Район этот называли Малым Промышленным. Здесь располагались всевозможные мелкие предприятия: механизированные и кузнечные мастерские, деревообрабатывающая фабрика и тому подобное. Огражденные территории с железными воротами, которые за столько лет развалились и потерянно висели на петлях. Высоченные одноэтажные строения с плоскими крышами, бывшие когда-то цехами, склады для готовой продукции и сырья, конторские здания, прочие хозпостройки – все однотипное, серое, скучное. Торчали металлические фермы (что-то было недостроено, что-то разрушилось). Иллюстрация к катастрофе в формате 3D.
Дальше за всем этим убожеством, параллельно рядам заброшенных участков, тянулась железная дорога. К ней нам и надо было.
– Отложим разговор на время, – сказал Эйнштейн. – Ты в тренажере каким путем на ту сторону пробирался?
– Через мебельную или через лесопилку… Дядя Эли, кто мой биологический отец?
Все-таки я спросил это. Сподобился задать главный для себя вопрос, пока тема не остыла.
Он не ответил: сосредоточенно сканировал взглядом местность.
– Мой отец правда сталкер? – напомнил я о себе.
Нет, не до детских вопросов было озабоченному «дяде Эли». Якобы не расслышал. Приняв решение, он бодренько возгласил:
– Пойдем через лесопилку.
Глава 2
Погоню мы заметили только у железной дороги, поднявшись к полотну. Вернее, заметил Эйнштейн, он по-прежнему часто поглядывал назад, все чего-то ожидая. Далекие фигурки двигались по Промышленной улице, повторяя наш маршрут.
– Студень им в глотку… – бормочет он, доставая бинокль.
Залегли, смотрим. Я смотрю на Эйнштейна, у меня-то бинокля нет. И вижу, как лицо у него вытягивается.
– Это еще что за подарок? – растерянно вопрошает он.
Похоже, ждал совсем не тех. Не знаю, плохо это или хорошо, наверное, все-таки хорошо. Протягивает бинокль мне. Приникаю к окулярам…
Их четверо: мужик грозного вида, худосочный парень, девчонка и маленький мальчик, совсем еще ребенок. Экипированы кое-как, без спецкостюмов. Странная компания. Лиц не видно, дистанция великовата, однако чудится мне, что знаю я этого тощего парня с характерной копной волос на голове. Не Крюк ли это среди новых гостей Зоны?
Впору прыгать и хлопать в ладоши – сюрпрайз, сюрпрайз!
Мужик тащит громоздкий прямоугольный контейнер, держа его за рукоятку.
А мальчик одет в до боли знакомую форменную курточку воспитанников «Детского сада» – это уж совсем странно.
– Может, не за нами? – говорю я боссу.
– Просто погулять вышли, – язвит он. – Может, и не за нами, конечно. Девчонка меня смущает…
– А что – девчонка?
– Да так, не будем о гадком. У страха глаза велики.
Я еще раз смотрю на эту компанию – они ведь явно направляются к лесопилке! Туда, где мы были каких-то полчаса назад. Возвращаю бинокль Эйнштейну и спрашиваю:
– Наши действия, командир? Двигаем дальше?
– Подождем, последим. Когда они дойдут до сортировочного узла, станет яснее. Если дойдут.
– А что с огнеметом? – спрашиваю. – Берем, нужен?
– Мне – нет, а ты, если в детстве не наигрался, вытаскивай. Переть будешь на себе.
Огнемет валялся на железнодорожных путях возле «давилки» – точно в том месте, что и на тренажере. Любимая игрушка Крюка. И не прибрал никто до сих пор… Когда мы пять минут назад наткнулись на него, я хохотал так, что чуть не описался. Не лень же было кому-то строить модель Зоны с такой параноидальной тщательностью!
Оттащить эту дуру от ловушки не более сложно, чем в виртуальном мире, но – прав Эйнштейн – стоит ли оно того? Тяжелое оружие здесь – непомерный балласт, трудно представить ситуацию, когда бы что-то такое всерьез пригодилось, зато сил сталкерских сожрет немерено. Против себе подобных, да и против расплодившихся тварей Зоны куда эффективнее использовать обычное стрелковое, которое, ясен день, в нашем арсенале имеется.
– Дядя Эли, – зову, – «Душевая» – она где?
– Любопытствуешь или вопрос по делу?
– Просто если она за городом, где-нибудь в лесу, на фермерских территориях или, не дай Бог, в горах, такое оружие, как огнемет, может понадобиться. Если в городе – бросаем.
– А давай на обмен? Я тебе подробно расскажу, где «Душевая», как она выглядит и как до нее добраться, а ты мне – что такое «кладовка» и где стоит «коробка с тряпками».
Я все ждал, когда же он начнет подкатывать ко мне с такими вопросами. Вот, дождался… Отвечаю ему, глядя в землю:
– Я, дядя Эли, уже говорил вам. Я не понимаю, что папа имел в виду в этой записке. Не верите?
– Не обижайся. Только ведь за тебя этого никто не поймет, ты бы поднапрягся, что ли. А «Душевая» находится на территории кирпичного завода. Хорошо, что не на металлургическом. С Бродягой Диком встретиться – не лучшее завершение жизни.
Смотрю я на огнемет. Реактивный, противопехотный. Красивая вещь, прав был тогда Крюк… Рядом – темные тряпки, едва прикрывающие чьи-то ссохшиеся останки. Хорошо, что ссохшиеся, на свежие я бы смотреть не смог – после «давилки»-то. Лепешки из людей – не для моего желудка. Что за чудак здесь накрылся? Зачем припер сюда эту хрень, какую мишень собирался поразить? Зачем-то ведь припер… На фиг, решаю. Обойдусь без игрушек. И правда, что за детство.
Вообще-то ловушки не очень любят железнодорожные пути, больше по полосам отчуждения таятся. Они, полосы эти, в старом Хармонте узкие, чисто символические, но чрезвычайно опасные на всем протяжении. Ловушки по ним мигрируют, будто охотятся на сталкеров. Я сам, понятно, этого не видел, но, рассказывали, есть на «железке» участки, где всякая дрянь буквально на глазах перемещается с места на место. Можно заснуть на холодном и влажном от росы гравии, а проснуться в центре «прожарки». С другой стороны, существуют сравнительно безопасные участки, этакие «окна», и одно из таких – вот оно, вокруг нас. Слева – рухнувший путепровод, за которым прячется одна из двух станций, попавших в Зону, но туда лучше не соваться. Вторая станция – грузовая, расположена на территории металлургического гиганта (это если пойти направо), и что там творится, толком никто не знает. А здесь – нормальная «железка», пусть и умирающая. Рельсы повело, кое-где они расстыковались, их постепенно затягивает в грунт (шпалы-то деревянные, а не бетонные, как нынче), зато никаких подлянок.
Хорошо сидим.
– Как вы думаете, – начинаю разговор, – те, кто искал у нас в доме «мочалку», и те, кто приманил тахорга, это одна компания?
– Разумеется.
– А вы успели выяснить, кто подменил контроллер?
– Если бы, Питер, если бы. У них кто-то свой в «Детском саду», и наверняка не один, но сейчас это уже не важно.
