– «Сорок» – это легенда.
– А если нет?
– Я бы знал.
Василий Никифорович засмеялся.
– Можно подумать, твоё ведомство специально изучало архивы Круга.
– Я и в самом деле полжизни положил на эти архивы, – не обиделся Самандар. – Ни в одной из скрижалей Круга впрямую не говорится о «сорок» как о существующем предмете. Пара упоминаний на грани слухов.
– И всё же я попросил бы тебя побродить по базам данных всех существующих спецслужб. Возможно, отыщутся какие-нибудь следы.
– Да не вопрос, сделаю, мне это самому интересно.
– Тогда провожай. – Василий Никифорович встал. – Как только свяжешься с кем-нибудь из комиссаров, дай знать.
Они вышли из тёплого дома в сырую и зябкую сентябрьскую ночь.
– Ей-богу, я прямо-таки воспрял духом, – признался Вахид Тожиевич с необычным для него смущением. – Всю жизнь меня сопровождало ощущение: чего-то не хватает, всю жизнь я чего-то жду: в детстве – светлых чудес, в молодости – исполнения желаний и планов, в зрелости…
– Врача, – мрачно пошутил Котов.
Самандар засмеялся.
– Приятно разговаривать с теми, кто тебя понимает больше, чем ты сам. Больше всего в жизни мне не хватало драйва.
– Если мы влезем в эту авантюру – драйва будет больше чем достаточно, – проворчал Василий Никифорович, подавая другу руку.
Домой он добрался в начале первого.
Ульяна вышла в прихожую, услышав проворачивающийся в замке ключ, одетая в брючный костюм.
– Наконец-то! Я уже хотела звонить.
– Ты почему не ложишься? – насторожился он. – Что-нибудь с детьми?
– Спят, всё в порядке. Но у меня проблема.
Он повесил куртку на вешалку, прошёл в гостиную, сел на диван.
– Рассказывай.
Ульяна присела на краешек стула, хрустнула пальцами, явно волнуясь.
– На нас наехали!
Василий Никифорович нахмурился, хлопнул ладонью по дивану.
– Садись, успокойся, кто наехал, по какому поводу.
– Я не думала, что до этого дойдёт. – Ульяна осталась сидеть на стуле. – Началось это полторы недели назад. Пришла полиция: мы вас будем охранять. Ребята новые, я их не знаю, документы показали. Я им – у нас своя охрана, а майор, вежливый такой, интеллигентного вида, Зыбин фамилия, с улыбочкой говорит: «Жизнь меняется быстро, сударыня, сегодня у вас есть охрана, завтра нет».
– Философ.
– Вроде того. Дал неделю на размышления. А сегодня вечером они снова заявились в офис, майор и два лейтенанта с блеском наживы в глазах. Цена вопроса – двадцать тысяч евро в месяц.
Василий Никифорович помолчал, невольно подумав, что жизнь сама подталкивает его к возрождению «чистилища».
Ульяна уже десять лет была гендиректором частной пекарни «Хлебодар», офис которой, да и цех по производству располагались на улице Дмитровской. До сих пор никаких инцидентов с местными органами власти и правопорядка у «Хлебодара» не было, продукция пекарни пользовалась спросом, фирма аккуратно платила налоги и держала достаточно демократичные цены. Однако что-то изменилось за это время, Вахид не зря говорил о накоплении Зла, и кое-где начали складываться условия «прорыва опухоли», когда накопленное Зло превышало допустимые пределы.
– Я всё понял, мы с Вахидом займёмся твоим наездом. Дашь мне все сведения.
– Они ушли… – Ульяна передёрнула плечами. – А через полтора часа кто-то зверски избил моего водителя.
Василий Никифорович потемнел, сжал губы, привлёк жену к себе.
– Успокойся, эта проблема разрешима. Я был у Вахида… мы решили восстановить «Стопкрим».
Жена резко высвободилась, глаза её стали тревожными.
– Вася… ты… серьёзно?!
Он кивнул.
– У меня был Артур… сделал предложение… не от себя лично, а от самого президента. Мы с Вахидом начинаем сход. Разберёмся и с твоим случаем. Зыбин, говоришь, фамилия майора?
– Зыбин, Сергей Шалвович, я запомнила.
– Грузин, что ли?
– Не знаю. Говорит чисто, белобрысый.
– Подразделение запомнила?
– Нет, только аббревиатуру САО
[5]
.
– Достаточно, найдём обязательно, пошли спать, поздно уже.
– Ты меня… пугаешь.
– Чем же? – удивился Василий Никифорович.
– «Стопкримом».
– Надоело жить как трава, надо сражаться за лучшую жизнь, а не ждать милостей от власти, иначе Россия скоро станет исламским халифатом либо китайским рынком сбыта, не говоря уже о сырьевом придатке Штатов.
– Нам уже давно не тридцать.
– Жизнь продолжается и за рубежом шестидесяти. Ты со мной?
– Куда ж я денусь? – зарылась лицом ему в грудь улыбнувшаяся Ульяна. – Вахид поддержал твою идею?
– Не мою – Артура.
– Дурачок.
– Кто – я или Вахид?
– Вахид.
– Ты же его любила.
– Я и сейчас его люблю, но… иначе. Ты родной и доступный, он… – Ульяна помолчала, улыбнулась, – исследователь до мозга костей! Иногда увлекается так, что забывает обо всём на свете.
– Поэтому женщины и покидают его, несмотря на все его мужские достоинства.
Василий Никифорович притянул жену к себе, начал раздевать… а потом они уже не разговаривали.
Глава 7. Разминка
Докладывать Пацюку о встрече с «братом» Матвей не стал. Сказал только, что всё уладил и претензий к нему со стороны УФМС нет.
Рабочий день начался спокойно и так же спокойно закончился, выезжать по вызову никуда не пришлось.
Уже к концу дня, когда Матвей, изнывая от нетерпения, решил позвонить Стасу, тот сам напомнил о себе:
– Подъезжай к нам к восьми, знаешь, куда.
«К нам» означало – в Генпрокуратуру, но Матвею очень не хотелось мучиться с парковкой.
– Там некуда поставить машину…
– Твоего «китайца» пропустят на территорию прокуратуры.
Матвей хотел спросить, откуда братец знает, что он ездит на китайском спорткаре, но передумал.
Машину действительно пропустили, как только он подъехал к решетчатым воротам особняка на Дмитровке, не пришлось даже предъявлять документы.
Поставив свой «растопырчатый» красивый «Chery14» во дворе здания, рядом с чёрными джипами и «Мерседесами» сотрудников прокуратуры, Матвей взбежал по ступенькам центрального входа и отступил в сторону, пропуская выходящих. Первым шёл мужчина в синем мундире прокурора, за ним – лицо обдало жаром! – давешняя знакомая по имени Дива, одетая в тот же самый строгий костюм – белая блузка, синий китель с погонами подполковника, синяя юбка чуть выше колен, туфли на высоком каблуке.
