– Ложись!
– Бойся!
Вслед за выстрелом вспыхнуло в углу коридора. В ответ в сторону обидчиков полетел град пуль и картечи, не давая им высунуть головы. Под прикрытием огня Фига метнул Ф-1, отпрянул за угол, заткнул уши и открыл рот.
Громкий взрыв потряс своды помещения, звуковой волной прокатившись по коридору. Считающаяся не такой уж мощной, «лимонка» в закрытой низкой комнате произвела эффект разорвавшейся бомбы. И если осколками и фугасной вспышкой она обделила сектантов, то упругая взрывная волна отправила обоих фанатиков в нокдаун.
Не решаясь рвануть грудью на стволы, Фига выдернул очередную гранату, заблаговременно скрепленную карабином-затяжкой с нагрудным карманом. Автоматически выдернутое кольцо включило капсюль-детонатор и позволило сразу использовать оружие. Бросок. Три, четыре. Взрыв.
– Шишка, пошел! Ловкач, прикрываешь его! – крикнул Фига и взял коридор на прицел.
Бойцы побежали вперед. Задний страховал переднего.
– Зрячий, держи тыл. Они, гады, могли в обход. Палыч, бди пленных. Двинутся, пристрели.
– Понял.
– Лады.
Зрячий, проходя мимо азиатов, приостановился. Посмотрел на толстяка, которому недавно подарили свободу и жизнь, а сейчас, в силу изменившихся обстоятельств, решили снова оставить в плену. Подумал: «А что он плохого может сделать? Особо-то и не чужой, не враг. Зла не держит. Пускай поможет».
– Эй, как тебя там?
– Пончик я! – живо откликнулся тот.
– Вставай, поможешь мне, пошли.
– А-а…
– Живей! – гаркнул снайпер, услышав стрельбу сзади.
– Зрячий, ты че, в натуре?! Фига запретил… – попытался встрять охранник.
– На поруки мне. Одного забираю. Под мою ответственность. А ты, Палыч, хорошо бди мартышек. Бросятся на тебя – на доширак махом попластают. Гляди, ногти какие. Атас!
Зрячий усмехнулся, подтолкнул толстяка вперед и направился с ним по коридору, в противоположную от стрельбы сторону. Схватил трофейный раритетный РПД-42, сунул его Пончику:
– Бери, воюй. И помни мою доброту.
– Респект тебе, братуха! Вовек не забуду, дружбан, – тот неслыханно обрадовался, на ходу проверяя затвор родного пулемета.
– В паре работаем. Не оплошай, Пончикос!
– Заметано… э-э…
– Зрячий.
– Угу.
Оба приникли ушами к дверному проему, ранее изрешеченному следопытом в попытке срезать «черного акробата». Вдохнули, выдохнули. Снайпер пальцем показал «внимание!». Замерли, услышав шорохи, топот и голоса.
– Ты первым, я прикрываю, – сообщил шепотом следопыт и, сделав шаг вбок и назад, поднял РПК на уровень бедра.
– Ну, ясен пень! Как иначе-то? Доброта твоя не знает границ, дружище, – ответил Пончик и улыбнулся, прислушиваясь к крадущимся «гостям».
«Ты чего?», – мимикой спросил Зрячий.
– Свои! Косоглазые. И, кажись, Палас с ними. Гы-ы.
Анархист внимательно и с прищуром посмотрел на довольного толстяка и понял: власть сменилась. Теперь их черед!
* * *
– Тагил, освободи его. Сейчас же. Это не враги нам, – приказала Герда, зажигая фонарик и утирая пот. В оружейке не хватало кислорода для такого количества людей, становилось душно.
– С какого перепугу? Вам, может, и нет, а мы для них быдло, отбросы и сволота. Нас они любят… греть огнем своих стволов.
– Убери нож, – грозно и сердито сказал Хокс, щелкнув предохранителем пистолета.
– Я кишки как минимум троим вспорю тут! – предупредил Тагил не менее сердито. – Убери пушку, рыжик.
– Вот, мудак, еще и смеет мне… – начал майор, но его перебил сталкер:
– Пасть закрой, альбинос. Я выхожу. Вовка, пулей отсюда. Мы уходим. Этот со мной, отпущу на улице, если лапочками будете.
– Сталкер, не делай этого. Опомнись. Вы нам нужны! Никто не сделает вам зла. Уговор дороже денег. Так, кажется, говорят здесь?! И флешку еще не отдали. И Романа найти. И до…
– Харэ. Помолчи, блондинка. Устал че-то я с вами. Злые вы. Ухожу я от вас. Все. И не вздумайте помешать мне.
– У вас… чего тут? Анархия? – прошептал, задыхаясь под зажимом Тагила, военстал. Лезвие плотно впилось в его шею.
– Заткнись, чмо. Не шевели кадыком, иначе второй рот сделаю. Нечаянно.
Троица вылезла из оружейки. Вовка первым, поправляя рюкзак и тубус с чертежами и схемами зданий квартала. За ним, спиной вперед, волоча заложника, шаркал отец.
Перед лестничным пролетом троица встала в нерешительности. Хокс поднял пистолет, боец рядом с ним – винтовку. Прицелились во всех троих.
– Мне абсолютно ровно, кто это и откуда! – молвил Хокс. – Кладу всех, и дело закрываю. Этот вояка не мой. Вынужденные меры. Неподотчетные потери. Пропавшие без вести. Знакомы эти понятия, сталкер?
– Бать?
– Тихо, сын. Не боись. Прорвемся.
– Бать, не уйдем. Завалят. Их тут полный техникум.
– Вовка.
– Да, бать.
– Уходи ты. Я задержу их. Ты знаешь куда. Я подскочу.
– Да щас-с. Извини, бать, это ты щас явно сморозил!
– Сын.
– Батя-я, я останусь с тобой! – громко сообщил парень и уселся на пол. – Попадалово! Не прокатила импровиза твоя, бать.
– Тагил, отпусти военстала. Я обещаю, никто вас не тронет, – сказала Герда.
Снизу послышались голоса. Звали потерявшегося товарища.
– Сталкер!
Тагил скрипнул зубами. Сплюнул в сторону, убрал руку с ножом. Отпихнул заложника. Тот упал на колени, вскочил, выхватил «беретту», навел на сталкера, заорал:
– Тварь! Замочу, падла! Сито сделаю! Вот, падла-а!
– Не ори, мудак, оглохнуть можно, – спокойно сказал сталкер, обреченно опустил руки, выронил нож и сел пятой точкой на грязный пол.
– Ах ты, тва-а-рь! – зашипел военстал и начал пинать Тагила. Раз, другой, третий.
– Эй, вояка, остынь! – крикнула Герда.
Пятый пинок не удался. Сталкер извернулся и незаметно ткнул обидчика в пах. Тот закатил глаза и повалился рядом. Тагил вытер рукавом кровь с лица, помассировал ушибленный бок. Взглянул на сына, улыбнулся. Больше скривился.
– Бать, ну их, уродов. Давай поможем и по-тихому свалим. По чесноку. Зона благоволит. Блондинка зуб дает. Лады, бать?
– Считай, что уболтал, сынок. Лады.
Герда облегченно вздохнула, Хокс опустил оружие, Кот почесал небритый подбородок и ехидно ухмыльнулся.
С лестницы показались военсталы, лица которых вмиг стали злыми при виде разыскиваемых «Правопорядком» Зоны и Интерполом Большой земли сталкеров по прозвищу Полтора, да еще и корчившегося рядом товарища.
