– Просит, чтобы вы отвезли его в больницу, – хмуро перевел второй мужчина.
– Само собой, – отозвался Дик. – Мы же не звери какие. Никого не убиваем почем зря.
Он начал разворачивать лодку по направлению к берегу. На яхте все еще суетились люди. С такого расстояния невозможно было различить лиц, но я был уверен, что вижу у борта Андрея, который стоит и разглядывает нас и нашу лодку.
Сигнальными ракетами больше не стреляли. Постепенно становилось тихо. Разносился только шум скутеров да тарахтел мотор нашей лодки. Мы подъехали к берегу, где нас ждала взволнованная Настя. Рядом с ней суетились тайцы из хижины.
Таец на «Ниве» загрузил раненого на заднее сиденье и повез его в ближайшую больницу. Второй мужчина отправился с ним.
Меня пошатывало, а затем запоздало подкосились ноги, и я сел на берегу, упершись руками в песок. Рядом свалились Дик и Дима.
– Вы не пострадали? – бегала вокруг Настя. – С вами все в порядке? О, Фил, у тебя голова разбита!
– Я уже заметил.
– Надо срочно перевязать. Тут в квадроцикле есть аптечка…
– Ты видела его? Видела змея?
– Он огромен!
– У него кожа, как у змеи. Жесткий гребень…
– Пасть! Ты видел эту пасть? Челюсти разжимаются… Зубищи!
– Они его не подстрелили?
– Только напугали, видимо. Разозлили.
– Теперь спрячется, и мы его еще сто лет не найдем.
Мы говорили разом, без умолку, выплескивая эмоции: страх, волнение, восхищение. Не каждый день сталкиваешься с подобным. Надо было выговориться, принять… поверить! В какой-то момент Дима взял фотоаппарат и, поставив на просмотр, показал мне на крохотном экране расплывчатый, темный силуэт, возвысившийся над водой.
– Это правда морской змей, – пробормотал он. – Я видел его собственными глазами.
Подбежала Настя с аптечкой, долго в ней рылась, выбрасывая на песок бинты, упаковки лекарств, нашла какой-то пузырек, сорвала крышечку зубами, плеснула себе на ладонь прозрачной жидкостью и приложила холодные – обжигающие! – пальцы к моему разбитому лбу. Боль была такая, что перед глазами брызнули молнии. Я заскрипел зубами, сдерживаясь.
– Терпи, терпи, герой, – бормотала Настя, втирая жидкость в рану. – Как в воду прыгать, мы мастаки. А как лечиться, там сразу в слезы.
Что-то в ее интонациях определенно было от моей мамы. А вернее, от всех женщин страны, которые очень любят возиться с мужчинами, будто с маленькими детьми.
Пришлось терпеть, пока мой несчастный лоб протрут и намажут какой-то вонючей мазью на основе местных целебных трав.
– Тайцы плохого не посоветуют, – говорила Настя, вертя в руках тюбик.
Зудящая боль действительно отступила. Оставался только небольшой шум в голове, но разве это сопоставимо с тем, что я видел? Не терпелось рассказать обо всем Глебу. Бедняга, столько всего пропустил…
15
Мы долго сидели на берегу, наблюдая, как бороздит озеро яхта Андрея – снует туда-сюда, не оставляя попыток. Уже давно разошлись тайцы, замолчала музыка, только сверкали на хижинах огоньки гирлянд.
Мы не думали возвращаться обратно в деревню на озере – да и вряд ли бы кто-нибудь из нас отважился ехать на квадроциклах через лес ночью – поэтому наломали дров, собрали хвороста и грелись около небольшого костерка. Вокруг нас тучами вились москиты. Наученные вчерашним опытом, мы запаслись кремами на полгода вперед.
В тишине доели рыбу и выпили вино. Дик притащил откуда-то странные фрукты, похожие на каштаны, с мягким и сладким плодом внутри. Он не запомнил названия, но заверил, что ничего плохого от них не будет.
Несколько раз просмотрели фотографии. Изображения вышли нечеткими, размытыми и темными, поскольку фотографировал Дима без вспышки, а еще и штормило его так, что хоть живых выноси. Но все равно среди мешанины были найдены хорошие кадры, не оставляющие скептикам право на опровержение. С утра я собирался сбросить фото Глебу для публикаций в блоге. Теперь наша задача – привлечь сюда международные организации по защите редких животных и чтобы они нагрянули раньше, чем змея сможет поймать Андрей. Я его знал слишком хорошо. Сегодняшнее происшествие только раззадорит черного копателя. Это вызов для него. Ну, и запах скорых денег никто не отменял.
Кстати, об Андрее. Спустя чуть больше часа с момента происшествия к берегу подплыл скутер. С него легко соскочил Иван Иваныч, направился в нашу сторону. Остановился метрах в трех от костра, достал из кармана шорт сигарету и зажигалку. Закурил.
– Наших спасли? – спросил он коротко.
– А ты не сильно торопился, – отозвался Дик.
– В какую больницу их увезли?
Дик неопределенно махнул рукой:
– Спроси у местных. Они в курсе.
– Здесь завтра будет полно зевак и полицейских. Надо бы решить этот вопрос по-тихому.
– Зачем? – спросил я. – Чтобы дать вам возможность убить змея без свидетелей?
Иваныч покосился на меня, прищурившись, затянулся, пустил ноздрями дым:
– Дмитрич предлагает десять процентов от прибыли. Вы можете даже не соваться. Просто не трепите языком и ждите, пока все закончится.
– Твой шеф совсем идиот, да? – устало покрутил пальцем у виска Дик. – Думает, у меня денег не хватает? Давай я сам ему заплачу, чтобы он свалил отсюда подальше и, как ты говоришь, не совался. Пользы больше будет.
– Дался вам этот змей, – осклабился Иваныч. – Громадина какая, видали? Что вы с ним будете делать? У нас хотя бы цель есть. А у вас?
– У нас, может, тоже цели. Не подпустить таких, как вы, к очень редкому виду. Возможно, это единственный уцелевший экземпляр. Зачем его убивать?
– А зачем убивают кур, например? Или свиней? – Иваныч выудил из уголка губы сигарету, бросил ее под ноги и раздавил носком тапка. – Все дело в прибыли, сынок. Такая, видишь, круговоротина жизни в природе. Кто-то приносит кому-то прибыль. Если ради этого требуется почистить перышки, снять шкурку, ну, что делать?
Он развел руками и посмотрел на хижины, словно потерял к нам интерес. Спросил, не поворачивая головы:
– Так мы не договорились?
– Не думаю, – ответил я.
Иван Иваныч кивнул и побрел вдоль берега. Человек на скутере, сидящий за рулем, остался на месте, дожидаясь.
– Чувствую, у нас тут все серьезно, – едва слышно пробормотал Дик. – Придется повоевать с этими…
16
Дик не ошибся.
Едва мы приехали к деревне на озере на следующее утро, как увидели на берегу полицейские машины. Местные служители закона допрашивали жителей деревни, но тут же переключились на нас, едва завидев.
