– Что такое, Бурраш? – спросил Мартин, подскакивая к нему, чтобы прикрыть от распалившихся морлингов.
– Ламбаруш! Ламбаруш! – позвал Бурраш, встряхивая раненого. Тот пришел в себя и непонимающе уставился на Бурраша.
– По виду это твой земляк, – сказал Мартин.
– Это Ламбаруш, Мартин, ты что, забыл?
– Я не забыл, поднимай его.
Подскочил Ламтак с уже вычищенным оружием, и вместе они перенесли раненого орка в безопасное место.
108
После победы в битве за плато Компаторес Мартин ждал, что они прямо отсюда двинутся к бухте, ведь именно там находился корабль с заветной шкатулкой, за которой они и проделали столь длинный путь. Однако командир Генрих сказал, что сначала нужно вернуться в лагерь.
– Госпожа Середа велела передать, что вы уже сделали всю самую важную работу. Теперь вы вернетесь в лагерь и отдохнете, а затем мы вернемся в город. Там госпожа и передаст вам то, за чем вы сюда прибыли.
– Значит, оставшуюся работу вы сделаете без нас? – уточнил Мартин.
– Вот именно. Отдыхайте, дорогой Мартин, вы немало потрудились.
Мартин не возражал, хотя какие-то уколы сомнений и подозрений все же испытывал. Но он в любом случае оставался настороже, поскольку это была чужая земля со странными правилами и законами. Подвоха здесь можно было ждать с любой стороны.
– Ну что? – спросил его Рони.
– Сказали – отдыхайте в лагере. Потом вернемся в город.
– А как же наш интерес? – спросил Ламтак.
– Говорят, справятся без нас и поднесут в готовом виде на тарелочке.
– Вот ведь умеют порадовать, да только не больно верится, а, Бурраш?
– Чего? – переспросил Бурраш, который в мыслях был далеко. Его вновь обретенного друга перевязывал походный лекарь, морлинг со шрамом через все лицо.
– Я говорю – отправляемся в лагерь, на отдых. Ты что на это скажешь?
– Это мне подходит. Ламбарушу нужно отлежаться, так-то он не сильно ранен.
Ламтак с Мартином переглянулись. Они никогда не видели Бурраша в таком состоянии.
– Он сам-то не ранен? – спросил Рони.
– Нет, не больше обычного, – сказал Ламтак. – Мы сегодня были осторожными.
Тем временем солдаты уже строились в колонны и хватались за волокуши, на которые клали раненых и снятую с погибших амуницию. Для Ламбаруша по требованию Бурраша выделили широкие волокуши и четверых солдат, которые должны были тащить их по очереди.
Скоро колонна тронулась в путь, и в этот раз идти пришлось очень долго, не оттого что плато Компаторес находилось от лагеря дальше других, а потому, что за время ежедневных битв солдаты очень устали. Многие были ранены по нескольку раз, и только удивительные чудодейственные мази, действие которых Мартин и его товарищи испытали на себе, помогали возвращать в строй всех легкораненых уже на следующий день после битвы.
Когда колонна наконец пришла в лагерь, солнце уже садилось. Мартин, Рони и Ламтак сразу отправились в свой шатер, а Бурраш сопроводил друга в шатер для раненых, где его заверили, что Ламбарушу гарантирован самый лучший уход.
– Завтра вы его не узнаете, он будет здоров и весел, – заверил Бурраша один из самых авторитетных лекарей, и тот, обрадованный, вернулся в шатер, где его товарищи уже готовились к умыванию, и двое служителей с кувшинами, тазами и полотенцами ожидали распоряжений, стоя в углу.
Бурраша не расспрашивали, пока все не закончили водные процедуры и посторонние не покинули шатер.
– Ну, и как там Ламбаруш? – спросил тогда Ламтак.
– Сказали, что утром будет в полном порядке.
– Ты не поговорил с ним? – спросил Рони и поймал на себе неодобрительный взгляд Мартина.
– Нет, он пока спит. Это от мази. Так лекарь сказал.
Рядом с шатром послышался скрип каменной крошки, и внутрь заглянул кухонный служитель.
– Разрешите войти, господа?
– О, давай! – воскликнул Рони, вскакивая и придерживая полог, пока двое служителей заносили сундучок с едой. – Давно ждем, уже живот к хребтине приклеился!..
Служители быстро расставили тарелки, разложили соломенные подставки и льняные салфетки.
– Что там у нас сегодня? – спросил Рони, приоткрывая глиняный горшочек, и, выловив какой-то овощ в красном соусе, собрался сунуть его в рот, но неожиданно для себя Мартин крикнул ему:
– Стой!..
Рони замер с открытым ртом, а Мартин подошел, забрал у него овощ и, протянув служителю, сказал:
– Ешь!
Тот удивился, но перечить не стал и съел.
– Ну и как, вкусно?
– Да, господин, спасибо.
– Вот и отлично. Теперь идите, придете убрать через час.
– Да, господин, – поклонился озадаченный служитель, и они выскочили из шатра. А Ламтак поднялся с топчана, подошел к столу и, тоже приоткрыв крышку, заглянул в горшок. Потом понюхал содержимое и спросил:
– Что с тобой, Мартин? Почудилось чего?
– Не знаю, – пожал тот плечами и сел за стол.
– Я его понимаю, – сказал Бурраш, занимая место за столом. – Мы им теперь не нужны, и ожидать можно всякого.
– Предлагаю ночью поставить часовых, – сказал Ламтак, приступая к еде. – Я покараулю первым.
– Это будет не лишним, – согласился Бурраш.
– Вы думаете, они нас… того? – спросил пораженный Рони.
– Просто мы будем осторожны, приятель. И вот что, ты почему так и не выстрелил сегодня из арбалета?
– А почему ты не стрельнул из «горгоны»?
– Берег заряд на самый крайний случай, – пояснил Бурраш.
– Ну, а я, честно говоря, вовсе о нем забыл.
109
Завтрак заказали поздний, чтобы выспаться после разделенной на часовые смены ночи. Но поспать не удалось. После сыгранного рожками подъема под стенами шатра послышались шаги, затем полог приподнялся, и внутрь заглянул лекарь-морлинг.
– А чего спите? – удивился он. – Подъем давно сыграли…
– Я тебе сейчас расскажу – чего… – недовольно начал Рони, который караулил последним.
– Ладно-ладно, спи! – сказал Бурраш поднимаясь. – Это ко мне пришли. Чего там с ним?
– Нормально с ним, – ответил лекарь. – Он тут уже, я его привел.
– А! Ну так заводи! – воскликнул Бурраш, и теперь уже проснулись Мартин и Ламтак.
– Чего такое? – воскликнул гном спросонья, увидев огромного незнакомого орка.
– Свои, Ламтак, свои! – успокоил его Бурраш, усаживая Ламбаруша за стол.
