Достичь каменных россыпей повезло лишь одному из них. Третий «полосатый» внезапно угодил в ловушку – был коварно пойман за ногу Бобусом, которого науськал на него Клык. Самостоятельно Бобус так никогда бы не поступил по причине отсутствия у него атакующих программ. Но получив приказ, он исполнил его со свойственным ему бесстрашием: подкатил к лежащему неподалеку врагу и ухватил того за лодыжку. Ну а когда в тебя вцепляется робот, умеющий рвать своими манипуляторами железо, отделаться от него так просто уже не получится.
Не получилось это и у пленника Бобуса. Роботу даже не пришлось ломать ему ногу. Лишенный возможности удрать, он стал превосходной целью для Клинков. Точнее для Вертуна, которому неподвижная мишень пришлась в самый раз. А Клык с Гриром сосредоточили огонь на отступающем противнике, пытаясь не дать ему достичь спасительных камней.
Несмотря на полученную контузию, тому удалось весьма ловко увернуться от пулеметных очередей. Но не от всех – две из них угодили-таки ему в спину и сбили его с ног. Только упал он уже не на открытом пространстве, а среди камней. И повреждений скорее всего не получил – у всех боескафов была надежная защита со стороны спины. И вовсе не потому что вильдеры часто показывали врагам свои спины. Просто, ведя шквальный огонь из «лидбитов» в составе своего отряда или роты, всегда существовал риск, что кто-то из соратников ненароком зацепит тебя «дружеской» очередью. Так сказать, издержки нынешней оружейной эры с ее бушующими на полях сражений ураганами свинца.
Ржавый и Наждак подозревали, что их очереди не причинили удравшему врагу ощутимый урон. Если, конечно, не считать хорошего «напутственного» удара сзади. Так и оказалось. Почти сразу же из-за камней по ту сторону просвета вновь заговорил пулемет, а в камни, за которыми прятались Клинки, застучали новые пули. Но хотя бы Вертуну повезло. Он все же подстрелил из пистолета удерживаемого Бобусом врага, пускай половина его пуль угодила при этом в робота. Вторая половина пуль Вертуна по большей части ушла в землю или отскочила от боескафа противника. Но одна или две все же попали ему в голову, после чего тот обмяк и затих, прекратив вырываться из Бобусовой клешни.
Последний «полосатый», очевидно, прикинул, что для схватки сразу с тремя Клинкам его позиция крайне неудачная. И, выпустив в них напоследок несколько беглых очередей, взялся отступать к подножию склона, перебегая от камня к камню.
– Он драпает к шаттлу! – высказал предположение Грир Наждак, отвлекаясь от стрельбы.
– Похоже на то, – согласился Клык. – Айда за ним!
– Нам его не догнать, высокий, – усомнился вожак. – Слишком резво чешет.
– И не будем догонять, – ответил Ржавый. – Нам надо добраться до подножия гряды прежде, чем шаттл взлетит и обстреляет склон из орудий. Внизу много больших камней, за которыми можно спрятаться, а здесь они слишком мелковаты. У нас в запасе всего пара минут, чтобы найти себе новое укрытие, так что не будем медлить! Вперед!..
Глава 18
Ржавый Клык предполагал, что если в долине еще остались выжившие Клинки, которые не получили увечья и не попались на глаза «полосатым», то они непременно сбегутся на звуки стрельбы. Не могут не сбежаться, ведь они поймут, что одна из противоборствующих сторон в этой перестрелке – их собратья. Увы, но вспыхнувший на склоне гряды бой утих, а никто туда больше так и не примчался. И даже просто не откликнулся, выстрелив в воздух и оповестив товарищей о своем присутствии.
Это, безусловно, удручало. Но в данный момент Клык, напротив, не хотел бы, чтобы кто-то из его бойцов дал о себе знать. Потому что, когда шаттл взлетит и станет выискивать наземные цели, будет лучше, если он не найдет никого, кроме Ржавого, Наждака и Вертуна. Они-то от него уже не скроются, но другие уцелевшие – сколько бы их там ни осталось – еще могли где-нибудь схорониться и переждать опасность.
Вопреки неутешительному прогнозу, Клинки добежали до подножия гряды, а шаттл все еще стоял на берегу озера и даже не запустил двигатели. Это выглядело довольно странно. Клык потерял из виду удравшего от них врага, который вряд ли успел добежать до корабля, но у него был при себе передатчик, и ему не составило бы труда поднять тревогу. Хотя после такой пальбы она поднялась бы на шаттле в любом случае сразу, как только Бобус взорвал мину.
Тем не менее Клинкам удалось сократить команду Безголового на трех бойцов и еще одного они, вероятно, ранили, а никакой реакции со стороны противника не последовало. И потому Ржавый терзался сомнениями, радоваться ему или еще больше насторожиться. Единственное объяснение, которое напрашивалось сейчас на ум: среди трех убитых «полосатых» оказался и пилот Йоргена. А без пилота поднять корабль в воздух его товарищи уже не могли.
У этой теории был один существенный изъян: никто не посылает пилотов зачищать местность от противника, даже если для этого не хватает обычных солдат. Кто-кто, а старший вождь Безголовый такое распоряжение точно не отдал бы. Даже Клык не отступил от этого правила, хотя у него не было сейчас ни корабля, ни полноценной команды. И все же он приказал Вертуну держаться позади, и сломанная рука пилота была не единственной тому причиной.
Даже если бы Вертун не пострадал, Ржавый все равно запретил бы ему лезть на рожон, поскольку без него у них вообще не оставалось шансов покинуть Гамилькар. Да и с пилотом эти шансы возрастали ненамного. Но в сравнении с нулевыми они хоть что-то значили. И лишиться их по собственной неосторожности было бы неохота.
Короче говоря, не было разумного ответа на вопрос, почему атака Клинков не вызвала на борту шаттла переполох. А без него никак не обошлось бы, ведь Ржавый Клык на этом не остановится. И не только продолжит убивать всех, кто носил на своих боескафах закрашенный герб Роммеля, но и непременно попытается захватить самого Безголового и его корабль.
– Раз уж мы так и так подняли шум, наверное, можно уже нарушить молчание в радиоэфире, – предложил Наждак, устраиваясь за скалой и переводя дух после стремительной пробежки, даром что бежать пришлось под гору. Но в боескафах куда ни беги, все одно – эти несколько килограммов брони не стесняют тебя только в невесомости, а на поверхностях лун за защиту от пуль приходится расплачиваться неуклюжестью и физической усталостью.
– Пожалуй, да – самое время устроить радиоперекличку, – согласился Клык. И, покосившись на шаттл, приступил к делу. На успех которого он к этому часу почти не рассчитывал. Передатчик его боескафа проработал в режиме приема достаточно долго, но никто так и не попытался связаться с командиром. Разве что кто-то из выживших валялся сейчас без сознания, но тогда и вызывать его было без толку – привести человека в чувство таким способом вряд ли удастся.
Клыку не требовалось выходить на связь с каждым бойцом по отдельности – он мог обратиться по оперативному каналу ко всем сразу. С первой попытки никто на его призыв не откликнулся. Со второй – тоже. Но едва Ржавый начал озвучивать свое обращение в третий раз, как радиоэфир вдруг ожил, и сквозь непонятные паразитные шумы до Клинков долетели обрывки чьего-то голоса.
