся оттуда увидеть?
Вдруг что-то зацепило его взгляд.
На краю воздушного тротуара, у перекрестка двух улиц, на перилах болтался какой-то непонятный обрывок. Он медленно направился туда; что-то враждебное почудилось ему в этом предмете. Это оказался измочаленный кусок веревки, по консистенции больше похожей на белую соплю. Кругом оказалось еще много этой дряни. Вынув из сапога небольшой тупой ножик, Джерид поддел им непонятную субстанцию. Мутная и липкая, ни на что не похожая текстура намертво пристала к железу кровли. Что это за адское варево такое?
Первым делом Джерид подумал о культистах – как всегда, когда не мог найти рационального объяснения случившемуся. Намотав неведомую субстанцию на лезвие ножа, он вертел ее и так и эдак, удлинял, растягивал, пробовал на прочность. Ничего подобного он никогда раньше не видел, да и зачем культистам такая штука? Он вынул из кармана платок, положил в него каплю вещества, завернул и убрал обратно. Больше ничего интересного кругом не было; только две-три разбитые маски валялись на тротуаре, но это можно было увидать повсюду в городе.
Обеденный перерыв Джерид провел в компании альбиноса-командующего. Тот много говорил о передвижениях войск, статистике и вероятности, а следователь пока расправлялся с тарелкой морепродуктов, которые оказались на удивление хороши. Затем они пришли к единому мнению касательно жутковатой привычки местных граждан носить маски. К чему они? Чушь какая-то. Разговор проходил в столовой при казарме, мрачном гранитном помещении, своды которого звенели от раскатов здорового солдатского смеха.
На Джерида произвело впечатление то, что Бринд, несмотря на свой высокий ранг, не брезговал сидеть за одним столом с подчиненными. Такие мелочи много говорят о человеке. Следователь с восхищением наблюдал за уверенной ловкостью, с которой командующий орудовал ножом и вилкой. Это получалось у него так непринужденно, что самому Джериду едва не расхотелось есть из боязни испачкать при нем свое черное одеяние. Но против его воли внимание румеля то и дело привлекали красные, как два уголька, глаза собеседника.
– Должен признать, что к разгадке исчезновения сержанта Хауста я не приблизился ни на шаг, – вымолвил наконец Джерид. – Найти одного-единственного человека в таком большом и беспорядочном городе, как этот, вообще непросто. А тот факт, что у него не было здесь друзей или знакомых за пределами казармы, только усложняет дело. Это означает, что у нас нет добавочных ниточек для расследования. Зато я убедился в том, что в последнее время люди и впрямь пропадают здесь очень часто, как вы и говорили. Я бы даже сказал, слишком часто.
– Вы, кажется, чем-то удивлены, следователь? – протянул командующий.
– Честно говоря, да.
– Может быть, это из страха перед войной?
– Я и сам так думал, – ответил Джерид. – Но даже в военных условиях у людей больше шансов выжить здесь, в городе, чем в открытом поле в мороз. Да и вообще, местное население о войне, похоже, даже не вспоминает, вы не замечали?
– Конечно замечал. Я вообще давно понял, что люди больше сосредоточиваются на деталях, которые находятся непосредственно перед их носом, чем на картине в целом. И, учитывая, какая на дворе погода, я их не виню. Еще какие-нибудь соображения?
– Не знаю, есть ли в этом какой-нибудь смысл, но все исчезновения происходили между Скархаузом и Старым кварталом, а также у цитадели, Альтинга, Шантиз и Старой гавани.
– Самые богатые районы города в основном, – заметил Бринд.
– Верно, – подтвердил Джерид. – Как по-вашему, в этом нет ничего странного?
– Может быть, и есть. А вы как думаете, следователь?
Джерид молча прожевал кусочек краба.
Мм… до чего вкусно.
– Ну, пара теорий у меня есть. С одной стороны, причина, возможно, в том, что бедные просто не сообщают, когда у них кто-нибудь пропадает. На убийства тоже не похоже, у нас совсем нет трупов. Остальные смерти, имеющие место на улицах, так или иначе связаны с бандитами. Тут другое – люди пропадают куда-то прямо с улиц, и больше их никто не видит, будто в воздухе растворяются. – Каждую свою мысль Джерид подчеркивал движением вилки. – Быть может, мы имеем дело с похищениями людей, богатых граждан?
– Вы хотите сказать, что их похищают ради выкупа? Денег кругом хватает, – заметил Бринд. – За последние годы город расцвел как никогда благодаря экспансионистской политике Лутто. Многие сильно разбогатели за эти годы. Но есть и такие, кто, напротив, потерял, а не приобрел.
– Совершенно верно. Однако беда в том, что никто никакого выкупа ни у кого не требует, похитители просто молчат.
– О каком количестве похищений мы говорим?
– Четыреста восемьдесят пять человек за последние шесть или семь месяцев, по официальным данным. – Джерид кивнул, заметив удивление Бринда. – Да, многовато, правда? И это еще не считая тех, кто жил один, не имел друзей – в таком духе. Конечно, люди пропадают все время, по разным причинам. Но такое количество не вписывается ни в какие общепринятые теории. Сбеги эти люди из города, наверняка они просто погибли бы от холода.
– Несомненно, – согласился Бринд.
– Ну а вы, – Джерид с удовольствием поменял тему, – больше моего знаете о времени начала войны или о том, что будет делать в случае нападения город?
