— Входите!
Открылась дверь, и в комнату вошел мужчина. Пожалуй, ему не меньше пятидесяти лет. Невысок, худощав. Длинные, темные волосы с проседью, щегольски подкрученные усы и едва заметная — похожая на черную каплю — борода-эспаньолка. Вытянутое лицо и очень впалые щеки, которые лишь подчеркивали его худобу. Глаза темные, слегка прищуренные. Судя по запыленным сюртуку и шляпе, прибыл издалека. На поясе револьвер и небольшой нож в изукрашенных серебром ножнах. Колоритная личность. Пока мы его рассматривали, он огляделся, заметил на столе карты и слегка улыбнулся.
— Извините, джентльмены, что отвлекаю вас от игры, но я по делу.
— Я вас слушаю, — кивнул шериф и поднялся. — Марк Брэдли. Шериф Ривертауна.
— Очень приятно. Меня зовут Сержио Моретти. Вот мой патент.
— Чем обязаны вашему визиту?
— У меня, если можно так выразиться, есть небольшая посылка для властей. Это один из парней, за чью голову назначена награда. Он ранен и, как мне кажется, долго на этом свете не протянет. Было бы чертовски здорово, мистер Брэдли, успеть допросить этого бродягу, пока он еще хоть что-то соображает. В противном случае награда станет меньше на пятьдесят марок, а это серьезный убыток для моего бизнеса.
— Хм… Постараемся, — кивнул Брэдли и повернулся к старику Роберту. — Мистер Грин, будьте любезны, позовите доктора. Нам, видимо, понадобятся его услуги…
Это был один из тех самых охотников за головами. Пусть я и забегу немного вперед, но сообщу некоторые подробности об этом человеке. Сержио Моретти — профессиональный охотник за преступниками. На личном счету — около двенадцати уничтоженных бандитов и около десяти доставленных живьем прямо к подножию виселицы. Как правило, работает на юго-западе, но в этот раз, видимо, увлекся и вот добрался до самого Ривертауна. Работает жестко, подчас даже жестоко. Хитер, осторожен, можно сказать, что коварен. Не гнушается любых, даже самых дешевых заказов.
По слухам, очень прилично зарабатывает, но, куда тратит деньги, никто не знает. В азартные игры не играет, в публичные дома ходит редко. Можно сказать, что скуп, хотя одевается добротно и оружие тоже недешевое. Кстати, это своеобразный показатель уровня. Многие охотники за головами стараются не тратить лишние деньги и работают с обычными дробовиками вроде того, который лежит на моем рабочем столе.
Кстати, про патент, о котором упомянул этот мужчина. Охотником за головами может стать каждый желающий. Любой здешний фермер, у которого оказался под рукой дробовик, может прихлопнуть бандита и получить за него награду. Если повезет, то через некоторое время еще кого-нибудь приголубит. Разумеется, если бандит не выстрелит первым.
Так вот… Если человек решил заняться этим делом серьезно, то первым делом он идет в какую-нибудь государственную контору вроде мэрии и заказывает для себя именной патент. Стоит эта бумажка около пятидесяти марок, но дает массу преимуществ перед другими охотниками, которые не озаботились обзавестись подобным документом. В чем его выгода?
Это и особая папка с более выгодными «заказами», и бесплатный проезд на пароходе или поезде, если едешь не один, а с пойманным преступником. Да и шерифы, что уж греха таить, более дружелюбны по отношению к таким людям. Могут закрыть глаза на некоторые вещи. Например? Сами сейчас увидите…
Пока я рассказывал, Моретти уже выложил на стол измятую листовку, и они вместе с Марком вышли на улицу. Мы со Стивом переглянулись и потянулись следом. Пойманный бандит был плох. Судя по окровавленной тряпке, которой была перевязана его грудь, он вряд ли доживет до суда. Брэдли поморщился, но согласился, что этот «кусок крысиной вырезки» жив и мистер Сержио достоин полной награды.
Потом пришел доктор, осмотрел пациента и тоже поморщился. Покачал головой и даже свой чемоданчик не открывал. Сказал, что парень едва ли дотянет до вечера, но если это случится, то он заглянет еще раз. Видимо, чтобы еще раз поморщиться и удивиться этой человеческой живучести.
Брэдли выслушал эту речь, махнул рукой и пошел выписывать чек для охотника. Будь на месте Моретти какой-нибудь любитель без патента, шериф послал бы его к черту и выплатил награду как за мертвое тело.
Бандит тихо стонал, но переезд в камеру выдержал и даже попытался что-то сказать, когда мы его уложили на лежак. В общем, так и прошел наш день. Обычный день в Ривертауне. Вечером я отправил Семена приглядывать за лавкой Мартинсона, а сам остался дежурить в конторе, коротая ночь за изучением карты мира.
Парень в камере висел где-то между жизнью и смертью. Хрипел, что-то неразборчиво бормотал, а потом опять впадал в забытье и стонал. Не самый лучший сосед на дежурстве, но что уж тут поделаешь…
Знаете, я начал ловить себя на мысли, что смотрю на это как-то отстраненно, не принимая смерть близко к сердцу. Странное чувство. Не могу сказать, что оно меня радовало, но и не буду врать, что расстраивало. Поверьте, окажись на месте бандита какой-нибудь бродячий пес, я бы переживал гораздо больше. Это неправильно? Может быть, и так.
— Жаль… — неожиданно твердым голосом сказал бандит.
Я ушам своим не поверил. Повернул голову и увидел, что он смотрит прямо на меня. Взгляд затуманенный, но вполне осмысленный.
— Что ты сказал?
— Я сказал… мне жаль… Талицкий… что… я тогда промазал…
— Когда?!
— Не надо, Влад… Ты не дурак… не надо делать вид, что не узнал…
— Какого черта!
— Чтоб ты сдох… — Он выдохнул и затих, опять впадая в забытье.
Я подошел к решетке и хотел открыть дверь, но не успел. Парень несколько раздернулся и затих. Тьфу, черт бы его побрал! Ну почему мне так не везет на информаторов?!
30
Личность подохшего бандита никаких зацепок не дала. В разыскном листе он значился как Джон Хаммер и проходил по разряду «особо опасных». Бандитизм, убийства, несколько изнасилований и конокрадство. Даже в похищении людей отметился. За его тушку назначена приличная награда: сто марок за доставленного живьем или пятьдесят за дохлого. Кстати, обычная практика для этих мест. Властям, как правило, плевать, в каком состоянии будет доставлен преступник — живым или выпотрошенным, но есть еще и потерпевшие, которые горят жаждой мести. Поэтому я не удивлюсь, если в бумагах увижу примечание: «Доставить живым в город…» Такие пометки делают в том случае, если кто-то из пострадавших подбросил немного деньжат в наградной фонд. Зачем? Чтобы присутствовать на казни и полюбоваться на предсмертные муки. Кто посмеет осудить такого зрителя, если преступник убил кого-нибудь из его близких?
В листовке были указаны и особые приметы. Хм… Тавро на левом плече? Татуировок я в этом мире не видел, поэтому заинтересовался. Вернулся в камеру и надорвал рукав… Твою мать! Все веселее и веселее! Рыба-молот, причем очень красиво набитая — в несколько цветов. Сдается мне, леди и джентльмены, что и этот парень из «наших». Пусть и условно, но из «наших». Хм… Что-то многовато попаданцев для пограничной глуши! Было бы неплохо его Семену показать. Мало ли, вдруг опознает? Обыскивать бесполезно. Если что-то и было в карманах, то уже осело в сумках Сержио Моретти.
