Бойцы молчали, — даже не в меру говорливый Кирилл. Любой звук, кроме пения ветра и шепота листвы, казался кощунством.
— Заканчиваем одупляться, — хрипловатый командный голос Вика вдребезги разбил хрусталь благоговейной тишины. — Все в центр поляны. Зарылись в траву и прикинулись бревнами, если не хотите кормить местную живность. А то у нас голодные и не слишком дружелюбные посетители.
Развернувшись к отряду, охотник подал пример остальным и первым залег в высокую траву. Впрочем, сообщение о нежданных гостях было излишним. Даже глухой на оба уха не смог бы не заметить мерный гул, топот и хруст ломающихся веток, доносившиеся со стороны дороги. Дождавшись короткого кивка Ермолова, подтверждавшего приказ, бойцы рухнули в траву вокруг статуи.
— Не сочти за грубость и недоверие… — тихонько прошептал Николай, подползая к охотнику. — Но тебе не кажется, что трава — слишком ненадежное прикрытие от зверья? Запах, да и наследили мы…
— Ты, главное, пасть закрой, — пробормотал Вик, кинув быстрый взгляд через плечо на статую. — Прикроют нас. А нет — не судьба, значит.
Тем временем в ближних кустах особенно громко захрустели под тяжелыми тушами ветки, и на полянку выскочили первые твари. Огромные нескладные болотного цвета тела упирались в землю непропорционально тонкими четырехпалыми лапами. Безглазые головы исследовали пространство маленькими, едва ли не кукольными, влажными кнопочками-носами, беззвучно открывая и закрывая снаряженные внушительными зубами пасти. Тупо потоптавшись на месте, они будто обменялись неслышимыми человеческому уху репликами и двинулись дальше. Пару минут спустя поляна буквально кишела уродливыми созданиями. Стонала земля, орошая их лапы слезами сминаемых, раздираемых трав; плакали деревья, осыпая сгорбленные спины сбитыми с ветвей листьями. Но сами мутанты проходили молча: ни рыка, ни писка не вырвалось из их хищных глоток. Вскоре поток этой исковерканной, нереальной живности иссяк, оставив за собой приличных размеров просеку, пропаханную когтями.
— Фьюх, пронесло! А я уж думал все, привет! — радостно выдал Кирилл, поднимаясь. — А ничего себе мутанти…
— Заткнись, сука! — рыкнул Вик, с силой дергая болтуна вниз.
Не успел. Одновременно с рывком охотника на поляну выскочили последние две твари. То ли отстали от общей толпы, закусив по дороге собратьями поменьше, то ли были вполне осознанным арьергардом, — роли это уже не играло. Отсутствие глаз и видимых органов слуха не помешало им заметить горлопана, — как и кинувшегося к нему охотника. Зарычав, хищники синхронно развернулись к залегшей в траве группе и, подняв зады, зарылись задними лапами в землю, готовясь к прыжку.
Андрей видел, как напрягся командир, как схватились за оружие сослуживцы, как сжался в жалобный комок Лесник. Но атаковать без приказа отряд не решался, а Ермолов медлил. Слишком близок был шум основной толпы монстров. Один выстрел, и вся округа сбежится на потеху. За столько лет хищная живность научилась несложному правилу: там, где грохочет рукотворный гром, есть двуногие; двуногие — еда. Сом провел рукой по бедру, коротким щелчком открывая кобуру до поры покоящегося пистолета, обхватил пальцами рукоять. В ближнем бою с ним сподручнее, чем с громоздкой снайперкой.
Тем временем охотник вел себя все более и более нелогично. Резко развернувшись к готовящимся к атаке тварям, парень, не сводя с них глаз, опустился на четвереньки и прогнул спину. Ошалевшие от подобного поведения хищники по-птичьи наклонили головы набок и оскалились. Вик зеркально отразил их маневры. Потупив морду, одна из тварей как-то боком подобралась к нему и, потыкавшись носом в щеку, к всеобщему удивлению, лизнула подшлемник. Охотник, в свою очередь, потоптался на коленях, мотнул задом и дернул головой в сторону ушедшей толпы, как бы приглашая животных следовать за основной группой. Совершенно по-человечески кивнув, монстр толкнул боком парня и за пару прыжков скрылся в кустах. Вторая же тварь задержалась, лишний раз втянув носом воздух. Но через мгновение последовала примеру более расторопного товарища.
Шли минуты; ничего не понимающие бойцы все так же лежали в траве, не сводя изумленных глаз с Вика. Уверенность в том, что он — обычный человек, пошатнувшаяся еще после инцидента на пороге убежища, разлетелась вдребезги. Теперь сгорбленная фигура вселяла иррациональный страх. Самые впечатлительные до побелевших костяшек вцепились в оружие. Андрей лишь быстро проигрывал в уме поведение парня. Странно, конечно, но оставалось ощущение, будто тот внезапно оброс шерстью, стал такой же тварью, как и их гости, и общался с мутантами на зверином языке. Необычно, но качество-то вполне полезное. Неизвестно еще, чем могла закончиться стрельба.
И тут Вик поднялся, наконец, на ноги. Повел плечами, будто сбрасывая звериную шкуру, развернулся и вихляющим от слабости шагом побрел к стоящему столбом Кириллу. Всеобщее оцепенение спало, и бойцы повскакивали с влажной земли, наставив на него все, что умело стрелять. Не обращая ни на кого внимания, охотник шел к болтуну. Его горящие ледяным огнем глаза, заливаемые выступившим от напряжения потом, не обещали ничего хорошего. Резким движением высвободив один из клинков, Вик свободной рукой прижал Кирилла к тотему.
— Скажи хоть одну причину не убивать тебя, дерьма кусок. Хоть одну! — глухо прорычал он прямо в лицо, прижимая мачете к бешено бьющейся жилке на шее парня.
Под лезвием выступила капелька крови.
— Я, я не…
Медвежья ладонь сжала локоть охотника.
— Успокойся, змееуст хренов, — пробасил прапорщик, отводя руку с зажатым клинком от слабо блеющего болтуна. — Дурак он и балабол, но за такое не убивают. У нас не убивают.
Взглянув на Чугуна и окинув взглядом напряженных бойцов с направленными в его сторону стволами, Вик все же отпустил парня, наградив увесистым пинком под правое колено.
— Еще хоть раз… — прошипел он в полные ужаса глаза и продолжил, обращаясь уже к прапору: — Такие долго не живут.
Вернув мачете в ножны, охотник отошел в сторонку, одернул какие-то ремешки на бронике и рюкзаке и уставился в небо, прикидывая что-то в уме. За спиной послышались команды старших, быстро и действенно приводящие группу в боевую готовность. Где словами, а где и пинками прапорщик вернул бойцам потерянный боевой дух и бодро отозвался:
— Командир, группа готова.
— Тогда двигаемся дальше в темпе вальса. Времени у нас почти нет, — ответил вместо Ермолова Вик и потрусил вперед, вызвав очередной зубовный скрежет со стороны капитана.
Через пару шагов его неожиданно догнал Лесник.
— А что ты такое со зверушками-то учудил? — задумчиво спросил он.
— Сказал, что я свой, — буркнул Вик и ускорил бег, мигом оторвавшись от застывшего с распахнутыми глазами интеллигента.
* * *
Дорога размеренной полосой вилась вдаль, теряясь среди остовов еще голых деревьев. Странное дело, но чем дальше от города, тем более безжизненной казалась местность. Растительность бездушными скелетами обступала разбереженный временем и непогодой асфальт. Изредка сквозь трупы деревьев проглядывался скалистый берег черной, смоляной реки. Когда-то этот край был прекрасен, полон света, надежд на новую жизнь. Теперь же объятия его были холодными, как сама смерть. Больно… тем, кто жил здесь До, это было слишком больно.
