И она быстро объяснила, где этот кабинет искать.
– Понял, спасибо! Отправляюсь за своим первым помощником. Он ещё не появлялся?
– Не-а! – пожала плечиками девушка. – Спит, скорей всего.
Похоже, она была не в курсе всех прошедших тут ночных пертурбаций. А может, просто оказалась врождённой артисткой, сумевшей сейчас показать, что ни ушедшая отсюда императрица, ни побывавшее здесь высочество её совершенно не волнуют. Про её личное начальство пришлось выспрашивать:
– Где сейчас Марта Вольна?
– Комендант всю ночь на ногах провела, кречи ночью беспокоили. Поэтому только недавно пошла к себе прилечь на парочку каров.
Про её величество спрашивать не стал. До сих пор не мог поверить, что это относится к Машке, ну и нечего всуе поминать имя Господне, как говорится. На третий этаж я взлетел бегом, с удовлетворением отметив, что моё ослабевшее, шатаемое сквозняками тело в остальных движениях справляется неплохо. А там еле достучался в знакомую дверь. Только через две минуты Шеян открыл, сонный, припухший и дышащий страшным перегаром:
– Тебе чего? – уставился на меня, как на привидение.
– На работу нас зовут. К принцессе вызывают. Минута тебе на сборы!
Он со стоном двинулся внутрь своих более скромных, чем у меня, апартаментов, я шагнул следом. Причём рассматривать мне никто не запрещал, потому я и не стеснялся. Дверь в спальню тоже оставалась открыта, и я прекрасно всё рассмотрел: три тела, спящих без задних ног. Подруга Шеяна и музыкальная парочка. На столе пяток лейзуен из-под вина, трёхлитровая корчага знакомого рома. Остатки каких-то продуктов и кость с кусочками мяса на ней. А я переживал, что Бродский и его знакомые голодными остались, исстрадавшимися от жажды. Тогда как они неплохо повеселились! Ещё и с закономерным чувственным итогом бурного застолья.
Несмотря на своё состояние, тайланец собрался и в самом деле быстро, лишь когда шли по коридору, сорвался на укоры:
– Мы только-только прилегли!.. Тебе-то чего не спалось?
– Так приказ принцессы явиться к ней…
– Не говори глупостей! Мы в курсе всего. Спал бы ты до ужина, никто бы тебя разбудить не осмелился. И нас бы не трогали…
– Во как, интересно! А ещё вы в курсе чего?.. Чего я не знаю?
– Да ладно тебе! – даже обиделся Шеян. – Не могу понять, как это ты сделал такое в бессознательном состоянии, но ты теперь личный фаворит её императорского величества. Хотя вначале она успела устроить фирменный допрос мне… Затем ушла, но нам та самая мелкая ординарец доставила и выпить, и поесть. Лишь только разгулялись, ввалились их высочества. Вот те уже душу сумели вывернуть так, что протрезвел. Затем навёрстывал, затем чуток пошалили и вырубились. Так нет, тебе не спится!
– И что, многие знают, что я стал фаворитом?
– Нет. Принцессы особо предупредили, чтобы о таком никто словечком не смел обмолвиться, иначе немедленно на костёр поволокут.
– Ого! Так сразу и на костёр? – не поверил я.
– А ты думал! Видел бы ты, как их высочества из меня сведения о тебе вытрясали, а потом чуть одними взглядами не задушили. Если они так каждого фаворита проверяют и прессуют, то вам никто не позавидует. Чувствую, что и тебе сейчас достанется…
– Не боись! Прорвёмся! – про себя уже решил, что постараюсь посекретничать с Верочкой и рассекретить своё инкогнито. Так будет намного проще действовать дальше. Да и порадоваться толком хотелось вместе с подругой (хотя бы с одной) нашей встрече и факту нашего полного здравия.
Шеяна я взял лишь на всякий случай. Не думаю, что их высочества меня решили убрать при вызове к одной из них, но мало ли что? Находящийся рядом Двухщитный – лишний свидетель и дополнительная моральная поддержка.
Идти долго не пришлось, минут пятнадцать. Но что мне сразу не понравилось, так это чрезмерное количество здоровенных эйтранов возле кабинета. А потом ещё пяток, в самом кабинете принцессы. Да плюс десяток самых разнообразных лиц, толпящихся возле самой девушки. Хуже всего, что Вера смотрела на меня как на таракана, которого она готова раздавить собственной ножкой. Или отдать приказ другим, чтобы они раздавили. Хотя и попыталась нацепить на лицо милую, благосклонную улыбку:
– Рада, что у нас наконец-то появился свой официальный атрегут – познающий твердь. Работы очень много, поэтому не буду распинаться голословно, а немедленно перейду к твоему первому, Платон, конкретному заданию. Империя сейчас сильно нуждается в золоте, за которое мы собираемся покупать продукты питания у соседних государств, поэтому его надо очень много. Оно есть и в этом дворце, стопроцентно есть! Только вот тайники возле саркофагов главных людоедов никак не хотят раскрыть свои секреты. Твоё задание – пойти туда и отыскать это золото и драгоценности. Вот здесь план, как пройти к саркофагам от ворот, блокирующих тот уровень подвалов. К воротам вас проводят, потом их и закроют. Так положено. Отправляйся! Дайте им фляги с водой!
Вот так Верка! Вот так удружила! Не просто решила брать быка за рога, а чуть ли не сразу отправляет коварного совратителя императрицы на верную гибель. Как у неё всё просто! Даже обсуждать ничего не хочет и не спрашивает, есть ли у нас вопросы. Шеян, понятное дело, не в курсе, что и как. Зато я-то успел подслушать, что в подвалах не всё благополучно. Поэтому не стал стесняться или комплексовать из-за нарушения аудиенции:
– Ваше высочество, у меня к тебе есть важное секретнейшее сообщение. Если можно, я бы хотел его передать наедине.
Выражение её лица не изменилось, даже не дрогнуло ничего. Зато на меня чуть не набросился тучный, здоровый мужик, ступивший вперёд и загородивший собой женскую фигурку:
– Платон! Выполняй приказ и не отлынивай! Её высочество никогда не остаётся с посторонними наедине и всегда окружена телохранителями. Когда заслужишь полное доверие, тогда и передашь своё сообщение. А лучше всего сделай это в письменном виде. Грамотный небось?
Его с боков прикрыло два рыцаря эйтрана. Какой-то юркий секретарь протягивал мне от руки нарисованный план и два пояса с флягами. Остальные присутствующие в комнате вояки тоже напряглись, хватаясь за оружие. И я понял, что сейчас доверительного разговора у меня с подругой не получится. Если сам не пойду в подвалы, меня туда отволокут силой. Писать записку? Признаваясь, что я – Боря Ивлаев? Или кричать об этом вслух? Как-то мне показалось подобное унизительным, пошлым и неромантичным. Гордость противилась поспешности и скороговорке. Заявлять в данный момент о когуярах тоже вроде как нонсенс. Следовало это сразу делать, ещё до того, как получил задание. В ином случае иначе, чем за трусость, мои действия и слова не примут.
Вот в итоге таких терзаний, сомнений и опасений мне ничего не оставалось, как взять план и с почётным эскортом в десяток рыцарей «отправиться на работу». Когда нас провели к воротам, открыли их, вручили кучу факелов и жестом пригласили входить внутрь, наконец-то очнулся Шеян Бродский:
