– Да ты, никак, сам отпил, морда разбойная! – накинулся на него Роба.
– Ничего я не отпивал, я только попробовал… Полкулачка, не больше…
– Ладно ругаться, давай сюда, – приказал хозяин и, получив долгожданный котелок, припал к нему и жадно пил, пока не выпил все.
– Уфф! – выдохнул он и отбросил посудину, которую тотчас подобрал Роба, чтобы пальцем выбрать остатки. Однако Фима тоже претендовал на остатки овечьей крови, и после недолгой перебранки палец Робы карлики стали облизывать по очереди.
А хозяин лежал, вытянувшись, и прислушивался к шуму в собственной голове. Свежая кровь совершала в нем чудо, затягивая раны и стирая само воспоминание об этой неприятной истории.
Подумать только – его продырявили, как какого-нибудь разбойника! Запросто из арбалета – бац-бац!
– А я думал, у нашего хозяина и крови-то нет – ни разу не видел! – продолжал Фима.
– Да перестань выдумывать, даже слушать тебя стыдно!..
– Нет, ну а чего я выдумываю?
«Они правы, – подумал хозяин. – Прежде и подумать о таком было невозможно, чтобы железом получить ранение…»
Однако железо железу рознь. Тамошнее его там не трогало, здешнее здесь – тоже. Но вот железо, привезенное с юга, в здешнем «климате» продырявило, как старое ведро.
– Ничего, скоро затянется, – прошептал хозяин, невольно прислушиваясь к продолжавшим переругиваться карликам.
Они были преданы ему. Очень преданы, поскольку он брал их из пруда еще головастиками и воспитывал сам. Прежде он использовал вонунсагов, они были не так шумны, но слишком уж медлительны. А вот болотные карлики – совсем другое дело. Они лучше слышали землю, что очень помогало в общении с глостерами.
Хижина вздрогнула, когда рядом расступилась земля, а затем по крыше хлестнул грязевой ливень.
– Уходите отсюда, а полковник пусть войдет, – приказал хозяин.
Карлики торопливо выскочили вон, и в раскрытую дверь шагнул полковник Орос, по намасленному мундиру которого еще стекала вода с крупным песком из водоносной жилы.
– Как у вас там? – спросил хозяин, садясь на лежанке, – теперь он мог это сделать.
– Мы в порядке, сеньор Люк. Солдаты готовятся к битве, после двух побед у них хорошее настроение.
– А у тебя?
– И у меня тоже.
Полковник провел рукой по зеленоватым волосам и сбросил на пол прицепившегося слизняка, затем встряхнул треуголку, которую держал в руке, и водрузил на голову.
– Я поражаюсь, Орос, как вы ухитряетесь проходить сквозь грунтовые слои и при этом остаетесь опрятными?
– Мы как утки, они тоже не намокают.
– Как утки, – кивнул сеньор Люк и, поднявшись, прошелся до узкого окошка и обратно, проверяя свою подвижность. Она была в порядке, овечья кровь дала ему силы затянуть раны. – Мы не можем ждать до завтрашнего полудня, потому что морлинги могут одолеть нас.
– Как это возможно? У нас больше солдат!..
– Они приготовили сюрприз. К ним подошли четверо бойцов с длинным дыханием.
– Орки?
– Орк, гном и двое хуманов.
– И это все?
– Все.
Полковник Орос вздохнул и задумался так, что его зеленые волосы зашевелились.
– Нет, – наконец сказал он. – Четверо их не спасут, если только это обычные длинноходы.
Пришла пора задуматься сеньору Люку, прежде чем ответить.
– Видишь ли, сказать, что они колдуны, я не могу. Я не вижу их силы, о них не говорят книжные скрижали, где описаны все практикующие колдуны, однако в эфире имеются их следы, а эфир – субстанция особенная, простой длинноход там следов не оставляет. Скажу больше, сегодня меня подранил один из хуманов – по виду почти мальчишка. Он из воров, как и его наставник, отбывший в гиблой тюрьме хуманов долгие двадцать лет.
– Двадцать – это много даже для глостеров.
– Вот. А он хуман и выдержал эти двадцать лет. Об эту маленькую банду сломали клыки некоторые из тех, чьи имена я не могу произносить вслух.
– Что же вы предлагаете, сеньор Люк? Ведь у вас есть план.
– Да, полковник, ты должен атаковать их с утра, презрев всякие договоренности.
– Это не проблема, мы же не с королем воюем, какие могут быть договоренности?
– Вот и отлично. Атакуйте их, сомните, изрубите на куски в их же лагере. Так им не помогут даже длинноходы, если вы сделаете все очень быстро.
– Хорошо, сеньор Люк, мы выступим, как только я доберусь до своих, а сигнал им подам прямо отсюда.
Полковник подпрыгнул, словно птица, и начал выстукивать ногами быструю дробь затейливого рисунка. Это продолжалось не больше минуты, а потом он остановился и, сняв треуголку, спросил:
– А эта ведьма – Середа, она не вмешается, чтобы спасти хуманов?
– Она не успеет. К тому же она сама ненавидит хуманов и сотрудничает с ними только по необходимости.
– А я слышал…
– Это лишь слухи, – оборвал его сеньор Люк.
– Ну, как скажете, сеньор. Я пошел.
– Удачи, полковник.
87
Солнце уже вышло из-за гор, но Мартин даже не подозревал об этом, пребывая во власти сна и блаженно улыбаясь. Но вдруг рядом с палаткой загудел рог, издававший мерзкое блеяние. Мартин закрыл уши ладонями, все еще не веря, что подъем пришел так не вовремя, но, дублируя горниста, раздался визгливый голос дежурного сержанта:
– Войско – поднимайсь! Войско – поднимайсь!..
Мартин открыл глаза и увидел провисающий полог шатра. Следовало немедленно подниматься, но это было нелегко.
– Какой, зараза, ужас… – проскрипел Бурраш, с трудом садясь на своем топчане. – Мы вчера что – напились какой-то гадости?
– Ух… Ну и пробуждение в горах, – в тон ему заметил Ламтак и поднял взъерошенную голову, на которой было непонятно, где борода, а где нечесаная шевелюра.
– Рони, вставай! Рони!
Мартин дотянулся до ноги младшего партнера и подергал за нее.
Рони что-то пробормотал и перевернулся на другой бок.
– Это от воздуха горного нас так развезло, – пришел к выводу Бурраш и, поднявшись, с хрустом потянулся.
Поднялся полог, и в шатер вошел служитель в мундире вспомогательного персонала. Он поставил на пол фаянсовый таз и налил в него воды из принесенного кувшина.
– Кому умываться, господа?
– О как! – произнес Бурраш. – А давай-ка я попробую, небось не отравлюсь.
– Ты чего это? – удивился Ламтак и, спустив ноги, почесал голову. Потом соскочил на пол, выхватил из котомки редкий гребень и стал расчесывать бороду.
