— Нет, нет и нет! Не «нравится» — а я в восторге! Передать не могу, какая красота. Ой, Брэнна… — Айона поймала в зеркале взгляд сестры, и у нее на глазах блеснули слезы.
— Спина была моей идеей! — напомнила Мира, и Айона тут же взглянула на себя через плечо.
— Ой… Ой! Мира, спина восхитительная. Очень красиво! Это самое красивое платье на свете!
Она кружилась и смеялась сквозь слезы.
— Я невеста!
— Почти. Давай еще чуточку поиграем.
— Ну, пожалуйста! — Айона закрыла руками лиф, словно желая уберечь его от дальнейших переделок. — Брэнна, мне и так очень нравится.
— Я не о платье говорю, платье на тебе смотрится идеально. Ты сказала, без фаты. Тут я согласна. А как насчет чего-то в этом роде?
Она провела рукой по коротко стриженным волосам Айоны, и на них возникла сверкающая лента с крошечными бутонами роз.
— К платью это очень подходит. Но надо что-то в уши. Что тебе бабуля подарила — будет в самый раз, только кое-что добавим… — В сережках появились бриллиантовые звездочки.
— Отлично!
Платье, которое подходит и к щедрому солнцу, и к мерцанию луны, подумала Брэнна. Идеальный наряд для дня любви и обетов — и для ночи наслаждений.
— У меня нет слов, чтобы тебя отблагодарить. Дело не только в платье — смотрится оно так, как я и представить себе не могла. Но главное — это платье фамильное.
— Ты же мне родная, — сказала Брэнна. — И Бойл тоже. — Она обхватила за талию Миру. — Вы нам оба родные. Вы — наши.
— Мы тоже команда, мы трое. — Мира взяла Айону за руку. — Это очень важно понимать. И ценить. Это важнее всего — что мы тоже команда.
— И это самое важное, о чем я могла мечтать. В день нашей с Бойлом свадьбы, в мой самый счастливый день, вы обе будете стоять со мной рядом. Так мы и встанем: трое и шестеро. И нашу связь ничто не может разрушить.
— Не может — и не разрушит, — согласилась Брэнна.
— Теперь я вижу, что именно вы решили отметить. А испанские истерики… К черту их! — объявила Мира. — У меня настроение петь и плясать.
15
На кухне стоял запах еды и потрескивающих в очаге торфяных брикетов. От огня шел яркий свет, отбрасывая яркие, праздничные блики на окна, к которым вплотную подступила тьма. У очага распластался на полу пес, положив крупную голову на большие лапы и любовно наблюдая за людьми, которых относил к своей семье.
Пока шли последние приготовления к праздничной трапезе, из маленького айпода лилась музыка с преобладанием струнных и духовых. Голоса, пение и обмен репликами мешались и сливались, а Коннор подхватил Айону и закружил в стремительном танце.
— До чего же я все-таки нескладная!
— Ничего подобного! — возразил он. — Просто надо чаще практиковаться. — Коннор разок покружил сестренку, она засмеялась, он повторил движение, после чего так же непринужденно вручил ее Бойлу. — Потанцуй-ка, старик. Я тебе партнершу разогрел.
— Хочешь, чтобы я отдавил ей ноги?
— Когда ты в настроении, тебя ноги хорошо слушаются.
Бойл улыбнулся и поднял кружку с пивом.
— Для этого мне надо еще выпить.
— А мы и об этом позаботимся! — Коннор схватил за руку Миру, подмигнул и изобразил быстрый и замысловатый шаг, пристукивая и прищелкивая сапогами о сверкающий деревянный пол.
А Мира склонила голову набок, давая понять, что вызов принят. И исполнила те же движения в зеркальном отражении. Мгновение — и они уже с идеальной синхронностью стучали каблуками и выбрасывали вперед ноги в такт музыке, следуя, как подумалось Айоне, неведомым ей законам какой-то особой, энергичной хореографии.
Она следила, как они выплясывают друг перед дружкой, держа корпус прямо и неподвижно, в то время как ноги их будто летали над полом, его не касаясь.
— Прирожденные танцоры, да?
— Насчет Куиннов ничего не скажу, — заметил Фин, — но О’Дуйаеры всегда были очень музыкальными. Руки, ноги, голоса — все им было подвластно. Лучшие в наших местах кейли устраивались как раз в доме О’Дуайеров.
— Колдовские кейли, — улыбнулась она.
Фин перевел взор на Брэнну и на минуту задержал глаза на ее лице.
— Во всех смыслах.
— А Бэрки? Как они себя проявляют в смысле танцев?
— Мы плясуны известные. Но я предпочитаю в танце обнимать женщину, так у меня лучше получается. А поскольку Бойл ни мычит ни телится, придется мне взять эту роль на себя.
И он поверг Айону в изумление, притянув к себе и быстро закружив, а потом перейдя на шаг вдвое медленнее. Она быстро поборола замешательство, поймала ритм и довольно ловко подстроилась под шаг партнера, а тот вел ее уверенной рукой.
— Я бы сказала, Бэрки тоже не сплоховали.
Когда Фин крутанул ее, Айона прибегла к левитации и на несколько дюймов приподнялась над землей, чем вызвала его веселый смех.
— Как и американская сестренка. Жду не дождусь, когда станцую с тобой на вашей свадьбе. Не удивлюсь, если мне придется в этом плане заменить жениха, пока тот будет скучать в сторонке.
— Вижу, выбора у меня нет. Того и гляди, Финбар Бэрк меня посрамит, — вмешался Бойл.
Он перехватил Айону и компенсировал отсутствие танцевальных талантов тем, что оторвал миниатюрную девушку от земли и закружился в такт музыке, держа ее на весу.
А Брэнна оказалась лицом к лицу с Фином.
Заметив это, Коннор сжал Мире пальцы.
— Можно тебя? — пригласил Фин.
— А я на стол собралась накрывать…
— Всего один танец, — возразил он и взял ее за руку.
А у них получается, подумал Коннор, глядя, как пара гладко скользит под музыку, делая синхронные шаги в нужном ритме и темпе — так, словно были созданы для того, чтобы двигаться вместе.
Сострадательное сердце Коннора заныло за них, в равной мере за обоих, ведь в этом танце, в каждом шаге сквозила любовь. Они кружили, плыли, снова кружили по кухне, неотрывно глядя друг другу в глаза, раскованные и счастливые, как было когда-то.
Мира рядом с ним тоже остановилась и положила голову ему на плечо.
И на какой-то дивный миг все в этом мире наладилось. Все стало таким, как было когда-то и каким может стать снова.
Потом Брэнна остановилась и, хотя она продолжала улыбаться, волшебный миг остался позади.
— Ну что, нагуляли аппетит?
Фин что-то прошептал ей по-ирландски, но так тихо, что Коннор не разобрал. Ее улыбка погрустнела, и она отвернулась.
— Еще будет музыка. После ужина. И вина у нас — хоть залейся. — Порывистым движением Брэнна приглушила музыку. — Сегодня мы не работаем и ни о чем не тревожимся. Сегодня у нас еда со своего огорода, а суп варила Айона!
