– Когда ты провалился, я испугалась за тебя, стала кричать в эту яму…
– Откуда же взялась эта яма? Вы что, часто сбрасывали туда своих любовников?
Середа смущенно опустила глазки и кокетливо улыбнулась.
– Не всегда, Мартин, поверь. Но укол деревянным сучком – это старая деревенская магия. От тебя я такого не ожидала.
– А чего вы ожидали?
– При твоих способностях я полагала, что ты можешь, ну там, разорвать меня на части или обратиться в…
– Прудовика?
– О! Нет, я их боюсь! – отмахнулась Середа, не переставая наблюдать за реакцией Мартина на ее досужую болтовню. Он замечал ее интерес и видел эти попытки выжать из него побольше информации.
Разумеется, у нее были вопросы, которые она не могла задать в лоб, ведь он сумел выбраться из сырого подземелья.
– Нам пора возвращаться, и я хочу получить нашу шкатулку.
– С этим все в порядке, мы уже забрали ее, нужно лишь добраться до бухты и взять ее с нашего корабля. Отправляться можно прямо сейчас, но, разумеется, после завтрака.
Мартин немного помолчал, испытующе глядя на Середу. Он видел, что ее это нервировало. Нервировало женщину, которая перед войском врага смогла сложить из камней огромного голема!.. Мартин не понимал, почему она, если уж ей того хотелось, не могла избавиться от него и его друзей, просто щелкнув пальцами.
«Наверное, я опять все усложняю», – сделал вывод Мартин и решил, что попытается воспринимать события, как есть.
– А ваш враг, который владел золотой пантомимой, где он?
– Инвентор Хард? Ему ничего не остается, как смириться, ведь он проиграл.
– Но кто он? Тот, который нам известен как Писарь?
– Писарь?
– Да, у него руки были в чернилах.
Середа улыбнулась.
– Это не чернила, это следы от нашей с ним последней встречи.
– Могу себе представить. Вы и его пытались убить?
– Нет-нет, ведь он был моим мужем.
– Писарь был вашим мужем?! – удивился Мартин.
– А что тут удивительного?
– То, что вы были семьей, а теперь враги.
Середа внимательно посмотрела на Мартина, в ее глазах было недоверие.
– Ты очень коварен, Мартин. Я пытаюсь прочитать тебя, и когда мне кажется, что начинает получаться, ты совершаешь что-то такое, что снова сбивает меня.
Середа поправила складки платья, чтобы в вырезе как бы случайно показалась грудь, и, придвинувшись к Мартину, спросила вкрадчивым голосом:
– Ну, может быть, ты хоть намекнешь, какую магическую практику используешь?
– Нам пора, – сказал Мартин, поднимаясь.
Середа вздохнула и тоже поднялась.
– Надеюсь, вы хотя бы позавтракаете?
– Да, – кивнул Мартин, решив, что его бойцы не поймут, если он погонит их голодными.
– Вот и хорошо. Разумеется, мои слуги опробуют любое блюдо, на какое вы укажете, – добавился Середа улыбаясь.
Мартин ушел, а Середа постояла еще немного, глядя ему вслед, потом позвала:
– Туи!
Слуга тотчас появился.
– Туи, сейчас возьми…
Договорить Середа не успела, лицо слуги исказила жуткая гримаса, и он хрипло пророкотал:
– Ты забыла про оплату!.. Со мной это не пройдет!..
Затем раздался треск, и Туи свалился со свернутой шеей.
Середа от неожиданности подалась назад, а потом крикнула:
– Я все помню, Фрейн! Сегодня ты все получишь, и даже больше, чем я обещала!..
Потом перевела дух и вызвала других слуг, чтобы унесли тело.
120
Мартин вернулся к своим. К этому времени им уже подали воды умываться, и Рони решил вернуться к чистке зубов, вызывая улыбки Бурраша и искренний интерес Ламтака. Тот, хотя и не делал ничего подобного, интересовался процессом.
Принесший воду слуга стоял в углу с выпученными от ужаса глазами. В доме его госпожи случались разные непонятные и страшные вещи, но чтобы изо рта добывали пену колдовскими палочками – такого он не видел.
– Ты будешь? – спросил Рони.
– Буду, хорошее дело, чтобы подвести черту, – согласился Мартин и полез в свой мешок доставать принадлежности.
Присутствие слуги, по мнению Мартина, сейчас было кстати, ведь он снова доложит Середе, и та окончательно запутается, с какими магическими практиками имеет дело.
Наконец все умылись, собрались, и Рони сказал, чтобы несли завтрак.
Им доставили вареные яйца, масло и свежий хлеб, а в качестве горячего – тушенное в сметане мясо неизвестного происхождения.
Следуя новым традициям, Мартин заставил слугу попробовать всего понемногу и лишь после этого отпустил. Слуга ушел, и они принялись за еду. Мартин чувствовал сильный голод, ведь, в отличие от своих приятелей, он не ел почти целые сутки.
Казалось, он никогда не наестся, и его друзья с удивлением наблюдали за ним, переглядываясь и понимающе ухмыляясь. Ну как же, вернулся со свидания!
Впрочем, и они отдали должное хорошему завтраку, а потом решили прилечь, чтобы отдохнуть перед дорогой. Мартин слышал, как захрапел Бурраш, потом Ламтак. Рони еще немного поворочался, что-то пробормотал и тоже заснул. Сон начал наваливаться и на Мартина, но он попытался сопротивляться, начиная понимать, что это неспроста. Он силился подняться, чтобы выпить воды или… Но уже понял, что не сможет.
Сквозь смежившиеся веки он увидел Середу, которая подошла к нему и наклонилась, чтобы лучше видеть его лицо.
– Ах, Мартин, ну и какой смысл в твоих талантах, если ты так просто попадаешься? Я слишком опасалась тебя, а оказывается, следовало действовать проще. – Середа повернулась и крикнула: – Вяжите их и выносите на телеги!..
– А их вещи, госпожа?
– Забирайте тоже. Чтобы даже духу их тут не осталось.
Сонное зелье было особенным, оно не погружало в сон полностью, оставляя какою-то часть сознания бодрствовать. Мартин чувствовал, как веревками стянули его руки, потом потащили по коридору и, наконец, аккуратно пристроили на телегу, подстелив толстую мешковину.
Рядом положили еще кого-то, но Мартин не мог разглядеть, а когда телега тронулась и его голова от толчков повернулась в другую сторону, он как будто узнал Бурраша. Или не узнал. Сознание было слишком замутнено сонным зельем.
Неизвестно, сколько их везли. Несколько раз Мартин проваливался в совершенное забытье, но когда его снова переносили – теперь уже на судно, – он почти очнулся и слышал, как топали по палубе деревянные каблуки на башмаках матросов.
