Возражать никто не стал, бойцы дружно двинулись к столу с оружием.
Назвав остальных членов отряда, Стас вывел Матвея из барака.
– Тебе заниматься стрелковой подготовкой не обязательно, у нас два снайпера. Как тебе ребята?
Матвей вспомнил прощальный многообещающий взгляд Римаса, пробормотал:
– Палец в рот не клади.
Стас рассмеялся.
– Они все профи, наёмники, Римас, к примеру, бывший майор Латышской нацгвардии, воевал в Сирии, в Ираке, в Грузии, сейчас – телохран Меринова. Но в принципе он незлопамятен.
– Я не хотел… с ним…
– Не бери в голову, успокоится. Вот, держи. – Стас протянул Матвею небольшой диск в прозрачном пакете. – Здесь все данные о деятельности Союза Неизвестных США. Всё поймёшь. Дома полазай по Сети, поизучай Крымское побережье, пригодится. К семи утра подъедешь в Болшево, на военный аэродром, тебя пропустят. Вопросы есть?
– Как мы туда доберёмся?
– Нас обслуживает одна частная военная контора «Вызов», у неё свои самолёты. Ещё вопросы?
– Нет, – подумав, мотнув головой Матвей, хотя вопросы у него оставались.
* * *
Он всё-таки позвонил отцу вечером:
– Пап, что такое «сорок»?
Василий Никифорович ответил с заминкой:
– Это одна из Великих Вещей. Откуда тебе известно о ней?
– Приеду из командировки, расскажу.
– Куда командировка?
– В Крым.
Короткое молчание.
– По работе? Что в Крыму заинтересовало экополицию Москвы?
– Мне предложили, я согласился, – ушёл от прямого ответа Матвей, – потом расскажу. Пап, я встретил девушку…
– Поздравляю.
– Она работает в Генпрокуратуре… – Матвей смутился, сам не понимая, отчего. – Зовут Дива.
– Редкое имя.
– Не помнишь, была ли у моего тёзки Соболева дочь? Он ведь не с рождения стал инфархом?
– Если честно, я не интересовался. Дети были, это точно, но я их не видел. А что?
– Её зовут Дива Матвеевна Соболева. Могут случаться такие совпадения?
На этот раз пауза длилась дольше.
– Не знаю даже, что тебе и сказать, – признался отец. – Она похожа на Матвея? Впрочем, ты его не видел.
– Она похожа на маму.
– Ладно, разберёмся, сам спроси, чья она дочь. Мне бы посмотреть на неё одним глазком… Где она, говоришь, работает?
– В Генеральной прокуратуре, подполковник юстиции, с виду лет двадцать пять, но я могу и ошибаться. – Матвей помолчал и вдруг добавил помимо воли: – Очень красивая!
– Само собой, – хмыкнул Василий Никифорович, – на дурнушек мы, Котовы, внимания не обращаем.
– Она и вправду… – начал Матвей смущённо.
– Верю, если она похожа на маму. Вернёшься из своей командировки – позвони.
До двенадцати он изучал материалы, переданные Стасом, заинтересовываясь всё больше. Из досье на Союз Неизвестных США выходило, что именно он кукловодил президентами Штатов и Госдепом, устраивая в разных районах мира «цветные революции», устраняя непокорных, убивая мирных жителей, а в настоящий момент собирался проделать тот же трюк, какой он проделал с Украиной, и с Россией, раздробить её на части и подчинить себе.
Спал Матвей неспокойно, да и сны снились непонятные: то за ним кто-то гнался, то он кого-то преследовал. Проснулся на полчаса раньше заведённого будильника, начал собираться, представляя, как он входит в кабинет Дивы и та бросается ему на шею.
Мечта позабавила, а дорога до аэродрома в Болшево привела к сосредоточенности на других проблемах. Вопреки многолетним уверениям транспортников, дорожной полиции и депутатов Госдумы пробки на дорогах Москвы только увеличивались, и спорадические коллапсы – когда останавливалась вся столица – случались чуть ли не каждые несколько часов, причём даже по ночам.
К счастью, Матвей не въезжал в город, а выезжал из него и в пробку не попал, хотя постоял на некоторых участках дороги, суженных из-за вечного ремонта.
Ровно в семь его пропустили в ворота сбоку от центральной проходной на аэродром, он поставил машину на стоянке для обслуживающего персонала, позвонил Стасу, и ему подсказали, куда двигаться дальше.
Стас ничего не говорил об экипировке, поэтому оделся Матвей попроще, а из личных вещей взял только бритвенные принадлежности, запасные носки, футболку и спортивные штаны для переодевания в гостиничном номере, если придётся останавливаться на ночлег.
Его ждали у транспортного «Ил-76» серого цвета, с номером 222 на борту. Приняли как равного, пожимая руки, Паламарчук даже хлопнул его по плечу, как давнего приятеля, и лишь Римас отвернулся, не забыв своего обидного поражения.
– Досье прочитал? – спросил его Стас, одетый в свой модный костюм с бахромой.
Матвей кивнул.
– Там много лакун… будто файлы корректировали.
– Кое-что тебе знать вредно. Масштаб противостояния понятен?
– Там ни слова о нашем Союзе.
– Эта информация, братец, будет доступна тебе только после реального подключения. Заслужишь – получишь полный интенсионал. А пока что устраивайся в самолёте, вылетаем. – Стас повернулся к остальным бойцам группы. – Грузимся.
Расселись по лавкам вдоль бортов в грузовом отсеке самолёта. Через полчаса он взлетел. Лавки были жёсткими. «Ил», очевидно, использовался военными лишь для воздушного десантирования, поэтому никаких удобств в отсеке не было. Лишь по центру отсека располагался груз – десятка два разнокалиберных контейнеров и ящики, укреплённые накинутой на них сеткой.
К Матвею подсел сначала Паламарчук, снайпер группы, которому капитан пришёлся по душе, и долго травил анекдоты вперемежку с рассказами о своих «путешествиях» по всему миру в поисках приключений. На вопрос Матвея: ты случайно не участвовал в расстреле украинского «Беркута» на Майдане в две тысячи четырнадцатом году? – Паламарчук с улыбкой погрозил ему пальцем и сообщил, что сражался он на другой стороне, с ополченцами Луганска, в составе добровольческого чеченского отряда.
У Матвея отлегло от сердца. Находиться рядом с убийцей мирных граждан не хотелось.
Потом к ним подсел Мишо Дгебуадзе, который тоже долго рассказывал о своих подвигах за границей. Он отметился в Сирии и в Палестине, служил в добровольческом французском батальоне в Африке, был дважды ранен, и Матвей удивился, узнав, что парню исполнилось сорок лет. Выглядел он на двадцать с хвостиком.
– Откуда ты знаешь Стаса? – спросил Матвей.
– По Сирии, – ухмыльнулся черноволосый жилистый Мишо. – Он работал в немецкой дипмиссии, ездил по самым опасным районам, что-то искал.
