А не успели мы вновь рассесться за столом, как и Марта Вольна явилась. С выпивкой: целая плетёнка с ромом, ёмкостью литров на пять. Другой вопрос, что знакомые Бродского её поначалу как-то стеснялись. И как мне шепнула шеф-повар на ушко, причины для этого имелись. Уж слишком грозной фурией слыла комендант для всех обитателей дворца, посетителей, гостей и даже многочисленных военачальников. Чему я даже не слишком-то и поверил. Наверное, по той причине не поверил, что знал женщину совсем с иной стороны. Точнее говоря, со всех сторон сразу. И всё чаще облизывался, представляя все эти пикантные стороны обнажёнными и доступными предстоящей ночью. Да и сидящая обок Оляна меня не оставляла равнодушным, раззадоривая нечаянным прикосновением то плеча, то груди к моему локтю, а то и сама поглаживая меня своей шаловливой ручкой по спине или по бедру.
В итоге не прошла и кара наших всеобщих посиделок, как ударивший мне в голову ром, а в другое место – неуёмное желание подвигли меня на разгон компании. Первым делом я подмигнул Шеяну, а как только появилась возможность, незаметно для остальных проворчал:
– Гости, а не надоели ли вам хозяева? – Он вылупил глаза и попытался возмутиться, но я ему резонно напомнил: – Сам ведь прописал мне постельный режим! Так что забирай свою троицу и перебирайся к себе продолжать банкет.
Уж не знаю, что он там нашептал своей даме и парочке музыкантов, но подхватились они довольно бойко. А я, подталкивая их к двери, с грустью приговаривал:
– Жаль, что так рано уходите! Могли бы ещё хоть… минутку посидеть.
Спровадив гостей, запер дверь на оба замка, спрятал ключи в карман и с великим предвкушением вернулся к своим дамам. Обе разглядывали меня с одинаковым выражением лиц, ожидая, как я стану действовать. А я налил нам ещё по полстакана рома и двинул тост:
– За лучших женщин мира Эйтран! За вашу ослепительную красоту! И пусть она освещает все предстоящие этой ночью ласки!
Они сделали по два глотка. Я постарался допить всё, чувствуя, как крепкий алкоголь доводит мою кровь до кипения. Хоть хмель и ударил в голову, но соображал я отлично и умудрился никого не обидеть следующими словами:
– К сожалению, я ещё не совсем окреп после ранений, поэтому не могу сразу обеих вас отнести в спальню. Поэтому…
Меня красавицы не дослушали, устремившись к месту назначения наперегонки. Ещё и Оляна заявила:
– Кто быстрей запрыгнет на кровать! Последний – раздевает всех!
Конечно, я постарался не отстать. И при желании мог устроить нечестно играющим подругам падение на мягкий ковёр или десяток других мелких пакостей, но проиграть мне показалось даже приятным. Потому что раздевать таких женщин не каждому счастье в жизни выпадает. А те глупцы, которые отказываются от подобного, ничего, кроме презрительного слова в свой адрес, не вызывают. По-русски это слово звучит грубо, в мире Трёх Щитов такого нет, но в некоторых толерантных странах оно звучит как восклицание-обращение на украинском языке.
Кстати, в тот момент я и про Землю забыл, и про свои проблемы, и про всё на свете. Тем более что женщины нарушили условия игры и, оставшись обнажёнными, приступили к раздеванию меня.
А потом мы начали с поцелуев…
А потом…
Потом на максимальную яркость зажглись люмены. Кто это сделал, я вначале и не сообразил. Зато обе самки быстрей меня осознали присутствие в спальне постороннего, и, продолжая закрывать меня своими телами и распущенными волосами, с рычанием повернулись в сторону двери. Только вот рычание неожиданно перешло в сдавленный хрип, если не в писк. А странно знакомый мне голос, поинтересовался:
– Вольна и Ясинских? А кого это вы здесь так рьяно пользуете?
Причём слово «пользуете» прозвучало крайне ехидно и унизительно. И если Оляна так и осталась на мне лежать, разве что окаменев всем телом, то Марта живо соскочила с кровати, встала чуть ли не по стойке «смирно» и доложила:
– Разрешите представить, ваше императорское величество! Только что принятый на службу главный атрегут дворца, экселенс Платон из рода Когуярских. Носитель Трёх Щитов, герой сражения полка егерей в Борнавских долинах.
Кажется, её нагота совершенно не смущала. А вот я, уже задыхаясь от наваливающегося на сознание шока, несколько грубо сбросил с себя Оляну и уставился выпуклыми глазами на то самое, только что оглашённое величество.
Вместо стереотипа разряженной в золото и бриллианты императрицы я увидел… Я узнал! Я не мог её не узнать! Ни мгновения в этом не сомневаясь! …Я видел Марию Ивлаеву!
Ту самую Марию Семёновну Ивлаеву, которую оставил когда-то на Земле, а потом долго и безуспешно пытался разыскать в мире Трёх Щитов. Ту самую, которой собирался надавать по заднице за излишнюю инициативу и дурость, проявленные при найме в полк наёмников. Ту самую, которую знал с раннего детства! Ту самую…
В общем – Машка, в самом своём натуральном виде. Но!..
Невероятно красивая! Обалденно привлекательная! Потрясающе эффектная! Ошеломляюще заманчивая! И фантастически недостижимая!
И самое главное – кто?! Кто она в этом мире?! Неужели и в самом деле императрица?! Создательница новой империи Герчери? Спасительница эйтранов? Благодетельница тайланцев? Союзница белых кречей?
Для моей психики такой удар оказался страшным. В голове словно молоточки стучали, сердце билось будто после стометровки, руки и ноги частично онемели. Дара речи я был лишён по причине пересохшей гортани. Странно было, что размышлял всё-таки резонно и пытался отыскать хоть какие-то приемлемые объяснения.
«Может, меня разыгрывают? – Присмотрелся к женщинам, которые только что были в моих объятиях, к их эмоциям в аурах. – Нет, если они так играют, то гениальней артисток не существует в природе. Может, всё-таки сходство неимоверное? Ведь бывают же люди в мироздании, которые сходны между собой как идеальные близнецы. Вдруг и здесь подобный случай?..»
Потому что поверить в то, что Машка сейчас стоит передо мной, я не мог. Легче было признать, что это сон, совпадение, кошмар, наваждение, морок, мираж, воздействие рома, наложенное на недавнее курение каких-то мухоморов! Всё что угодно, только не реальность!
Глава тринадцатая
Со мною вот что происходит…
Пока такие мысли улитками прогрызали мой начисто парализованный мозг, разговор между женщинами продолжался:
– Странно! – зло хмурилась похожая на Марию девица, рассматривая моё тело среди простыней. – Такая высокая должность, а мне этого человека даже не представили!
– Я пыталась доложить, ваше императорское величество, но у вас шла встреча с вернувшейся принцессой Катериной, и я не осмелилась беспокоить вас по такому ничтожному поводу, – довольно бойко частила словами голенькая комендант. – Собиралась сделать сообщение во время утреннего доклада.
Ответная улыбка коронованной особы смотрелась какой-то хищной, почти акульей. Хотя говорила она самые простые, дружественные слова:
